Терри Брукс - Крылья Тьмы

Он раздраженно оборвал свои размышления. Это было попыткой оправдать себя. Он снова бросает Бека, еще раз нарушая свое обещание.

— Как же мы поступим? — спросил он, смирившись в конце концов, что совершит то, что поклялся не делать.

Панакс поскреб бороду:

— Мы отправимся в Алётра Арк — это горы позади нас — с Обатом и его людьми. Мы уйдем глубже в Паркасию. Воздушные корабли летели туда. Может быть, мы догоним их. Возможно, подадим им сигнал. — Он устало пожал плечами. — Может быть, нам удастся остаться в живых.

Он ничего не сказал ни о возвращении за Беком и остальными, ни о возобновлении поисков в обозримом будущем. Дворф понимал, что такого может и не случиться, они могут никогда не вернуться к этим развалинам. Он не собирался давать обещания, которого, как он понимал, не сможет сдержать.

Квентин чувствовал себя предателем, но надо честно смотреть правде в глаза.

«Мне жаль, Бек», — сказал он про себя.

— Они идут сюда, — внезапно молвил Киан.

Один из поисковых отрядов показался на границе развалин и обнаружил тела ринджи, убитых ронком Патринеля два дня назад. Сгорбившиеся существа обнюхивали землю вокруг в поисках следов. Одно из них подняло свою волчью голову и посмотрело на холм, где Квентин, Панакс и Киан припали к земле под деревьями. Тварь почуяла их присутствие и могла выследить их.

Не говоря больше ни слова, дворф, эльф и горец растворились в лесу.

Им понадобилось около часа, чтобы добраться до поляны, где их поджидали Обат и остальные ринджи. Они расположились на высоком склоне холма, обращенного к горам Алётра Арк, чей иззубренный хребет врезался во внутреннюю часть Паркасии с северо–запада на юго–восток. Ринджи выглядели оборванными и подавленными, но в то же время отнюдь не дезорганизованными. Они выставили часовых, которые встретили чужеземцев задолго до того, как они достигли основной группы. Им было роздано оружие, так что все мужчины были вооружены. Но в основном здесь были женщины и дети. Некоторые малыши еще не умели ходить. Ринджи было, по меньшей мере, человек сто, возможно, вдвое больше. Их пожитки, связанные в узлы или уложенные в мешки, находились рядом с ними. Ринджи спокойно сидели в тени, разговаривая друг с другом в ожидании. Игра света и тени под деревьями делала их похожими на каких–то странных призраков с запавшими глазами.

Обат подошел к Панаксу и сразу начал говорить. Панакс послушал, затем ответил на древнем языке дворфов, который он с успехом применил в первый раз, когда они встретили это племя. Обат выслушал его и покачал головой, не соглашаясь. Панакс попытался вновь, указывая в том направлении, откуда они пришли. Квентин понял, что он говорил Обату о пришельцах с воздушных кораблей. Но Обату явно не нравилось то, что он слышал.

Панакс обернулся к горцу, на лице его явственно читалось раздражение.

— Я сказал ему, что мы должны двигаться быстро и пожитки следует бросить. Надо идти налегке, без всего этого добра. Но Обат говорит, это все, что осталось у его людей. Они этого не бросят. — Он повернулся к Киану. — Вернись назад по нашим следам с парой ринджи и наблюдай.

Эльф–охотник безмолвно повернулся, сделал знак двум ринджи пойти с ним и исчез среди деревьев.

Панакс опять повернулся к Обату и вновь попытался убедить его. На сей раз он убедительно жестикулировал, показывая, что станет с ринджи, если они будут мешкать. Его широкое лицо раскраснелось от злости, голос срывался. Обат бесстрастно смотрел на него.

«Мы теряем время, — внезапно подумал Квентин. — Время, которого у нас нет».

— Панакс, — сказал он. Дворф обернулся. — Скажи им, чтобы брали свои вещи и трогались в путь. Мы не можем терять время на споры. Пусть сами решают, стоит или нет тащить свои пожитки. Установи такой темп, чтобы женщины и дети могли поспеть, и отправляйтесь. Оставь мне дюжину ринджи. Я попробую задержать наших преследователей.

Дворф смерил его жестким взглядом, а затем кивнул:

— Хорошо, горец. Но я тоже останусь. Не спорь. Как ты говоришь, у нас нет для этого времени.

Он быстро переговорил с Обатом, который повернулся к своим людям и начал выкрикивать приказы. Ринджи быстро собрались, взяв свои вещи. Ведомые группой вооруженных мужчин, они отправились в путь по узкой лесной тропинке в холмах, двигаясь молча и целеустремленно. Квентин был поражен тем, насколько быстро они тронулись с места. Никаких колебаний, никакого замешательства. Казалось, все знали, что им делать. Возможно, они уже поступали так прежде. Может быть, они гораздо лучше подготовлены для перехода, чем думал Панакс.

В считанные мгновения поляна опустела, и на ней остались лишь Квентин, Панакс и около дюжины воинов–ринджи. Обат также предпочел остаться. Квентин не считал это хорошей идеей, поскольку Обат явно был лидером в своем племени, и его утрата могла иметь для его народа катастрофические последствия. Но горец принял все как есть.

Он взглянул в сторону руин, думая о том, сколько еще времени остается в их распоряжении, прежде чем мвеллреты и те волкоподобные существа обнаружат их. Может быть, это произойдет не столь быстро, как он опасался. Там есть другие следы, которые отвлекут их, другие пути, которыми можно пойти. Они могут выбрать дорогу, которая уведет их в совершенно другом направлении. Но он не рассчитывал на это.

Квентин подумал о неудачах на своем пути, начавшемся в горах Ли, об упущенных возможностях и сомнительных выборах. Он отправился в дорогу, окрыленный надеждой. Он воображал себя способным принимать верные решения. Он был не прав. В конце концов все, на что он оказался способен, — это выжить в море неразберихи, которое его окружало. Он не сумел даже определить, кого будет защищать, используя магию своего хваленого меча. Он смог помочь лишь тем, кто волею судьбы оказался в пределах его досягаемости, а может быть, даже им не так, как надо.

Сейчас с ним были ринджи. Он мог оставить их и идти дальше, поскольку, в конце концов, племя не имело ничего общего ни с ним, ни с теми причинами, по которым он отправлялся в Паркасию, ни с его обещанием Беку. Скорее они были помехой. Если ему суждено получить хоть какой–то шанс добраться до одного из воздушных кораблей и найти способ убраться отсюда, скорость передвижения имела значение. Но после того как он не смог спасти ни Тамис, ни Арда Патринеля, не сумел найти Бека, он ощущал неодолимую потребность по–настоящему помочь кому–нибудь . Ринджи давали ему такую возможность. Он не мог заставить себя уйти от них. Он не мог позволить, чтобы кто–нибудь еще пострадал из–за него.

Он сделает все, что сможет, для тех, кому он в состоянии помочь. Если судьба дает ему такой шанс — помочь ринджи, этого достаточно.