Светлана Ст. - Выродок

— До свидания, сэр! – Драко от стыда хотелось провалиться сквозь землю.

С тех пор юноша не тренировался в отсутствие Фиска, хотя считал, что дополнительные занятия были бы очень полезны.

Он смотрел на изломанное тело малыша, отчаянно цеплявшееся за жизнь. Энергия молодости и древняя, скрытая от двуногих сила постепенно брали свое, и разорванные жизненные токи понемногу связывались правильным образом. Биение возрождающейся жизни было невероятно прекрасным.

Вдоволь насладившись этим чудесным зрелищем, он поправил один особенно непослушный ток, полюбовался еще немного, а затем взлетел ввысь, следуя за золотой сверкающей нитью, исходившей из головы малыша. Нить сначала взмывала вверх – выше облаков, а потом тянулась горизонтально, и он полетел вдоль нее.

Нить начала снижаться у большого белого жилища двуногих, до последнего камешка пропитанного самой разной магией, – древней и новой, доброй и страшной, простой и невероятно сложной. Ему не нужно было проникать внутрь, чтобы понять: нить заканчивается в голове младшей обитательницы этого жилища. Нить вибрировала от движения энергии, связывавшей двух существ, которые находились очень далеко друг от друга. Что ж, процесс идет хорошо и правильно, он выгоден для обоих… и не только для них… и это очень красиво… Он оторвал взгляд от белого жилища и вновь взглянул на золотистую нить, мерцавшую среди звезд/

Драко открыл глаза и потряс головой: это же надо было увидеть такой дурацкий сон! Нитка, протянувшаяся среди звезд, — что за бред! Интересно, куда она ведет?

Юноша фыркнул и спустил ноги с кровати – нужно умыться, смыть с себя нелепое наваждение!

Он прошел уже полпути в ванную, когда понял, что происходит. Колени сразу подогнулись – и Драко упал на пол, враз ослабевший и абсолютно счастливый.

Конечно, подолгу оставаться на ногах юноша еще не мог, и ему очень пригодились отцовские трости. А занятия с ублюдком Уизли и Фиском, ставшие гораздо сложнее и серьезнее, теперь проходили в большом тренировочном зале, вход в который располагался в самом незаметном закутке огромного больничного подвала. Оба преподавателя не слишком часто хвалили успехи своего ученика, но уверенно заявляли, что при достаточном прилежании он сможет вернуть себе прежнюю форму – и это было самым важным.

Изучить всю программу седьмого курса до начала Л. И. Р. О.Х. ВО. СТ. ов Драко действительно не успел, но начальничек не обманул: в середине мая из Хогвартса пришло письмо.

Мистер Малфой!

Я, Минерва Макгонагалл, директор школы чародейства и волшебства Хогвартс, подтверждаю, что Вы можете сдать выпускные экзамены в любое удобное для вас время.

Вы должны написать в Хогвартс не позднее чем за три недели до того дня, когда будете готовы начинать сдачу Л. И. Р. О.Х. ВО. СТ. ов, чтобы все члены экзаменационной комиссии успели скорректировать свои планы.

Если Вы по каким‑то причинам не сможете сдавать экзамены в Хогвартсе, члены экзаменационной комиссии прибудут в выбранное Вами место и примут экзамены там.

Одна оценка Вам уже проставлена единогласно – по практическим занятиям по ЗОТИ Вы получили «П».

Профессор Поттер уже обращался к вам с просьбой выступить перед студентами и рассказать о случившемся с Вами на драконьей речке, в Туннелях, во время ареста банды оборотней и на дуэли с Фенриром Грейбеком. И весь преподавательский состав, и я присоединяемся к этой просьбе. Мы понимаем, что нынешней весной и летом у Вас достаточно других дел, но в следующем учебном году будем счастливы увидеть Вас в школьных стенах в любое удобное для Вас время. Встреча с Вами поможет студентам понять, что подвиги совершаются не столько с помощью физической силе, сколько благодаря мужеству и порядочности.

От имени всех обитателей Хогвартса желаю Вам скорейшего выздоровления.

Ни пуха Вам, ни пера на Л. И. Р. О.Х. ВО. СТ. ах!

Директор школы чародейства и волшебства Хогвартс

Минерва Макгонагалл/

Закончив читать, юноша улыбнулся. Он уже точно знал, что сможет прийти на экзамены в Хогвартс на своих ногах, и от этого хотелось петь и кричать от радости.

Предложение выступить перед студентами в следующем учебном году оказалось на удивление кстати. Конечно, слова Макгонагалл о том, что физическая сила не нужна, — это полная чушь! В бою против инфери или огнечервкй, не говоря уже о Грейбеке, слабак бы продержался недолго. А нищебродам и грязнокровкам в принципе невозможно объяснить, что такое мужество и порядочность – этими качествами обладают только высокородные чародеи. Но слизеринцам, а также не потерявшим совесть студентам других факультетов будет приятно узнать, что новой власти не удалось сломить хотя бы одного наследника древнейших фамилий Англии. Только нужно тщательно продумать речь, чтобы ее поняли те, кому она предназначена, но не сочли подозрительной сторонники новой власти…

Большую часть свободного от занятий с нищебродом и Фиском времени Драко проводил в небольшом больничном садике. Там юноша подолгу разговаривал с мамой, принимал гостей, читал учебники или просто сидел на скамейке, любуясь цветами и деревьями. Весну он провел в палате и сейчас был твердо намерен заполучить хоть частичку чудесного лета.

Однажды, скучая от безделья, Драко попросил целителей принести подшивки газет – и тут же пожалел об этом. Он разрешил лекарям публиковать в прессе бюллетени о состоянии своего здоровья, чтобы избежать вздорных и опасных слухов, но не ожидал, что чисто медицинская информация будет окружена таким количеством сентиментальных глупостей. Журналисты смаковали страдания наследника Малфоев и Блэков, словно изысканное кушанье, и эта тема интересовала бульварных писак даже больше, чем отпрыск мерзкого Поттера и мелкой Уизли, появившийся на свет в середине апреля. Статейки подлых газетчиков вызывали у юноши омерзение, но он ничего не мог поделать.

Чувства Драко усиливал и тот факт, что травля грязнокровки Грейнджер, начатая еще зимой, продолжалась. Почти каждую неделю в «Ежедневном пророке» печатались статьи, в которых Гермиону винили во всех несчастьях современной Англии, а обозреватели «Волшебного зеркала» язвительно отзывались о стиле одежды «нашей самой молодой и самой скандальной политической деятельницы». В травле не принимал участия лишь «Придира», что было вполне естественно.

Вся эта возня завершилась в начале мая, когда небольшая заметочка в «Ежедневном пророке», напечатанная в самом низу третьей страницы, сообщила, что миссис Гермиона Уизли–Грейнджер по собственному желанию уволилась из министерства. Насмешки над грязнокровкой продолжались по–прежнему, но стали более редкими и не такими злыми.