Анатолий Радов - Изгой: Шаги сквозь Тьму

— Ант, мы сделали это. Риттер, золотая ветвь, вдобавок жант.

Я вздрогнул, повернул голову. Голос донёсся из тёмного угла справа, я прищурился, там вроде кто-то стоял.

— Линк? Ты? Но тебя ведь… убили.

Тёмный угол молчал.

И Лостада тоже… И Сервия… Там, на том поле. Их на том поле, а тебя…

— Линк, кто это был? Кто он?

Тёмный угол молчал.

— Тва-а-ари! — обессиленно выдохнул я.

Угол ответил голосом Линка. Пьяным, неразборчивым.

— Да, я помню, дружище, — губы расстянулись в мучительной улыбке. — Это твоя любимая. Ты её постоянно напевал.

Меня потянуло куда-то вверх, перехватило дыхание, я задёргался. А перед глазами вспышками стали проноситься морды тварей. Сотен тварей. Я шёл сквозь них, рубил и колол, клинок был чёрным от крови, она текла по рукам, пропитывала мой жантский плащ. Но я шёл, продолжая яростно уничтожать всех, кто оказывался на моём пути. Но вдруг остановился, застыл взглядом на клинке, потом посмотрел на руки. Красная. Кровь была красная.

— Ант?!

Я поднял глаза, улыбнулся своему соратнику.

— Ниго?

— Я же Ниго! Ант! Ты что не помни…

— Я знаю, что ты Ниго. Я помню тебя…

— Я же Ниго! Ант! Ты что не помни…

— Ниго, я помню! Я помню тебя…

— Я же Ниго! Ант! Ты что не помни…

— Ты что не слышишь, что я тебе говорю?! Чёрт, Ниго, ты послушай, что-я-те-бе-го-во-рю!

И вдруг снова голос Линка оттуда, из чёрного, как кровь тварей угла. Криком, с бешеной злостью.

— Ты предал нас, Ант! Ты предал весь тринадцатый легион!

Насколько позволяли ремни, насколько хватало сил, я приподнялся, тело задрожало от напряжения, глаза вперились в чёрную глубину.

— Ты не говорил мне этого, Линк! Ты не мог мне этого сказать! Ты не знаешь об этом!

Пересохшее горло сорвалось в долгий удушливый кашель, от которого на глазах выступили слёзы, но я продолжал, вывернув голову, смотреть в чёртов угол.

— Линк? — спросил осторожно, когда кашель прошёл. От этого вопроса спина похолодела, в висках запульсировало с новой силой. — Линк, ты там? Ответь мне, чёрт тебя дери!

— Ир, Ант! Прекратите!

Я вздрогнул, вывернул голову, увидел приближающийся силуэт, снова нашёл в себе силы. Ремни натянулись до предела.

— Убей меня, тварь! Слышишь?

— Ир, Ант. Тише. Прошу вас.

— Лита. Прости меня, — зашептал я, увидев сидящую на краю кровати девушку с короткой причёской и грустными глазами. — Я должен был вернуться. Я должен был…

— В моём видении в самом конце мы были мертвы. Все, Ант.

— Лита, не говори так.

Кто-то стал хлестать меня по щекам, я снова вывернул голову.

— А это ты, — прошипел, уже в который раз пытаясь освободить руки и придушить этого чёртова Гат-Вула, и Псевдоруну, и Вирона…

— Ир, Ант, это я, Караг, — удары по щекам на время прекратились. — Попытайтесь сосредоточиться, это всего лишь действие отвара. Для растемнения используется тот же настой, что и при затемнении, а от него всякое может привидиться.

— Кто?

— Караг. Штудийник. И советник ваш. Вы, ир Ант, просто не поддавайтесь действию отвара.

— Дай воды, — прохрипел я.

— Вы узнали меня?

— Узнал. Воды дай.

— Сейчас, сейчас. Тут вот есть кувшин под кроватью. Я припрятал. Там что-то целебное, этим вас Сардог поил. Вернее, вливал вам в рот. Вы ни разу после ранения в себя не приходили.

