Вячеслав Кумин - Южные границы

Совет закончился и командиры подразделений разошлись кто куда. Мартин со своими людьми отправился к гному, требовалось его технические знания. Все-таки совсем уж беззащитными в поле выходить тоже глупо.

Рудал с ходу понял все намерения Флокхарта и работа закипела. Со всего города изъяли плетеные корзины, шкуры, больше полусотни телег и началась работа.

Добровольцам из числа ополченцев, в основном тем, кто занимался с ландскнехтами, раздали кольчужные доспехи, как и обещал гном триста комплектов.

Командирам полков из числа сандорцев Мартин полночи вбивал тактические установки, остальные полночи уже эти командиры вбивали эти истины своим солдатам.

И вот когда расцвело все было готово.

– Открыть ворота! – приказал Флокхарт.

Заскрипели петли внешних створок, внутри башен застрекотали цепи подъема тяжелой кованой решетки. Закричали от натуги полсотни человек, толкая внешние створы.

– Вперед!

Кочевники просто опешили от неожиданности увидев как из города разворачивается непонятный боевой строй. Сначала впритык к стене буквой «П» в пять рядов построилось пехотинцы, латники-ландскнехты, за ними встали ополченцы-копейщики с короткими копьями, за ними ополченцы с трехметровыми копьями и еще два ряда солдаты-сандорцы и ополченцы повторяя строй первых двух линий.

Совсем кочевников сбило с толку выезжающие в своеобразный живой загон непонятные конструкции. Это были две телеги одна перед другой запряженные парами лошадей-тяжеловозов посередине. Эти со стороны кажущиеся самодвижущиеся конструкции, будто магические, встали параллельными полосами создавая внутри большой «П» такую же конструкцию но меньших размеров.

На широких телегах двумя рядами стояли обшитые кожей корзины. С одной стороны обращенной к солдатам корзины достигали в высоту человеческого роста, а с внутренней, создающий еще один загон – в два человеческих роста. А в узком проеме между корзинами засели лучники.

Спереди стояли ополченцы катившие привязанные к тачкам высокие плетеные щиты также обшитые кожей. В этот самый загон из телег, из города въехала сотня всадников из числа самых опытных ландскнехтов и сандорцев. И их тут же закрыли такие же тачки со щитами под командованием капитана Зуба. Немного отойдя от стен каре, закрылось пехотинцами так же в пять рядов.

В итоге получился боевой строй состоящий из внешнего квадрата со стороной в сто пятьдесят-сто семьдесят метров. Внутри получился прямоугольник сто метров на двадцать из телег с заключенными внутри всадниками.

– Все готово? – спросил Мартин.

– Полный порядок, – кивнул Глазастый.

Флокхарт посмотрел назад, там со стены на них смотрели как на сумасшедших, переводя взгляд с каре на начавших двигаться кочевников.

– Отлично.

Мартин подул в свой рожок привлекая к себе все внимание и набрав полную грудь воздуха, гаркнул:

– Шаго-ом марш!!!

И вся конструкция сдвинулась со скрипом, грохотом, руганью солдат когда кто-то действовал не в ногу. Мартин понимал что со стороны это начинает казаться сбродом, но вскоре командиры, Трилист, Глазастый, Горг и Рудал командовавшие соответственно передней, правой, левой и задней фалангами, удалось синхронизировать процесс и каре начавшее деформироваться, выровнялось.

Кочевники, наконец осознали опасность подобного формирования, а может наоборот недооценили и решили показать свою удаль, но как бы то ни было первые сотни кочевников отделившись от стана полетели в атаку.

– Пошли вонючки, – прокомментировал Зуб.

– Стой! – приказал Флокхарт и каре остановилось не пройдя и двухсот метров от города.

– Точно, только маловато их что-то, – произнес Трилист.

– Разведка боем, – предположил Горг.

– Скорее просто кто-то из вождей решил нанести нам со свои отрядом сокрушительное поражение и покрыть себя славой победителя. – Возразил гном. – Борьба за власть…

– Может и так, – согласился Глазастый, – только сдается мне что он покроет себя не славой, а позором поражения. Я прав Ландскнехт?

– Прав, – кивнул Мартин и сказал: – Зуб, разберись с ними. Прорубись сквозь них и сразу назад.

– Сделаем.

– Трилист, командуй «ворота».

Капитан передней фаланги кивнул и несколько раз отрывисто дунул в свой рожок. Закричали сержанты и в центре фаланги образовался проем. Разошлись ополченцы катившие перед всадниками щиты и Зуб также дунув в свой рожок, крикнул обернувшись на своих всадников:

– Вперед!

Кавалерия брала с места в галоп и сотня всадников покинув каре, тут же сомкнувшееся, устремилась навстречу почти двум сотням кочевникам решивших попытать счастья.

Две конные массы столкнулись друг с другом всего в сотне метрах от каре, послышались крики, дикое ржание лошадей, треск, лязг… Кавалерия прошла сквозь кочевников точно горячий нож сквозь масло. Имея приимущество в длинных пиках они сбивали и пронзали противников еще до того как те имели возможность рубануть, кого бы то ни было своими ятаганами.

Лишь несколько всадников упало и то только потому, что их лошади споткнулись о тела врагов. Кочевники попытались рассеяться но их почти никто и не преследовал. Лишь сандорские рыцари в горячке боя погнались за отдельными всадниками противника. И Зубу пришлось многократно повторить приказ к отходу прежде чем они повернули лошадей назад. Снова разошлась первая шеренга, и кавалерия вернулась под защиту стен на колесах. На земле осталось лежать больше полусотни убитых т раненых кочевников.

– Ну, как мы их?! – спросил Зуб со счастливой улыбкой на лице, и тяжело дыша.

– Здорово, только поговори с рыцарями. Еще одна такая несанкционированная погоня и клянусь богами я их не пущу обратно в каре оставлю на порубание вонючкам. Поскольку на своем хвосте они в строй могут притащить погоню из янычар, а мне это совсем ни к чему.

– Не сомневайся Ланддскнехт, прямо сейчас я им все и передам слово в слово.

Зуб действительно углубился в толпу всадников и стал там распекать своих подчиненных за несвоевременное выполнение приказов и повторил угрозы Флокхарта. Тем временем Мартин отдал приказ к новому маршу, и каре двинулась вперед к своей цели – стойбищу кочевников.

Кочевники тем временем увидев что произошло с первым отрядом начали собираться в одну большую массу. Вскоре тысячи и тысячи всадников на малорослых степных лошадках закружили вокруг каре гикая и выкрикивая проклятия на головы своих врагов.

Сначала они носились на порядочном расстоянии от солдат, поднимая в воздух тучи пыли, но по мере того как решимость их росла они сужали диаметр. Но пока шла эта скачка каре продолжало маршировать, закрывшись щитами и ощетинившись короткими копьями.