Сара Бреннан - Договор с демоном

— То, Кенио, Теймар, — пропел женский голос, повышая тон, когда Син и Мэй взялись за руки. Изящные пальцы танцовщицы неожиданно для Мэй оказались крепкими и загрубевшими. Син завела ее в круги вызова — соприкасающиеся, но все же раздельные. Они с Мэй встали по обе стороны точки соприкосновения, не разнимая рук. Оказавшись в круге, Мэй сразу почувствовала перемену: земля под ногами словно загудела, как если бы прорезанные в земле линии сделались оголенными проводами. Пение вокруг стало громче.

Мэй уже не различала слов: все слилось в горячечную мешанину звуков и шума моря. Син опять подмигнула и разжала руки.

— Я призываю тень из леса, что заводит путника в трясину вдалеке от дома… — Ее голос выбивался из общей какофонии. Он манил, упрашивал, соблазнял, как покинутая в ночи возлюбленная. — Я призываю мечту, что отрывает людей от всего теплого, близкого и заставляет идти за собой. Я призываю ту, кто пьет кровь и восстает из пепла. Я призываю Лианнан!

С этими словами Син пустилась танцевать, и линии внутри кругов задвигались, замелькали, точно спицы велосипедного колеса, а Мэй пришлось поспевать за ними. Размытые тонкие нити сияли под ногами, и чувство от этого было такое, будто она на скользком тросе над обрывом, где одна промашка отделяет от жуткого, смертельного падения.

Ночной ветер взъерошил Мэй волосы. Она усмехнулась.

В поле зрения, сбоку, кружилась в танце Син: всполох белого шелка и прозрачного огня. Мэй оставалось только мечтать о такой грации, и все же она не унывала: чужое совершенство не только радует глаз, но и вдохновляет, как вызов.

Линии между мирами демонов и людей двигались так быстро, что почти растворялись в воздухе — словно сияющая вуаль протянулась на границе миров. Вуаль, которая вот-вот могла порваться. Круг едва не соскальзывал в зияющую рядом пропасть, как люк-западня под ногами. Пение звучало похоже на горестный плач; по толпе пробегал напряженный шепот. Девушки хрипло дышали в одном ритме.

Мэй подняла руки над головой, как Син на краю обрыва, озорно качнула бедрами и продолжила в этом духе. Мало-помалу танец подошел к логическому завершению, как любая пьеса или битва. Барабаны замедлили дробь, сердце у Мэй застучало спокойнее. Она переводила дух, восторгалась Ярмаркой, танцами и жалела, что никак не может продлить эту ночь.

У нее почти вылетела из головы причина, ради которой затевался этот опасный и волнительный ритуал, как вдруг она увидела демона, восстающего в пламени из точки соприкосновения двух кругов.

Женщина-демон появилась, точно темная богиня, завернутая в сияющее покрывало. Затем магия соскользнула, как если бы впрямь была покрывалом, и легла складками у ног Лианнан. Казалось, она стоит на облаке.

Мэй еще никогда не видела демона в женском обличье. До этого ей доводилось наблюдать только Анзу, и оба раза он выглядел существом мрака: в прекрасной наружности присутствовало что-то злобное и птичье. В отличие от него, красоту Лианнан ничто не омрачало: она лучилась, рыжие волосы мягко развевались вокруг, как второе облако, подсвеченное сзади невидимым пламенным закатом. Ее глаза были прозрачны, но таинственно сияли, словно магические кристаллы, готовые поведать Мэй будущее.

Талисман у нее на шее вдруг загудел и обжег кожу — ни дать ни взять пчела, упавшая за шиворот. Только тут Мэй заметила, что кожа Лианнан бела не человеческой, а скорее фарфоровой или бумажной белизной и чересчур гладка. Блеск ее глаз и огненно-рыжий цвет волос наводили на мысли о хищных цветах джунглей.

— Опять прекрасная танцовщица, — произнесла Лианнан. — О, и с маленькой ученицей.

Мэй на миг растерялась, когда услышала ее голос, потом поняла почему: обычно люди говорили с интонацией, живыми голосами, а Лианнан даже не открывала рта. За нее говорила магия. Линии сообщения в круге просто преобразовывали послания демонов в слова. Ведь все демоны немы, кроме одного.

— Не такой уж маленькой, — отозвалась Мэй и с опозданием поняла, что не стоило поддаваться на провокацию. Взгляд Лианнан переметнулся к ней, ярко-алые губы на белом лице — кровь на снегу — растянулись в улыбке.

— Если ты недовольна своим телом, — сказала Лианнан, очерчивая силуэт Мэй в ночном воздухе, — я могу его занять.

Она повела рукой со слабым «вж-жик», какое издавал меч Ника во время тренировок. Через секунду-другую напряженного созерцания Мэй поняла почему: вместо пальцев у женщины-демона были сосульки, играющие в сказочных огнях Ярмарки всевозможными цветами, притом острые, как бритвы.

— Спасибо, но я, пожалуй, пока оставлю все как есть.

Она вдруг насторожилась. Лианнан странным образом напоминала не Анзу, а Ника: выдержать его пристальный взгляд было все равно как затаить дыхание, как растянуть время, пока сердце отбивает чечетку.

— Очень жаль. — Женщина-демон улыбнулась. Она опустила руку.

— Лианнан, — окликнула Син. Голова демоницы резко, как на шарнире, повернулась к ней. — У меня к тебе есть вопросы.

Мэй вздрогнула от перемены в ее тоне, потом встретилась с нею взглядом сквозь огненную пелену волос Лианнан. Карие глаза Син смотрели многозначительно и веско. Она послала Мэй крошечный кивок, и та догадалась: Син отвлекла демона, чтобы ее защитить.

Мэй невольно задумалась, сколько партнеров стали одержимыми у нее на глазах.

— Спрашивай, — распорядилась Лианнан.

В этот миг на Мэй снизошло озарение, больше похожее на затмение: что-то черное, кошмарное нависло над ней, вытесняя все, что она знала, на периферию. Она поняла, что линии круга связали ее и Лианнан, словно нити от марионетки к кукловоду.

Ярость Анзу она тоже чувствовала на расстоянии, но та была очевидна, как надвигающаяся гроза или таран, и направлена на Ника; а мысли Лианнан находили дорогу украдкой, исподтишка — как холодный сквозняк под дверью человеческой души.

Если бы только в них разобраться, как в обычных житейских вопросах, да найти выход, может, и Нику можно будет помочь с очеловечиванием?

Лианнан оглянулась на нее, щуря глаза-льдинки, и Мэй вдруг поняла, что демоница может ощущать часть ее эмоций: очень уж колок и холоден был ее взгляд, словно кто тыкал в лицо обледенелой веткой. Затем в душу ворвались чужие мысли — зловеще-инопланетные тучи в родном небе.

В следующий миг внимание Мэй и Лианнан отвлекло движение среди просителей за пределами круга. Вперед выступили мужчина и женщина, оба испуганные и в то же время какие-то замкнутые. Казалось, они пытались отрешиться от увиденного, от магии и демонов.

— Дочь Дженни Тейлор убежала из дома три года назад. Мать хочет знать, жива ли она, — произнесла Син.

— Твои сведения неверны, — ответила Лианнан.