Александр Уралов - Трон на двоих

Девочка с куклой испуганно шарахнулась в сторону. Движение её было быстрым и каким-то нечеловеческим. Так отпрянет от вас паук, мгновенно подобрав по себя волосатые лапки, так отскакивает в сторону блестящий чёрный жук.

Девочка спряталась за спиной растрёпанной бледной женщины и зашипела из-за её плеча. Нет, рот этого ребёнка не был набит манной кашей… огромные тонкие зубы изогнутые внутрь, как на картинках с ядовитыми змеями… и Маринка слабо удивилась тому, как они могли умещаться во рту у малышки.

- Не обиж-ж-жай! - невнятно произнесла женщина, вытянув вперёд руки. - Ш-ш-што-о-о ты-ы-ы?.. - с подбородка её свисала тоненькая струйка красной слюны. Маринка вдруг с ужасом поняла, что женщина поранила язык и губы, пытаясь говорить, пытаясь защитить своё ужасное дитя. Она отшатнулась, боль в голове ударила её так сильно, что она упала бы, но её подхватила сильная, твёрдая, как железо, рука.

- Идите к костру, - сказал хриплый и мрачный голос… и Маринка впервые увидела лицо своего спасителя. Изрезанное морщинами, с суровой, будто прорезанной в крепком потемневшем от времени дубом, линией рта. Синие глаза сверкнули колючими льдинками. - Вам нечего здесь делать по ночам, принцессы.

- Это вампиры? - шёпотом спросила Ирина. - Это вампиры, да?

Человек молча подтолкнул к ней Маринку.

- Вампиры? - настойчиво спросила Ирина, повышая голос. - Вы их будете… - голос её упал до испуганного шёпота, - вы их будете… убивать?

- К костру! - жёстко сказал незнакомец.

- Но…

- Я не буду убивать их, но если вы хотите спокойно дожить до утра, ночуя в своих королевских покоях, вам лучше не мешать мне.

Человек резко обернулся. За его спиной уже приготовилась к прыжку скорченная, совсем уже не человеческая, костлявая фигура. Одной рукой он оттолкнул девочек, а второй сделал молниеносный выпад. Что-то щёлкнуло… и фигура, отпрянув назад, вдруг молча завертелась на месте, взвыл хор жалобных голосов и резко смолк, когда пронзенный тонким жалом серебряной иглы, пораженный в сердце старый вампир съёжился, затихнув, и медленно растёкся по земле. Именно растёкся, как показалось испуганной Марине. На мгновение мелькнули кости рук, закрывающих голову, потом бессильно опали; показалась грудная клетка, где рассыпалось что-то чёрное и уродливое… а потом существо окончательно истончилось, растворяясь в густой траве.

Под тихие всхлипывания пораженных ужасом вампиров, человек поднял с травы ниточку блестящих бус, долго смотрел на них, а потом кинул одной из серых фигур, припавших к земле.

- Это украшение твоей ушедшей сейчас матери, Салвик, - негромко сказал он. - Храни его, пока сможешь. Она была хорошим человеком. Когда-то она умела смеяться и любить.

Хор сдавленных горловых и шипящих рыданий был ему ответом.

- Уходите!

Принцессы и Охотник остались одни.

У костра Охотник осторожно стянул с правой руки чёрную кожаную перчатку. Поймав внимательный взгляд Марины, он криво усмехнулся и протянул к ней руку.

- Впечатляет, правда?

Маринка с ужасом увидела переплетение стальных и медных блестящих жил, чем-то напомнивших ей плетёные колечки и браслетики из разноцветных монтажных проводков, которые любили делать девочки постарше. Охотник медленно сжал и разжал пальцы. Видно было, что делать это ему было больно и трудно, но он всё-таки сжал в пальцы в кулак. Скрип проводов, вытягивающихся в сложных бугристых переплетениях, напоминал звук, с которым в заржавевшем игрушечном автомобильчике проворачивались колёса.

