Терри Брукс - Исчадие Света

Арен уже почти кричал и даже запыхался.

— Ты не сможешь этого сделать! — закричал эльф. Волна страха окатила его при одной мысли о возможных последствиях такой попытки. — Я не собираюсь тебе помогать!

В глазах Райер Орд Стар, обращенных к нему, было столько боли, что он умолк. Похоже, что она не слышала ни единого его слова, а если и слышала, то не придала им ни малейшего значения.

— Ты все правильно сказал, Арен Элессдил, — к его удивлению, сказала Райер.

— Так ты откажешься от этой идеи? — в замешательстве уставился на нее эльф. — Лучше мы вместе пойдем к побережью и дождемся «Ярла Шаннару». Мы сможем где–нибудь спрятаться до прихода корабля. Может, нам снова удастся отыскать Тамис или еще кого–нибудь из наших. Ведь не могли же они все погибнуть, правда? А Бек? Ведь он должен отыскать дорогу назад.

Ясновидица откинула назад пряди волос и зажала ладони между колен, мгновенно став похожей на маленькую девочку. Ее широко раскрытые бездонные глаза, полные боли, не отрывались от лица Арена. Эльф внезапно осознал, что, несмотря на их одинаковый возраст, ее знание жизни намного превосходит его опыт.

— Позволь мне рассказать немного о Страннике и о себе, — заговорила провидица. — То, о чем я еще никому не рассказывала. Вскоре после отъезда с острова Камнелом, где он был отравлен ядом живых джунглей, я сидела вместе с ним в его каюте. Еще там был Бек и Джоад Риш, изо всех сил старавшийся вылечить друида. Но ничего не помогало. Через несколько дней всем нам стало ясно, что Странник умирает. Яд, усиленный волшебством хранителя ключа, слишком глубоко проник в его организм. Собственная магия уже не могла защитить Странника, ему требовалась помощь. — Райер улыбнулась. — И я воспользовалась своими способностями, чтобы вылечить его. Я ведь не только провидица, я обладаю даром вчувствования. Благодаря моей способности сопереживать я могу брать на себя чужую боль и таким образом лечить людей. Это болезненная и иссушающая душу способность, но другого выхода не было. Знай, эльфийский принц, я бы с радостью умерла за него. Странник совершенно особенный для меня человек, а почему, я не хочу рассказывать, да ты и не поймешь. Важно то, что во время сеанса врачевания я установила связь с его подсознанием. Надеюсь, он и сам так хотел, но я не уверена. Через эту связь, созданную моим желанием пожертвовать любой частью моей жизни, лишь бы спасти его, я соединилась со Странником. Такое единение часто возникает между лекарем и пациентом, но после окончания лечения связь обычно пропадает. В нашем случае так не произошло. Связь сохранилась. Она существует до сих пор.

Арен внимательно посмотрел в глаза провидицы, потом негромко спросил:

— Ты говоришь, Странник связан с тобой. И ты можешь услышать, что он говорит?

— В некоторой степени, могу. Но это не слова Скорее его состояние, стремление. Он в моих мыслях, и я знаю, что он жив и здоров. Я чувствую это. И я ощущаю, что он обращается ко мне. Эта связь соединяет его и меня. Она возникла из единения наших душ, наших магических сил при спасении его жизни. — Райер немного помолчала. — Помнишь, когда он застрял на Камнеломе, Бек предупредил нас, что друид попал в беду. Тогда Странник смог позвать Бека на помощь, поскольку они находятся в каком–то родстве. Странник не обращался ко мне, но я тоже слышала его голос, он звучал в моем сознании. Потому что мы с ним связаны, эльфийский принц. Я и сейчас слышу его голос, но сейчас он звучит только для меня, и ни для кого другого. Он обращается ко мне при помощи образов, показывая фрагменты своих переживаний. Он в беде, он заперт в ловушке под землей, под этими руинами, под башней. Странник глубоко в катакомбах под разрушенным городом. Ведь Погребенный Замок — это не тот мертвый город, что мы видели наверху; на самом деле он под землей.

— Значит, сокровище и тот, кто стережет его…

— Все там. Первое — где–то в секретном хранилище, а второй — наблюдает за всем и наверху, и в подземелье. Странник рассказал мне об этом при помощи видений и снов, проникнув в мое подсознание. Он не говорит мне ни слова, так как чувствует угрозу, но по возможности передает свои наблюдения и переживания. Он в беде и держится за меня, как держался бы за обломок бревна в бушующем море. Странник одинок и растерян, и я его единственная надежда на спасение.

Райер Орд Стар замолчала в ожидании ответа. Но Арен безмолвствовал. Он не мог до конца поверить ее словам. События вчерашнего дня могли пагубно сказаться на ее даре и способностях отличать действительное от воображаемого. Райер казалась спокойной и уравновешенной, но по внешнему виду не всегда можно верно судить о состоянии человека.

— Странник зовет тебя? — наконец спросил эльф.

Девушка внезапно смутилась, как будто вопрос представлял для нее новую головоломку.

— Нет, — в замешательстве ответила она. — Он держится за нашу связь, но не пытается представить меня там, под землей. Он ни о чем меня не просит. — Ее глаза переполнились слезами. — Но я все равно пойду к нему. Я должна. Кроме меня, больше никого не осталось. И тебя, если ты пойдешь со мной.

Арен подумал, что никогда не пойдет на это. Он был в полной уверенности, что возвращение в лабиринт — самоубийство. Эта перспектива вселяла в него ужас. Даже от воспоминаний о вчерашнем столкновении его бросало в дрожь. Он ничего не мог с собой поделать. Арен еще не пришел в себя от бегства с поля боя, от своего предательства, от стыда за свое вчерашнее малодушие. И даже горячее желание искупить грехи не могло заставить его вернуться в лабиринт. Самое большее, на что он был способен, так это убедить Райер Орд Стар в безнадежности ее намерений.

— Как ты собираешься проникнуть в башню? — спросил он, стараясь найти способ переубедить девушку.

— Не знаю, — покачала она головой.

— А если войдешь внутрь, то как разыщешь Странника? Ведь он не зовет тебя, как же ты его выследишь?

— Я не знаю.

— Весь этот город построен из камня и металла, здесь даже невозможно отыскать следы. Кроме того, он огромен. Если подземелье даже вдвое меньше руин, то потребуются недели, если не месяцы, чтобы все обыскать. Ты даже не знаешь, с чего начать.

— Да, я не знаю, — уныло ответила Райер, но снова решительно вскинула голову: — Я знаю лишь одно — я должна хотя бы попытаться. Я должна идти к нему.

Перед такой решимостью идти вперед и, невзирая на обстоятельства и препятствия, выполнить задуманное, Арен почувствовал себя беспомощным. Ему казалось, что вместо того, чтобы убедить отказаться от поисков друида, он разбивает вдребезги ее надежды. После того как все будет сказано, она все–таки пойдет вперед, но часть ее целеустремленности будет потеряна в их разговорах и спорах.