Светлана Ст. - Выродок

— Немало удивлялись мы, как столь юный годами воитель сумел стать нашим вутргритом, но теперь истина ясна как солнце. Не лгут древние пророчества! Наступил тот день, который тысячу лет назад предсказал вещий Иггрнур! Сердце мое разрывается от боли, но я смиренно принимаю свою судьбу и не сомневаюсь, что все вы, братья мои, поступите так же…

Оборотни, сидящие на скамьях, зашептались друг с другом. Драко встревожился еще сильнее: речь старика совершенно не соответствовала тому, что он должен был говорить согласно церемониалу.

— Преславный вутргрит! – Троггсон склонился в низком поклоне перед юношей. – От имени всей нашей общины благодарю тебя за то, что в своем неизъяснимом милосердии ты недолго держал свою тяжелую длань на нашей вые! Сам же я даю Нерушимую Клятву в том, что буду почитать выбранного тобой вутргрита как родного отца.

По комнате вновь прокатился взволнованный шепот, Драко тоже удивился. Нерушимая Клятва была неотъемлемой частью церемонии передачи прав вутргрита, и вервольфы чтили ее свято, хотя, в отличие от чародеев, и не скрепляли магией, но Троггсон принадлежал к одной из самых высокородных и древних семей не только оборотней, но и волшебников, поэтому имел полное право поклясться почитать Лайонела как родного брата. Присяга вутргриту как родному отцу означала, что Троггсон признает свое подчиненное положение по отношению к Лайонелу, и это было очень странно и совершенно неожиданно.

Но времени думать об этом уже не осталось – вутргрит должен был ответить согласно церемониалу, что юноша и сделал.

Дальше процедура передачи прав проходила без осложнений. Когда она завершилась и вервольфы провыли уже в честь Лайонела, Троггсон торжественно сказал:

— Ты, воин, получивший полную власть над нашим племенем и отказавшийся от нее! Говорю от имени всей нашей общины: мы никогда больше не подчинимся тебе по твоему приказу, но непременно поможем тебе, если ты обратишься к нам за помощью. Если тебе понадобится убежище – любой из нас укроет тебя даже ценой своей жизни и не посягнет на твои плоть и кровь, как и ты не посягнул на наши! Долгого пути тебе, воин, и бескрайнего неба!

Все оборотни кивнули в знак согласия и коротко взвыли.

Драко, донельзя удивленный, поклонился и высказал церемониальную благодарность.

Когда Лайонел провожал гостей к месту, откуда можно было трансгрессировать в министерство, юноша спросил вполголоса:

— Объясните, что это было? Почему Троггсон нес отсебятину?

— Если бы я знал! – вздохнул Кэрриган. – Кстати, насколько я понял, он гарантировал тебе убежище и то, что никто из оборотней тебя не покусает…

— Мне тоже так показалось, — хмыкнул Драко, – но проверять я не рискну…

— Интересно, что это за пророчество Иггрнура? – задумчиво произнес Кэрриган. – Ладно, поступлю в Кембридж – и выясню… — немного помолчав, он слегка смущенно спросил: — Драко, тебе, наверное, трудно было не курить столько времени? Потерпи, немного осталось! В Поселке этого действительно лучше не делать, а в министерстве на каждом этаже есть места для курения, только о них некурящим не говорят.

— А с чего ты взял, что я курю?! – юноша искренне удивился: хотя многие в Туннелях пристрастились к этой привычке простецов, он не унижался до подобного омагливания.

— Да ведь от тебя дымом несет за милю! – Лайонел покраснел. – Я заметил, еще когда мы в больнице разговаривали… Если ты куришь, то какой смысл скрываться? Эта привычка, конечно, вредная, но в ней нет ничего дурного.

— От меня пахнет дымом? – донельзя удивленный, спросил Драко у мракоборцев.

Те, принюхавшись, отрицательно покачали головами.

— Нет! Это, наверное, от Питера табаком несет. Он смолит как паровоз! – ответил Смит.

— От Питера пахнет табаком, — решительно сказал Кэриган, — а от Драко – дымом, причем гораздо сильнее! Неужели вы не чувствуете?!

— Нет…

— Лааааадно, — Лайонел смущенно хмыкнул, — будем считать, это у меня обонятельные галлюцинации от волнения!

Вскоре мужчины добрались до единственного места в Поселке, откуда можно было трансгрессировать. Драко и мракоборцы простились с новым вождем оборотней и без проблем вернулись в министерство.

Новостей много, хороших и разных.

Новость самая главная: этот фик ЗАКОНЧЕН. Последние 25–30 страниц мне придется вычитывать еще долго, но факт остается фактом.

Новость вторая — об объеме. Глава «Выбор» разделилась на четыре части, и есть еще эпилог.

Новость третья, более грустная. В этой главе особого действия нет – одни разговоры и воспоминания. Но и выбросить их я не могу, т. к. именно с них начинался «Выродок». Как я уже много раз писала, этот фик начался с моего невероятного восхищения «Апрелем» Мэвис и Ферри и с крайнего несогласия с его продами. Я долго думала, как на месте министерства поступила бы с УПСятами, как могли развиваться отношения Чарли и Драко в Заповеднике, но все эти идеи имели чисто теоретический смысл, т. к. римейк «Апреля» никому не нужен. Потом я прочитала «Сотрудников», переведенных Фиделией, — и последний кирпичик встал на свое место, и я поняла, что и как нужно писать.

Новость четвертая, шокирующая тех, кто не любит слэш. В этой главе есть немаленький слэш–эпизод рейтинга PG-13. Впрочем, действие этого эпизода происходит в воображении Чарли, так что при желании его можно пропустить – особого отношения к сюжету он не имеет. Но выбросить из текста данный фрагмент я не могу – именно с него начинался «Выродок». Этот эпизод я выделю курсивом: не хотите — не читайте; повторюсь, к основному сюжету он не имеет особого отношения.

Из министерства юноша по каминной сети отправился в больницу. Там целители немедленно сообщили Драко, что он выписан. Но перед возвращением домой пришлось выслушать длинную речь главного целителя.

— Мистер Малфой, хотя вы и подали заявление об увольнении из министерства, но пострадали во время своего последнего целевого выезда, так что до начала сентября находитесь в оплачиваемом отпуске по состоянию здоровья, – строго сказал обычно благодушный лекарь. – Когда отпуск закончится – можете снова написать заявление об уходе, а пока отдыхайте и развлекайтесь, как пожелаете, только имейте в виду вот что. Занятия под руководством Артура Уизли и Джеффри Фиска вам жизненно необходимы, но любые другие нагрузки вы можете себе позволить только с разрешения наставников! Если вы нарушите этот запрет – я не ручаюсь за ваше здоровье и жизнь. Надеюсь, вы меня поняли, мистер Малфой?

— Да, сэр. Только у меня есть одна проблема… – поколебавшись, юноша все же решил рассказать о самом большом своем нынешнем страхе и продолжил, надеясь, что голос не дрожит: – После того, как я снова встал на ноги, я боюсь… засыпать и просыпаться. Мне кажется, во сне со мной случится что‑то плохое, и я… снова не смогу двигаться… Скажите, неужели этот страх… никогда не пройдет?