Людмила Горбенко - Вооружен и очень удачлив

Память услужливо раскрыла карту, виденную на дисплее: если сейчас повернуть направо и принять под десять градусов вниз, то мы по прямой двинемся в сторону пещерного комплекса. Оттуда рукой подать до озера.

— Так что ты решил? — не выдержала Вторая, нервно царапая мой локоть. — Да или нет?

— Да. Но только мы должны быть твердо уверены, что зверь не отстал по пути.

Толстяк нервно захихикал.

— Не отстал? Да от него никак не избавишься!

— И все-таки, — настаивал я. — Тебе придется тщательно следить за химерой. А еще лучше оставлять какие-нибудь следы.

— Пусть битые кирпичи бросает! — загорелась идеей чертовка.

Предложение шокировало толстяка своим цинизмом.

— Как ты можешь! — укоризненно сказал он.

— Тогда мусор какой-нибудь. Там в багажном отсеке полно всяких оберток от еды.

— Вот это дело! — обрадовался Третий, засучивая рукава.

Шуршание, немедленно долетевшее до моих ушей, свидетельствовало о том, что толстяк отнесся к поручению самым серьезным образом.

Хваленый трактир не произвел на принца особого впечатления. Чуть лучше круглосуточного портового заведения, в котором трудился Геллан две недели назад. Никаких чудес, вроде балкончиков, здесь не наблюдалось: просто расставленные вдоль стен столы, между которыми снуют подавальщики с подносами.

Публика на сто процентов соответствовала рангу трактира: одеты скромно и неброско, на уголках большинства столов красуются желтые каски — в этот поздний час контингент в основном состоял из шахтеров, да еще несколько сторожей скучали на лавках, полузакрыв глаза и грея руки о широкие кружки с подогретым элем.

Чуть в сторонке стояла пожилая гномиха. Широкое лицо с островками цветных пятен, юбка-брюки до щиколоток, густые усы под плоским носом, у ног притулилась квадратная сумка с жестким дном на маленьких колесах. Сначала Геллану показалось, что она спит, но тут подавальщик понес на один из дальних столиков не кружку, а высокую бутыль, которую сразу же и откупорил. Звук вынимаемой пробки мгновенно пробудил флегматичную старушку к жизни, и она напряженно застыла, уставившись немигающими глазами на чужую выпивку.

Спокойный шахтер, заказавший бутылку, пил без спешки, тихо переговариваясь с товарищами, и все это время гномиха терпеливо ждала. Последняя капля отправилась в шахтерскую глотку как раз в тот момент, когда Геллан шел по проходу за командиром. Рыгнув, шахтер не глядя швырнул пустую тару в пространство, и старушка поймала ее на лету с ловкостью зверя. Радостно осклабившись, она сунула добычу в сумку и вновь застыла, как выключенная машина, в прежней позе у стены.

— Садись. — Терслей указал Геллану на лавку и сам сел напротив.

Илива устроилась за соседним столиком и тут же с показным равнодушием отвернулась, демонстрируя право на личную самостоятельность вплоть до мелочей.

— Охо-хо! — пожаловался в пространство Жекон, плюхаясь рядом с принцем и прижимая к себе ворох свертков. — А народу-то немало! О сокровенном не поговоришь…

— По поводу народа ты прав — многовато, — кивнул Терслей, внимательно глядя по сторонам. — Если хочешь, перейдем в дастис.

— Дастис? — вопросительно поднял брови принц.

— Отдельная пещерка, — пояснил командир. — Что молчишь, Жекон? Не стесняйся, выскажи свое мнение!

— В принципе… оно бы, конечно, неплохо, — осторожно сказал маг, опуская глаза. — Посидим сугубо мужской компанией. Обсудим кое-что.

Терслей кивнул.

— Эй, подавальщик! Сюда! Ключ от свободного дастиса!

Слуга поспешил на крик, но с исполнением просьбы возникла небольшая заминка. Насколько мог судить принц по мимике коллег и отчаянной жестикуляции подавальщика, свободных уголков на данный момент в трактире не имелось. Уже настроившийся на уединение Терслей сбивчивыми объяснениями не удовольствовался и велел провести его во внутренние покои, чтобы осмотреть все лично. Слуга рвал на себе волосы и бил в грудь кулаками. Командир продолжал настаивать.

В итоге пришли к компромиссу.

Монетка перелетела через стол, и гном согласился открыть одну из уже забронированных пещерок с требованием освободить ее ровно через час и ни минутой позже.

Отчего-то чувствуя себя виноватым, что оставляет Иливу в одиночестве, Геллан поспешил за соратниками. Старушка-гномиха проводила его тоскливым взглядом охотничьей собаки, грубо лишенной потенциальной дичи.

В дастисе было тепло и надышано предыдущими посетителями. Несколько чужих заплечных мешков свалены на табурете. Вместо факела или традиционных свечей — россыпь светляков на шершавой стене и круглый масляный светильник, закопченный до непроницаемой черноты. Опущенные на стол локти моментально приклеились, но все эти неудобства искупало одно неоспоримое достоинство: здесь не было посторонних и стояла тишина.

Скинув чужие пожитки и немедленно задрав ноги на соседний табурет, маг распахнул куртку, привалился к стене, раздавив несколько зазевавшихся светляков, и блаженно расплылся в улыбке.

— Хорошо-то как!

— Сейчас будет еще лучше, — пообещал Терслей. — Закажем похлебку, что-нибудь согревающее и приступим к беседе.

— Согревающее? — удивился маг. — Что-то ты сегодня подозрительно добрый и щедрый, командир!

— Выбирай! Надеюсь, местный ассортимент ты еще не забыл? Геллан, тебе рекомендую местную настойку на терновых ягодах. Великолепная вещь и не слишком давит на голову.

Жекон подтверждающее причмокнул и подмигнул принцу.

— Хорошо, — пожал плечами Геллан. — Попробую ее.

— Мне, пожалуй, «синюю гладь», — показывая всем своим видом полное безразличие, сообщил Жекон и искоса уставился на командира: как отреагирует?

Терслей отреагировал вполне спокойно, заказал себе среднюю кружку горячего вина, и проинструктированный подавальщик умелся исполнять заказ. Спустя минуту три миски с густой горячей похлебкой уже дымились на столе.

— Теперь о деле. По всем признакам, с нынешним походом нечисто, кто-то явно не желает, чтобы мы выполнили заказ. Причем этот «нежелатель» наверняка не имеет к нам личных претензий, очень уж вяло он делает свои пакости.

— Вяло? — встрепенулся Геллан, вычерпывая со дна миски мятые кубики разваренных овощей. — Засунуть вместо безобидного Рена в смертельно опасный Нер, украсть хакни, натравить мертвые деревья, наградить клещом-шпионом — это ты называешь «вяло»?!

Терслей только усмехнулся, методично работая ложкой. Уже расправившийся со своей похлебкой маг почесал макушку и с умильным выражением родителя, слушающего захлебывающийся рассказ ребенка о происшествии в песочнице, уставился на принца.