Светлана Ст. - Выродок

Ник Джонсон и другие инженеры с пеной у рта уверяли, что совсем скоро поймут, в чем дело. Последний месяц они фактически прожили в лаборатории, пробуя различные варианты заклинаний, здесь же если и спали, – но все без толку. Время шло, а ничего не менялось. Последнюю неделю перед днем выпуска пробной партии компьютеров Драко тоже провел в лаборатории. Он, конечно, понимал, что не сможет помочь специалистам, но надеялся заметить то, что ускользнуло от их глаз. Однако за семь дней ничего заслуживающего внимания обнаружить не удалось.

Тем не менее, Драко все равно верил, что его инженеры справятся. Но последний день отпущенного им срока почти закончился, а гостям, которые завтра придут в лабораторию, нечего показывать. Волшебные компьютеры, которые рекламировались с таким размахом, не будут произведены…

— А действие заклятий никак не связано с фазами Луны или Солнца? – безнадежно спросил Драко.

— Нет, не связано, – решительно ответила нумеролог Джанет Говард. – Я высчитывала двадцать пять раз – нет никаких закономерностей!

— Так, – Драко влез в ботинки и осторожно прошелся по огромной лаборатории. – Связки заклинаний проверяли? В них ничего не менялось?

— Сто раз проверяли, – в отчаянии бросил Джонсон, – все, как и тогда, но в течение двух месяцев заклятия работали, а сейчас – нет!

Драко сжал кулаки, стараясь скрыть отчаяние. Что говорить банкирам, журналистам, чиновникам и бизнесменам, которые завтра придут сюда?

— А рука? – спросил он, чтобы не зарыдать в голос. – Помнишь, ты руку порезал заклятием, очень похожим на Сектусемпру? Ее еще долго не могли залечить ни нашими, ни магловскими средствами… Может быть, у тебя рука стала хуже работать?

В лаборатории на миг воцарилась звенящая тишина, потом Ник длинно и изобретательно выругался и сказал бесцветным тоном:

— Это сейчас у меня рука работает нормально, а когда заклятие впервые получилось, я рукой двигал осторожно, чтобы порезы снова не закровоточили. Когда все зажило, я беречься перестал и вновь начал держать палочку правильно, а раньше действовал примерно так…

Осторожно взмахнув рукой с зажатой в ней палочкой, Ник произнес заклятие – и компьютер впервые за последние полтора месяца замерцал, показывая, что готов к работе.

На миг в лаборатории снова стало тихо, а потом все инженеры заорали:

— Ура!

Когда крики стихли, Ник растерянно произнес:

— Да… Вот ведь как бывает… Босс, убедительно прошу лишить меня премии за последние полтора месяца! Такой идиотизм нужно наказывать!

— И не подумаю, – Драко показалось, что он сейчас взлетит от счастья. – За последние полтора месяца ты проверил все возможные причины, которые могли мешать действию твоих заклинаний, и доказал, что неполадки возникают из‑за чего‑то иного. Это очень важная работа: без нее не удалось бы найти верное решение проблемы…

— Я требую справедливости по отношению к себе, босс, – негромко, но твердо сказал Ник. – Я облажался и должен быть наказан.

Драко с трудом сдержал улыбку. Ник, потрясающий инженер, был убежденным анархистом и считал бизнесменов источником зла. Владельца фабрики, где он работал, Ник называл боссом и раньше, но делал это с явной иронией. Сейчас в голосе анархиста звучало искреннее уважение.

— Обсудим это позже, – Драко зевнул. – До утра вы управитесь?

— Да, – твердо ответила Джанет. – Я зарисовала точные траектории движения руки и палочки Ника и рассчитала их формулы, так что больше проблем не будет. И, раз уж зашел такой разговор, – сильнее всех виновата именно я. Три с половиной месяца назад я зарисовала лишь приблизительные траектории движения руки и палочки Ника и не стала выводить их точные формулы, ограничившись типовыми, которые приведены в учебнике по чарам. Остальные инженеры лишь повторяли действия Ника, и, пока у него получалось, все было хорошо. А когда его рука зажила, они все равно продолжали копировать его движения – и не понимали, что идет не так. Именно я, нумеролог, должна была заметить и рассчитать отличие действий Ника от стандартных, но не сделала этого. Так что виновата именно я. Именно меня нужно лишить премии…

Джанет вдруг умолкла и рассеянно погладила живот. Она была на седьмом месяце беременности, но отказывалась покидать лабораторию до тех пор, пока проблема не будет разрешена.

— Об этом мы тоже поговорим позже, – Драко чувствовал, что засыпает на ходу. – Что ж, если все хорошо, то я иду домой – спать. Мне завтра лицом работать – речи перед гостями толкать… Ник, Мэган, вы тоже поспите хоть немного: вам ведь завтра заклинать компьютеры у всех на виду… Спокойной ночи!

Он направился к двери и, открывая ее, услышал слова Ника:

— Спокойной ночи, босс!

Покинув территорию завода, Драко из последних сил трансгрессировал домой. Элен уже спала, но, услышав шум, проснулась и осторожно спросила:

— Как… дела?

— Великолепно!

Драко быстро разделся, лег рядом и обнял ее.

— Все получилось?! – Элен просияла.

— Да, – он не мог сдержать торжествующую улыбку.

— Расскажешь мне завтра, что у вас там было? – она прижалась к Драко и прошептала: – Сейчас тебе нужно спать…

— Умгм, – он провалился в сон почти сразу же, испытывая невероятное чувство покоя и счастья…

Драко вновь вынырнул из мешанины красок и звуков, вернувшись в палату. Так вот как выглядят самые вероятные варианты его будущего? Конечно, не слишком впечатляюще, но, честно говоря, могло быть и хуже. Жаль только, не получается вспомнить, какой совет он дал наглому парню–инженеру – его, кажется, Ником зовут? Но если удалось найти решение в будущем, – значит, это можно сделать без подсказок из прошлого…

Возвращаться в свое тело не хотелось, и юноша задумался, чем бы еще заняться. Интересно, если можно отправиться в будущее, то, наверное, есть путь для перемещения и в настоящем? Хотелось бы знать, как себя чувствует мама…

Драко вдруг увидел, что от его неподвижного тела на кровати теперь исходит еще один луч – на этот раз серебряный. Юноша скользнул по нему – и через мгновение оказался в знакомой палате больницы Св. Мунго.

Мама спала тихо и спокойно, без сновидений. Болезнь, мучившая ее так долго, теперь почти ушла. Драко погладил маму по голове, прошептал что‑то ласковое и послал добрый и веселый сон – воспоминание о детстве, проведенном в родовом поместье. Мама, не просыпаясь, причмокнула губами и улыбнулась: ей было хорошо.

Успокоившись за маму, юноша с тревогой подумал об Элен.

Они встретились в «Гриве фестрала» через пару дней после того, как он получил ее письмо о знаке эргерена. Девушка принесла с собой старинную рукопись древней легенды, и одна из иллюстраций действительно походила и на шрам на щеке Драко, и на узор на браслете, который он носил. Элен согласилась на время отдать Драко свою рукопись, и дома он внимательно изучил ее, но больше ничего интересного не нашел. Возвращая манускрипт, юноша, удивляясь сам себе, рассказал о своем скором отъезде в Заповедник, и Элен пожелала удачи и обещала писать.