Goblin Cat KC - Клятвопреступник

Люциус побарабанил пальцами по столу, осторожно выбирая слова.

— Наши самые важные и долгосрочные ритуалы обычно скрепляются кровью.

— Мерлин, — в ужасе прошептал Фадж. — Если вы просите о жертвоприношении…

— Вовсе нет, — отрезал Люциус. — Я имею в виду, что в таком важном деле мы не можем доверять лишь пергаменту и доброй воле. Чтобы мои люди поверили в соглашение, к которому мы придем, им потребуется что‑то более весомое. В данном случае, раз уж мы пытаемся объединить два ранее разделенных мира… Полагаю, необходим брачный союз.

— Брачный союз? — повторила Тонкс. — Как у монархов, объединяющих две нации?

— Это имеет смысл, — кивнул Дамблдор. — В нашей истории политические браки не редкость. И если я правильно понимаю то, что мне известно о преданности темных магов семье, ничто не сможет надежнее скрепить наше соглашение.

— Я не позволю, чтобы какую‑нибудь девушку втянули в такой брак помимо ее воли, — отрезала Марчбэнкс. — Кроме того, кого вы предлагаете со своей стороны? Это будет один из тех союзов, где ребенка выдают за человека втрое старше?

— Представителем темных магов будет мой сын, — произнес Люциус.

Драко похолодел. Он не мог заставить себя поднять взгляд, не смел посмотреть на Гарри. Неудивительно, что отец ничего не сказал раньше. Он знал, что Драко будет сопротивляться, спорить и…

Нет. Люциус знал, что его сын выполнит свой долг. Верность превыше всего, и уж подавно превыше его собственного счастья. Опустив руку под стол, Драко крепко–крепко сжал в кулаке край мантии. Его родители пожертвовали бы собой ради него, и эта же верность семье теперь вынуждала Драко подчиниться воле отца.

— Но согласится ли он сам? — недоверчиво спросила Марчбэнкс. — Согласится ли он стать заложником такого уговора?

— Если мой отец этого пожелает, — ответил Драко. Он чувствовал устремленные на него взгляды присутствующих, чувствовал боль Гарри, даже не глядя на гриффиндорца.

Что еще он мог ответить?

— Что касается вашей стороны, — невозмутимо продолжил Люциус, подтолкнув пергамент через стол к Скримжеру, словно его и не прерывали, — я подготовил список качеств, которые нам хотелось бы видеть в кандидатке.

— Список качеств? — переспросил Люпин, искоса заглянув в пергамент. — Не имен?

— Может, вы и считаете нас чудовищами, — поджал губы Люциус, — но мы ценим способности и разум больше, чем вы думаете. Я не приму в семью какую‑нибудь беспринципную ведьму, которая сможет смириться с темной магией ради возможности запустить лапы в наше состояние.

— «Совершеннолетняя, — быстро читал Скримжер, и в его тоне ясно слышалось недовольство, — чистокровного происхождения или по крайней мере полукровка, пользуется уважением окружающих, обладает хорошим положением в обществе, ярко выраженными лидерскими качествами, выдающимися боевыми навыками, смелостью, безжалостностью, способностью противостоять мнению министерства, имеет опыт общения с темной магией…» Мерлин, Малфой, я не представляю, как вы надеетесь найти молодую леди, удовлетворяющую всем этим требованиям. Если мир между нами зависит от этого союза, то вы лишаете нас всяких шансов.

Северус повернулся и шепнул что‑то Люциусу на ухо. Тот нахмурился и возразил, тоже шепотом. Северус зашептал снова и под конец добавил что‑то, отчего недовольство Люциуса сменилось яростной гримасой. Но ярость эта была направлена исключительно на Северуса. Малфой молча взял из рук Скримжера пергамент, зачеркнул одно слово и сердито вписал другое. Мрачно взглянув на Мастера зелий, он резко протянул пергамент министру. Тот взял его и прочел исправленное.

— Совершеннолетний… — негромко произнес он. Сидящие по ту сторону стола мгновенно выпрямились, не только поняв, что значит перемена слова, но и единодушно придя к единственно возможному решению.

Все дружно повернулись к Гарри. Тот ошеломленно уставился на них в ответ.

— Что, я? — гриффиндорец огляделся, словно ища подтверждения. Он посмотрел на Дамблдора, потом на Драко, но последний был удивлен не меньше него.

— Не понимаю, почему именно он, — проворчал Люциус Северусу, но так, чтобы Драко тоже услышал. — Те же самые качества Драко мог бы найти в ком‑нибудь еще. В ком угодно.

— Ну, если тебе удастся найти Девушку–которая–выжила… — чрезвычайно самодовольно прошептал Северус в ответ. — И потом, ни один из мальчишек не помолвлен, верно?

— Это неважно, ты, невыносимый…

— Элегантное решение, — произнес Дамблдор, улыбаясь так, как будто он с самого начала знал, что произойдет. — Но поскольку этот вопрос чрезвычайно важен, особенно для Гарри и Драко, полагаю, им нужно время, чтобы все обдумать и узнать друг друга получше. Вы ведь не возражаете?

— Нисколько, — не слишком убедительно пробормотал Люциус.

— И обязательно под присмотром, — добавил Северус, видя, что Люциус слишком взволнован, чтобы помнить о таких вещах. — Постоянным. Иначе одному богу известно, в какие еще неприятности могут вляпаться эти двое.

— В самом деле, — согласился Дамблдор. — Их пребывание в Хогвартсе весьма напоминало какой‑нибудь бульварный роман — все эти ужасы и смертельные опасности.

— Смертельные опасности? — переспросил Люциус, взглянув на Северуса. Как раз в этот момент тот отчего‑то заинтересовался своими на редкость краткими заметками. Малфой сурово нахмурился. — Я бы очень хотел узнать об этом поподробней.

— Ну что же, — заговорил Скримжер. — Тогда позвольте на сегодня считать переговоры завершенными. Господа, если желаете остаться на ночь, комнаты для гостей и домовые эльфы в вашем распоряжении. Кажется, заработавшись, мы забыли об обеде. Не стесняйтесь, вам приготовят все, что пожелаете. Что‑нибудь еще?

Люциус помедлил и побарабанил пальцами по столу, а потом кивнул.

— Счет Малфоев в Гринготтсе по–прежнему заморожен?

— Нет, — ответил Скримжер и покосился на Фаджа, явно выжидая, не начнет ли тот опять спорить. — Вопреки протестам некоторых наших сотрудников, вчера я распорядился разморозить ваши счета.

— Благодарю. Если вы сможете предоставить нам посредника, мы подготовим список необходимых ингредиентов. Мне бы не хотелось пока показываться на Диагон–аллее.

— Понимаю, — кивнул Скримжер. — Рем, не будешь так любезен?

Дальше Драко не слушал. Он знал, что должен быть счастлив, но никак не мог прийти в себя и поверить в реальность происходящего.

Словно во сне, он встал и послушно последовал за отцом, думая, что они направляются в предоставленные им апартаменты. Но вместо этого Люциус привел его в маленький укутанный снегом внутренний садик. За плакучими ивами прятались от яркого зимнего солнца скамейки.