Андрей Буревой - Страж империи

– Торговать в городе, значит, не будете? – как и положено, спросил десятник.

– Нет, – скинув с головы капюшон, заверил бритоголовый мужчина. Выглядел он моложаво, вот только морщинки у глаз выдавали в нем отнюдь не юнца. – Прямо в порт едем, а там грузимся на «Ласточку» – и в Аквитанию.

– Двадцать восемь малых бочонков «Темной лозы» с виноградников матушки Руалье? – уточнил десятник, ознакомившись с бумагами. И качнул головой: – Солидный груз… В полсотни золотом обошелся, наверное?

– Что-то вроде того, – улыбнулся купец, не став раскрывать истинную стоимость своего груза. Но Роальд вряд ли ошибся, считая по два золотых за малый бочонок. «Темная лоза» со знаменитых на весь мир виноградников матушки Руалье не может стоить меньше. В таверне бокал этого вина обойдется в серебрушку, а в бочонке – аж полсотни литров.

– Кэр, посчитай, – велел десятник. Отцепив от пояса короткий жезл с навершием в виде небольшого шара из прозрачного стекла, словно приклеенного к рукояти, он протянул его мне.

Взяв анарх – уловитель стихиальных потоков преобразованных тел, как по-ученому выражался один из моих преподавателей, или, попросту говоря, определитель используемой магии, я сдвинул по часовой стрелке кольцо на рукояти до щелчка и отправился выполнять приказ. Мельком глянув на ухоженных красавцев-тяжеловозов, которые, переступая лохматыми ногами, словно рвались продолжить свой путь, я подошел к стоящим неподалеку охранникам купца.

Свой защитный амулет со «Щитом Света» я деактивировал еще на ходу, чтобы он не мешал работе анарха, и потому без промедления приступил к проверке.

Двое затянутых в кожаную броню крепких мужчин с арбалетами и короткими мечами спокойно отнеслись к моим манипуляциям: я обвел их жезлом, словно пытаясь очертить увеличенные контуры фигур. На уровне шеи каждого из охранников шар анарха наливался неярким голубым свечением. Это явно указывало на наличие у них магических вещиц с заклинаниями из начальных кругов сферы Воздуха. Скорее всего простейшая магическая защита на случай непредвиденных сложностей в пути.

Оружие охранников купца, как и положено, было обычным. Впрочем, и без проверки можно было с уверенностью сказать, что никаких нарушений не обнаружится. Какой глупец попрется с запрещенным оружием в руках прямо через стражников? Но, в сущности, смысл проверки анархом заключался в другом: шар не только выполняет свою основную функцию, но используется еще и для выявления ночных тварей, которые рядятся под людей и не боятся дневного света. А то, чего доброго, проскочат в город оборотни или, еще хуже, вампиры из старших, как произошло пару лет назад в соседнем Марне, и гоняй их потом, сбиваясь с ног, вместо того чтобы спокойно нести службу, изредка прохаживаясь по улочкам нашего тихого Кельма.

После проверки охранники любезно приподняли полог, скрывавший дорогой груз, и я легко забрался в фургон.

Стеклянный шарик анарха тут же налился ровным золотистым свечением. Какая-то безвредная, а стало быть, разрешенная магия, обеспечивающая сохранность ценного напитка. Поводив жезлом и убедившись в том, что испускаемое им свечение остается неизменным, я, повернув кольцо, погасил шар и занялся подсчетом круглобоких бочонков.

С этим несложным делом я разобрался легко, даже с места сходить не пришлось. Но чтобы проверить, не пытается ли незнакомый купец провезти что-нибудь тайком, я облазил повозку, заглянув во все щели. Как и следовало ожидать, ничего лишнего не обнаружилось, но что поделаешь, если заведенный порядок проверки груза именно таков и отступать от него нельзя.

Напоследок покрутив головой, дабы удостовериться, что ничего не пропустил, я не удержался и похлопал ладонью по крышке ближайшего бочонка. Вернее, по испускающей едва заметное светло-желтое мерцание магической печати, удостоверяющей, что этот товар действительно изготовлен на предприятии матушки Руалье. Забавно ощущать, как в ладонь тычутся десятки кусачих искорок, словно пытающихся вырваться из темницы, в которую их заключила моя рука.

Но игры играми, а магические печати ставили не для моего развлечения. И хотя страсть как не хочется расставаться с этими милыми бочонками прекрасного вина – нельзя попусту задерживать купца. С сожалением вздохнув, я полез к заду фургона, к откинутому пологу.

Перебираясь через очередной ряд, я вздрогнул, когда моя левая рука, которой оперся для устойчивости об один из бочонков, занемела чуть не до плеча. «Какая-то магия», – вихрем пронеслась в голове вполне здравая мысль. Но анарх ничего не показал… Сделав вид, что зацепился за что-то ногой и теперь высвобождаю ее, я наклонился и еще раз коснулся подозрительного бочонка, от которого в первый миг от неожиданности отдернул руку.

Странное ощущение… Рука как чужая становится… И какое-то гложущее чувство прямо до самого нутра пробирает. Непонятная магия… Тут явно что-то не так… Вот только мои руки – не анарх. Я ничего не смогу доказать, хоть и обладаю даром ощущать магическое воздействие на собственной шкуре. Придется дежурному магу разбираться… И если я ошибся, то ждет меня немало неприятных дней в карауле где-нибудь на стене… Но если я не ошибся и запрещенный груз обнаружат в порту во время полного таможенного досмотра – на ту же стену мы отправимся всем десятком. И парни будут злы на меня. А вдруг там контрабанда – когда еще такой шанс выпадет? Наградные в размере десятой доли от стоимости задержанного груза никто не отменял. Эх, было бы еще ощущение знакомое, тогда и сомневаться не пришлось бы, а мне такого раньше чувствовать не доводилось…

Выбравшись наконец из повозки, я махнул охранникам, чтобы опускали полог, и отправился с докладом к Роальду. Он держал в руках бумаги и перекидывался с купцом ничего не значащими фразами. Я подошел и бодро отрапортовал:

– Ровно двадцать восемь бочонков, господин десятник!

– Не ошибся, Кэрридан? – усмехнулся, не подав виду, Роальд, которого мое официальное обращение не застало врасплох, хотя оно в нашем десятке являлось условным сигналом, означающим непонятную опасность. – На такое богатство глядючи?

– Никак нет, господин десятник, не ошибся! – рявкнул я, вытягиваясь во фрунт.

– Ну как скажешь, – сказал Роальд, намекая, что все шишки в случае чего посыплются на меня. Приложив к бумагам висящую на поясе печать, заверив тем самым документы, десятник напомнил торговому гостю: – С повозки дорожный налог – один медяк.

– Да-да, вот, – спохватился купец. Достав из кошеля крупную медную монетку, он протянул ее десятнику, а обратным движением руки ловко упрятал в тубу возвращенные бумаги.

– Проезжайте, – скомандовал Роальд.