— Караг, я убивал своих братьев. Я убивал своих. Дай воды.

— Сейчас, ир Ант, — голос донёсся снизу, и я уже в который раз вывернул голову, пытаясь хоть что-то разглядеть. — Сейчас. Вот он. Как бы вам…

— Есть чем ремни разрезать?

— Да ир Ант, но…

— Что но?

— Я боюсь, вы накинетесь на меня и прибьёте?

— Не прибью. Я помню тебя, Караг. Всё нормально. Ты ни в чём не виноват.

Демон помешкал какое-то время, наконец достал из-за пояса небольшой нож и принялся резать ремень на груди.

— Вы говорите, что-нибудь, ир Ант, — забубнил он при этом. — Или меня слушайте. Нет, лучше говорите. Если говорить, действие отвара не так заметно будет. Вот. Всё.

Я приподнялся, и Караг поднёс мне ко рту горлышко кувшина, поддерживая другой рукой за плечо.

— Руки пока не буду вам освобождать. Боязно мне. Вдруг всё же убьёте.

Но я уже не думал об этом. Я глотал и глотал прохладную влагу, чувствуя, как она целительно разливается по всему телу, как будто проникая в каждую клетку и расстворяя проклятое зелье. И пока я пил, меня не покидала надежда, что вот сейчас она проникнет и в мозг, расстворит память, освобождая от терзаний. Но туда не проникло ни капли.

Кувшин опустел быстрее, чем мне того бы хотелось.

— Как ты тут оказался? — спросил я, наблюдая за Карагом, который хотел поставить его у кровати. Кувшин, видимо, повалился, демон испугано подхватил его, уложил аккуратно на мраморный пол.

— Приехал вместе с вашей охраной. Ладдот дал мне одежду одного из убитых подчинённых…

— Сколько среди них убитых? — прервал я его, пытаясь отогнать мысли о погибших гуртовиках тринадцатого, которые всё ещё крутились в мозгу, терзали, пробуждая противоречивые чувства. Но ведь помимо памяти о моих друзьях из легиона была и другая. Был Ладдот, бьющийся рядом со мной, не жалея сил и жизни, наплевав на ранение. Были другие демоны из охраны. Тот же Караг, который не оставил меня.

— Вернулась половина, командир второго полуката убит.

— Я даже не знаю, как его зовут.

— Шангир-Тарк.

— Так что там случилось? На поле боя.

— Я точно не знаю, ир Ант, — Караг склонился, продолжил вполголоса. — Мне Ладдот рассказывал, он хороший воин, ир Ант, он винит себя за то, что случилось…

— Караг, — перебил я нетерпеливо. — У меня к Ладдоту никаких претензий. Ты рассказывай только по сути, и разрежь уже эти ремни, чёрт их побери. Не собираюсь я тебя убивать, поверь мне.

— А, да. Прошу прощения, ир Ант, — мой советник кивнул, замешкался на секунду, но тут же решился. — В общем, Ладдот тогда с двумя ольджурцами клинки скрестил, они его оттеснили от вас чуть. Так вышло, — продолжал говорить он, напряженно работая ножом. — Но он всё видел. Вас какой-то паренёк отвлёк, и в это время вам в бок стрела вошла. Хорошо справа, иначе точно в сердце было бы. Ладдот ещё говорит, наконечник голубоватым светом мерцал, но он не уверен. Я тоже не верю в это. Ведь если там стоял «взрыв», вам бы половину тела разорвало. Наверное, ему показалось.

Одна из рук была свободна, Караг перескочил через меня, принялся освобождать вторую, а я стал сжимать и разжимать кисть, чтобы восстановить кровоток.

— А тот парень, который меня окликнул? Он вроде ко мне бросился, — но, ещё не успев договорить, я уже знал ответ. Внутри вновь вспыхнули противоречивые чувства, но я подавил их. Сейчас не время разбираться со всем этим дерьмом. Потом уже. Потом.