Коллектив авторов - Зимняя магия. Сборник рассказов.

— Беги, Алиса! Беги! — Максим. Снова она слышала его голос… Откуда он здесь?

Алиса резко распахнула глаза и, озираясь по сторонам, вскочила на ноги. Вокруг не было никого… Никого живого… Лишь торчавшие из-под обломков тела… искореженные стихией мопеды и машины, выброшенные на берег лодки, кучи песка, битое стекло, погнутые вывески и останки того, что еще три минуты назад было рождественскими украшениями улиц… Патонг лежал в руинах, ожидая пришествия второй убийственной волны… Тропический рай обратился в ад…

— Алиса, беги! — голос из ниоткуда. Игра воображения?

И снова подчиняясь приказу, Алиса рванула вперед, подальше от океана, все еще держа в руке поднятую с песка ракушку, цепляясь за нее словно за последний осколочек того чудесного мира, который так вероломно был разрушен цунами…

Рано утром 31 декабря самолет МЧС приступил к снижению, погружаясь в тяжелые, снежные тучи, прочно обосновавшиеся в небе над Москвой. Алиса, зябко кутаясь в тонкий плед, задумчиво водила пальцем по коричневато-бежевой ребристой поверхности ракушки. В голове крутились строки детского стишка, которые они когда-то давно разучивали с папой:

На глаза навернулись слезы. Сможет ли она, Алиса, когда-нибудь забыть те душераздирающие картины? Повисшая на пальме машина. Вывороченные из земли бетонные блоки. Покореженная моторная лодка в бассейне прибрежного отеля. Мертвые тела на золотистом песке у кромки воды. Маленькая девочка, пробирающаяся через завалы и зовущая маму. Слезы… Стоны… Боль… Горы песка… Порванный шлёпок на асфальте… Рыдающая над трупом женщина в разорванной футболке… Перекрикивающие друг друга сирены скорой помощи…

— Вот, оказывается, о чем вы шепчетесь, морские духи, — прикрыла глаза. Сглотнула.

Шасси самолета с ощутимым толчком коснулись земли. Где-то в начале салона раздались нерешительные аплодисменты — дань традиции. Алиса дотронулась до повязки на голове. Вздохнула. Вот она и снова в Москве. Без документов. Облаченная в чьи-то чужие вещи. Но, главное, живая.

Взглянула в иллюминатор на ярко подсвеченное здание аэропорта. Там ее ждал папа. По телефону удалось связаться только с ним. Он плакал и постоянно повторял: «Детка, ты жива. Это чудо! Настоящее чудо». Алиса и сама это теперь понимала. Вдруг стало очень стыдно… Как же мелко выглядели все ее недавние проблемы на фоне случившегося… Мелко и глупо.

Встала. Решительно улыбнулась и направилась вслед за другими пассажирами к выходу из самолета… Навстречу новой жизни…

…В зале прилета царил хаос. Казалось, журналисты в яростной и беспощадной погоне за сенсационными новостями из первых рук полностью оттеснили родственников, эвакуированных на задний план. Алиса на мгновение замерла в проходе, высматривая в толпе отца, и тут же зажмурилась от неожиданной вспышки фотокамеры. Отпрянула от зеленого микрофона, потерянно озираясь по сторонам.

— Алиса, мы здесь!

Сердце пропустило удар. Максим. Алиса снова слышала его голос. Медленно, будто боясь вспугнуть свою собственную птицу счастья, повернулась на звук. Затаила дыхание — распихивая локтями толпу, к ней пробирались папа, мама и Максим.

Доля секунды — и его сильные руки сжали Алису в объятиях, приподняв над полом, словно тряпичную куклу.

— Я боялся, что больше не увижу тебя… — прошептал Максим и чуть отстранился. Аккуратно убрал прядь волос с лица Алисы и кончиками пальцев коснулся повязки на ее лбу.

Нервно сглотнул и дрогнувшим, надломленным голосом повторил:

— Что никогда не увижу тебя живой…

- Прости меня… — так же шепотом произнесла девушка и виновато прикрыла глаза.

— А ты меня. Я так люблю тебя.

— А я тебя больше.

Уже в машине по дороге домой, Алиса все-таки решилась рассказать Максиму о том, что не давало ей покоя с момента катастрофы.

— Там на Пхукете я слышала твой голос. Мне кажется, именно он помог мне спастись.

В салоне повисло напряженное молчание, прерываемое лишь мерным поскрипыванием дворников по лобовому стеклу. Алиса нервно прикусила губу, не в силах взглянуть на Максима. Конечно, он ей не верит… Считает, что она не в себе… немудрено… После всего пережитого-то… Не стоило поднимать эту тему… Не стоило… И вдруг он заговорил. Тихо. Запинаясь на каждом слове. Но все же очень искренне.

— Мне снился кошмарный сон… будто на тебя… надвигается чудовищная волна. Я пытаюсь кричать, но ты не слышишь… а потом она накрывает тебя с головой и начинает уносить в океан… А я не могу… дотянуться. И лишь в последнюю секунду мне все-таки удается… схватить тебя за плечи… я изо всех сил стараюсь удержать тебя, будто состязаясь с кем-то в перетягивании каната. Чувствую, отпущу — и никогда больше тебя не увижу… Проснулся. Сердце дико колотится в груди. И я безуспешно силюсь убедить себя, что это всего лишь сон… А потом в новостях сообщили о цунами в Индийском океане…

Мир, устав от ужасающих репортажей с мест, пострадавших от цунами, иступлено и радостно, всем смертям назло отмечал наступление Нового 2005 года. Поверив астрологам, люди задабривали зеленого деревянного петуха. Исключали из праздничного меню курятину и готовились к новым свершениям. С оглушительным свистом летели ввысь петарды, подкрашивая небо над Москвой разноцветными искрящимися вспышками. Город заметало снегом. Алиса, уютно устроившись в теплом коконе объятий Максима, смотрела в окно и снова вспоминала папины слова. В жизни всегда есть место для чуда. Теперь она знала это, как никто другой, ведь самое волшебное, что существует на свете, это и есть жизнь.

А где-то на краю земли, на солнечных берегах обманчиво спокойного Индийского океана, трудолюбивые и жизнерадостные тайцы все еще извлекали из-под завалов тела погибших, хоронили в братских могилах неопознанные трупы, упорно боролись за жизни чудом спасшихся, молились своим богам и приступали к восстановлению разрушенных стихией курортов, чтобы уже в феврале принять на своих гостеприимных землях новых искателей романтики и приключений.

В этом году зима не спешила в Петербург. Почти весь декабрь на дворе стояла плюсовая температура. Зеленела плешивыми куртинами травы непривычно голая земля, бесновались студеные ветры, единственные вестники календарной зимы. Словно насмехаясь над растерянными горожанами, торопливо снующими по тротуарам то в тоненьких осенних пальто, то в жарких пуховых куртках, с неба сочился мелкий колкий дождь, лишая счастливых обладательниц норковых шуб долгожданной возможности выгулять своих «любимиц». Пушистым белым снегом, преображающим и торжественным, по-прежнему и не пахло, а между тем приближалась волшебная новогодняя пора…