Андрей Буревой - Страж империи

– Положено так! – отрезал я и приказал: – Шагайте давайте!

Ворча, стражники отправились выполнять распоряжение. А на их место у двери в комнату, занимаемую мной и Энжель, встали Томас и Ник. Но ухмыляться не стали.

Я меж тем поужинал с преступницей, освобожденной от кандалов в честь такого события, и решил продолжить наше доверительное общение. Очень уж много было у меня к ней вопросов, требующих ответов.

– Скажи, Энжель, а где ты обучалась искусству контактного боя? – начал я разговор. – Ведь таких магических школ раз-два, и обчелся. Да и попробуй еще поступи туда… Там же, считай, одни только государственные служащие обучаются.

– С этим мне просто повезло, Кэр, – оживилась девушка. – Меня ведь не просто так переправили в Аквитанию друзья нашей семьи. Там живет одна наша старая знакомая, которая и помогла мне укрыться от поисков. И обеспечила защиту. А когда я немного подросла, пристроила на обучение в специальное учебное заведение, где сама преподает. Из-за нее руководство пошло на уступки в отношении меня. Ну куда ей действительно было деть ребенка, за которым охотятся наемные убийцы, кроме как не забрать с собой? Все сделали вид, что я не учусь у них, а просто присутствую при обучении других учащихся, вот мне и не понадобилось ни подтверждать свою лояльность Аквитании, ни получать гражданство.

– Действительно повезло, – согласился я и спросил: – А что это за магическая школа такая, может, я слышал?

– Нет, не думаю, – покачала головой Энжель. – Там магов в общем-то не учат… Хотя и с ними тоже занимаются. Это совсем маленькое закрытое учебное заведение. Там готовят специалистов по разведывательно-диверсионной работе.

– Кого?! – подавился я сладким вином, которое имел неосторожность отведать в тот миг.

– Ну людей, которые занимаются получением стратегически важных сведений о наличных силах, маршрутах перемещения и планируемых операциях противника. А также подрывают боевую мощь врага путем осуществления диверсий на путях коммуникаций, устранения военачальников и иной деятельности, способствующей потере боеспособности войск противника, – сначала замявшись, затем оттарабанила как по писаному девушка.

– Кем же является старая знакомая вашей семьи, что имеет возможность пристроить на учебу в такое место совершенно левого человечка?! – прорвалось сквозь ошеломление мое удивление.

– Я же сказала – она там преподает, – терпеливо пояснила Энжель. – Принципы агентурного внедрения.

– И что же, все спокойно отнеслись к такой выходке одного из преподавателей и без всяких оговорок, вроде заключения пожизненного контракта, позволили вам пребывать в, мягко говоря, недоступном для простых смертных учебном заведении? – недоверчиво поинтересовался я, немного придя в себя.

– Да, так все и было, – кивнула леди. – Никто ничего от меня не требовал. Только Мария заставила пообещать, что я не стану своевольничать и отправлюсь поквитаться с убийцей родителей только тогда, когда она сочтет меня достаточно подготовленной для того, чтобы осуществить месть.

«Ну просто прелесть какая наивняшка! – умилился весело скалящийся бес, который наблюдал за нашей беседой с подоконника. – Такую облапошить – просто милое дело!»

– Значит, несколько дней назад эта Мария сочла, что ты готова? – проигнорировав рогатого, спросил я у Энжель.

– Да, – подтвердила она. – И помогла мне нанять помощников для этого дела и без хлопот добраться до Кельма.

– Добренькая какая, гадюка подколодная! – невольно вырвался у меня возглас, когда я понял, что бес прав насчет наивности Энжель. Разыграли ее втемную старые друзья семьи! И отправили умирать.

– Зачем ты так, Кэр? – возмутилась девушка, не поняв смысла моего возгласа. – По-твоему, она должна была каким-нибудь способом обмануть меня и удержать от мщения? Только тогда бы она хорошей была? – И, тряхнув головой, Энжель решительно заявила: – Нет, Мария поступила достойно!

– Да уж, достойней некуда! – не удержал я в себе язвительное замечание.

– Пожалуй, нам стоит на этом закончить беседу, – с холодком выговорила леди и протянула мне руки. – Я хочу спать.

– Как пожелаете, – пожал я плечами и, проклиная про себя свою несдержанность, заковал преступницу.

Затем дождался, пока Энжель устроится на постели, закрыл оконные ставни на щеколду и завалился на свою кровать. Поручив бесу приглядывать за златовлаской, закрыл глаза. Да только сон не шел. Обидно – так опростоволоситься… Еще бы Энжель не задели мои высказывания в адрес этой подлой Марии, ведь эта гадюка, с детства опекая сироту, прикидывалась доброй тетушкой. И задурила голову ребенку. Сейчас Энжель не поверит никому, кто скажет что-то плохое о ее воспитательнице-благодетельнице. Трудно ее будет переубедить…

Перевернувшись на другой бок, я ожесточенно потер лоб. А что, если Энжель не наивная девчонка, которую обманом направили на выгодный аквитанцам путь? Может, она с блеском закончила эту самую разведывательно-диверсионную школу и исключительно умело втирается в доверие?

Промаявшись с час и так ничего и не решив, я незаметно для себя уснул.

Для куратора

День прошел спокойно, шевелений аквитанцев не замечено. Маршрут остается без изменений. Обстановка внутри отряда устойчиво-спокойная. Вместе с тем становится заметно, что десятник откровенно симпатизирует леди Энжель. Вследствие чего слишком вольно трактует установленные правила обращения с заключенными под стражу, чем создает благоприятные условия для бегства преступницы.

Пробудил меня заполошный лай дворовых собак, которых что-то очень сильно растревожило. И почти сразу же впали в буйство лошади, начав с таким диким ржанием ломиться из конюшни, что тут же заглушили разошедшуюся свору. Но лишь до того мига, как остервенелое гавканье мечущихся по двору псов переросло в совершенно безумный вой, наполненный страхом и безнадежностью.

Подскочив с постели, я, не успев даже осознать происходящее, сбил щеколду с закрывающих окно ставен и выглянул во двор… И, раскрыв от удивления рот, так и застыл столбом, глядя на происходящее. Орава громко завывающих псов карабкалась вверх по окружающему постоялый двор тыну не хуже заправских кошек… И несколько преодолели уже не менее двух третей из потребных пяти ярдов…

Я даже глаза протер, предположив, что брежу спросонья. Но нет – во дворе ничего не изменилось.

– Кэр, что происходит?! – донесся до меня встревоженный голосок Энжель.

– Не знаю, – растерянно взирая на явно сошедших с ума собак, пробормотал я. И, повернувшись, чтобы успокоить ободряющей фразой девушку, увидел беспокойно мечущегося по столу беса. Это тут же заставило меня насторожиться, и я немедленно спросил: «Ты-то чего всполошился?»