- Вы… вы весь такой? - с ужасом спросила она.

- Правая рука, - с усмешкой сказал охотник и поморщился. - Ну, вот и добавилась ещё одна стальная струна в моей клешне.

- С каждым убитым вампиром? - спросила Ирина, блестя сухими глазами.

- С каждым. Когда-нибудь эта проволока доберётся до моего сердца.

- И что случится?

- Тогда появится новый охотник, а я - отдохну.

- То есть, вы умрёте? - настойчиво спросила Ирина, не отрывая глаз от лица Охотника.

- Да, - помолчав, неохотно ответил он, с треском переломив ветку дерева в кулаке и бросив обломки в костёр. В глазах его плясали огоньки костра.

- Вампиры бывают разные. Кто-то с охотой кровь пьёт, а кто-то так и не может с этим смириться.

- А девочка эта… она со своей мамой была?

- Нет, - не сразу ответил Охотник. - Это мать её подружки. Не смогла мать вынести то, что её ребёнок живым мертвецом стал. Вначале сама вампиршей стала, а затем обратила и лучшую подругу дочери. Ту, которую вы с куклой видели.

- Но это же… это же подло! - задохнулась Ирина.

- Дочка просто приходила к маме, когда голод гнал её из леса, - как будто не слыша Ирину, продолжал Охотник. - Здесь много таких… жить-то и вампиру хочется. Детей в основном жалеют. Ну, пьёт она кровь, что же теперь - колом её? А маленькая Дина всё время спрашивала соседку, куда подевалась её дочь, Динкина подружка? Дина румяненькая такая… и растёт красавицей. Вот соседка и не выдержала. И сама стала вампиром, и маленькую Дину обратила.

- А где её дочь… соседки-то этой? - спросила Марина со страхом.

- Убил я её, - жёстко сказал Охотник. - Недолго в ней человеческое оставалось.

Они долго молчали, глядя в огонь. Маринка представляла себе, как становится вампиршей… и её терзает голод. Как она бродит по лесам, стараясь догнать быстроногих оленей и грациозных единорогов. Но не может она соперничать с их царственной грацией и ловкостью… и как приходит она, голодная и оборванная к родительской двери и плачет под ней от холода…

- Так и живут… - сказала она.

- Да. Так и живут - годами. Дети и родители… влюблённые пары… только всё равно, вампирская сущность постепенно верх одерживает. Так бы она сегодня тебя и закусала бы, принцесса, не приглядывай я за их стаей. Твоё счастье - в рубашке ты родилась.

- Спасибо…

- Сестре спасибо скажи, она с факелом за тобой рванула, - спокойно перебил её Охотник.

- Я думала, у меня сердце выскочит, - Ирина бросила в огонь веточку и зябко передёрнула плечами. - Ну и лица у них… и зубы…

Утром Охотник ушёл, так и не сказав больше ни слова. Сёстры, проклевавшие всю ночь носами у костра, только и успели увидеть скрывающуюся в подлеске спину - выцветший почти до белизны брезентовый длиннополый плащ и широкую коричневую шляпу, за ленточкой тульи которой торчали несколько серебряных игл-дротиков.

- Знаешь, Маринка, - сказала Ирина, отчаянно зевнув, - это же не мы с тобой придумали, да?

- Конечно не мы, - согласилась сестра, пытаясь увидеть хоть что-то в путанице ветвей.

- Тогда - кто?

Они так и не нашли ответа. Их волшебное королевство на этот раз открыло им новую, пугающую, а не яркую и счастливую грань. "Сколько же их ещё, граней?" - невольно думала Маринка, прикладывая свежий лист лопуха к огромной шишке на лбу. От этой проклятой шишки, как ей казалось, даже глаза у неё припухли, словно она стекала вниз ноющими волнами. Кто же, кто вместе с сёстрами придумывает и приводит в движение этот огромный и сложный мир?