Егор Седов - Прерванный полет

Собственно, он их уже видел. Важным было иное.

В последние дни количество пограничных инцидентов на этом участке резко возросло. Нельзя сказать, что были когда-то периоды, когда их совсем не случалось. Гирокоптеры Кланов частенько летали над горами, как над собственной территорией, были воздушные бои, были сбитые вертолеты — все как обычно.

Необычной выглядела активность. Вплоть до того, что наблюдатели отметили самый настоящий бой на одном из участков горной гряды. Конечно, если бы местное командование было потолковее, они бы попытались хотя бы выяснить, что произошло. Разумеется, этого сделано не было.

Между тем выходило, что Клан устроил бой с кем-то со своей же стороны. Быть может, у противника созрела измена? Было бы грехом перед государством и перед самим Великим этим не воспользоваться.

А тут подарок в руки — перебежчик. Вполне возможно, связанный как раз с этими странными событиями. Конечно, никакой он не лазутчик, но кое-что может и сообщить. А если Кланы рассорились между собой окончательно, это будет означать час триумфа Тиада-Атум и Великого.

Конечно, было бы проще простого устроить допрос с помощью прибора для перевода — такой есть, разведка не дремлет! Но делать это здесь, на базе — хуже некуда. Техника в руки дикарей попадать не должна, да и видеть ее им не стоит. А армейские в этом плане мало чем отличаются от дикарей, от племен с той стороны гор. Ведь наверняка забили бы этого несчастного, не вытащив из него даже единого связного слова!

Поэтому стоит немного подождать. И пусть этот перебежчик молит всех своих богов разом, чтобы у него оказались достаточно ценные сведения. Тогда он сможет прожить подольше, а офицер — получить внеочередное звание, а главное — короткий номер. Армейским «дуболомам» не перепадет, конечно, ничего.

Пока офицер раздумывал над странностями появления чужих в долине, Юсуф быстро, насколько это было возможно, поглощал пищу. Кто такой второй допрашивающий офицер, он понял с первого взгляда. Худощавый человек с тонкими руками никак не мог быть обычным армейским служакой. Служба безопасности, как бы она тут ни называлась, — вот что это такое. Почти коллеги. А раз оно так, то можно и договориться.

Еда была не просто невкусной, но отвратительной — непонятного цвета варево, отдаленно похожее на кашу. Однако Юсуф сейчас поглощал ее с огромным энтузиазмом, не стесняясь посмеивающихся солдат, сторожащих его: видимо, подобной гадости не ели и они. Если ожидания его не подведут, ему предстоит далекая дорога — если не до здешней столицы, то до базы местной службы безопасности. Там-то и состоится очень важный разговор.

Он угадал — больше его не били. И даже прикладами автоматов не подталкивали.

После обеда в тесной камере, явно не предназначавшейся для содержания преступников, узника вывели в коридор. Он уже проходил этим путем в допросную, но теперь его вели мимо. Оказалось — к выходу.

Юсуф прищурился — солнечные лучи ударили прямо в глаза. Суть происходящего он уловил тотчас же: его передавали с рук на руки. Теперь его делом будут заниматься офицеры безопасности.

На сей раз его осторожно потянули за плечо, вынуждая шагать в нужном направлении. «К вертолетной площадке», — решил он. Она находилась сразу же за зданием «гауптвахты».

Около вертолета его уже поджидал офицер, который пытался вести допрос. Прикрикнул на солдат, отдал какую-то команду на своем птичьем языке — и тут же из вертолета появились конвоиры в той же серо-черной форме, что и офицер безопасности.

Посадка прошла без затруднений: узник не только не сопротивлялся, но и всем своим видом стремился показать, что готов к любому сотрудничеству. И был понят без переводчика. Его даже не заковали, просто солдаты службы безопасности уселись на сиденьях с двух сторон.

И это радовало — сотрудничество получится, насколько позволит языковой барьер. А в том, что он вскоре будет снят, Юсуф не сомневался.

Но пока что ему оставалось наблюдать за тем, как в иллюминаторе становится все меньше и меньше, а потом тает клочок земли.

Вертолет сделал круг над базой, а потом понесся в направлении ближайшего города.

— Значит, «чужой»? Несмотря на то что сам же говорил — с Кланами контактировал?

— Да. Мы уверены в этом абсолютно, полностью, — подтвердил офицер. — Это «чужой». Поэтому мы не стали заниматься нейтрализацией и дальнейшими допросами. Ждем вашего решения.

Как и всегда, «краткие номера» избегали титулования. Те, у кого они были трехзначными, должны были добавлять «Великий» или «Великая», но случаи, когда Тиада-Атум общался с такими, терялись в глубине десятилетий.

— В таком случае было бы неплохо его увидеть.

Пожалуй, это проговорила не Великая, а именно Биру-Кеми — любопытство было ей свойственно, как и любой девушке.

— Каков он из себя? — продолжала она.

— Гораздо смуглее нас, но… — Офицер растерянно замолчал. Он привык общаться с прежним воплощением Тиада-Атум, порой называл его про себя «стариком». И все вопросы были четкими и точными, хотя сейчас старик наверняка разворчался бы: «Почему до сих пор вытащили из него так мало информации?! Что за безобразие, кто там у вас разгильдяйничает…»

И уж последнее, чем поинтересовался бы старик, — это внешность арестованного.

— Продолжайте, — подбодрила его Биру-Кеми. — Примерно вашего возраста? И не похож внешне ни на нас, ни на людей Кланов?

— Я сказал бы, что сильно моложе. Хотя сам он утверждает, что — старше. Мало того, мы проверили это утверждение на детекторе — он не лжет. И насчет всего остального — тоже. Крайне любопытный тип, и…

А вот давать советы не стоило. Старик сказал бы — «разберусь без вас». А что могла сделать эта… Даже в мыслях назвать ее девчонкой было невозможно. Девчонки — они мечтают о парнях. Реже — об удачном замужестве с кем-то из «кратких номеров». Возможно, мечтала о том и Биру-Кеми — до тех пор, пока не стала Великой.

Все у нее сбылось — у самой появился номер короче некуда. И оказалось, что есть еще одна заветная мечта: заглянуть в камеру, где «нейтрализуют» ее бывшую подругу.

Номер четырнадцатый невольно передернулся от отвращения. За время своей службы он навидался всякого, приходилось проводить и «нейтрализации», иногда — без милосердного выстрела или инъекции. Но чтобы кто-то с таким любопытством и беспечной удовлетворенностью на этот процесс взирал — нет, такое он видит в первый раз! А еще страшней — что внешне это хрупкая девочка-продавщица. «Может, операция по пересадке сознания дала какой-то сбой?» — подумал офицер. Но вслух произносить такие вещи он никогда не рискнул бы.

— В старых архивах были сообщения о «чужих». — Биру-Кеми проговорила это вполне утвердительно. Нет, все же пересадка состоялась, и вполне удачная.