Александра Лисина - Песнь жизни

Белка рывком вздернула его с земли и буквально впилась бешеным взглядом в пронзительно зеленые глаза.

– Да?!! Тогда как ты объяснишь, что они едва не кувырнулись следом за тобой, а?!! Оказались почти полностью лишены резервов, когда ты, наоборот, вдруг каким-то чудом выжил, выкарабкался из владений Ледяной Богини и даже смеешь валяться под нашими ногами пустым мешком?!! КАК прикажешь понимать тот факт, что из-за тебя они чуть не… – она неожиданно замолчала, не договорив, и забавно наклонила голову, рассматривая ошеломленного обвинениями эльфа, как неприятную, противную, но необычную и пока еще нужную в хозяйстве вещь. Настороженно обшарила расширившимися глазами его изможденное лицо. Странно потянула ноздрями воздух. Задумалась. А потом так же резко оттолкнула и, протянув руку, больно впилась железными пальцами в длинное ухо.

Владыка эльфов тихо охнул от боли.

– Так и быть, живи, гад смазливый! – буквально выплюнула Гончая. – Ради Таррэна я оставляю тебе твою паленую шкуру! Заканчивай ритуал и проваливай к Торковой матери! Хочешь – сиди на троне дальше, хочешь – помирай, только не смей больше касаться моей стаи!!

– Это не я…

– Лжешь!! – рыкнула она и с силой рванула, с мясом выдирая из длинного уха амулет-накопитель, который так долго поддерживал в нем жизнь. На землю щедро брызнуло кровью, разорванное ухо некрасиво повисло, а раздавленный эльф смог лишь дрогнуть и измученно прикрыть глаза. – А это на память возьму! Сувенир в дорогу! Чтобы помнить, какому уроду обязан этой безделушкой!! Что, подружка осчастливила?

– Нет. Иттираэль.

– О-о-о! – выразительно протянула Белка, резким движением поднимаясь. – Какие интересные у вас отношения! Значит, это его подарочек?

– Да, – равнодушно кивнул Тирриниэль. – Без этого амулета мне не выжить.

– Чудненько. Тогда мне тем более надо тебя ограбить. Ты же не будешь возражать?

Владыка только горько усмехнулся.

В этот момент в нем словно сломалось что-то. Какой-то важный стержень, на котором он так долго держался. Когда-то мощный и надежный, сейчас он почему-то вдруг задрожал и рассыпался миллионами мелких осколков. Исчез, одним словом. И теперь Тирриниэль не имел сил не то, что подняться – даже возразить в свое оправдание и заверить сына, что тот совершает страшную ошибку, не мог. На него внезапно навалилась дикая апатия, какая-то необъяснимая дрема, странное безволие, которое невозможно было пересилить. Просто взялось ниоткуда, навалилось, разом вышибив все важные мысли, на корню загасило всякое желание сопротивляться, обездвижило и оставило лишь способность отстраненно наблюдать за происходящим, не вмешиваясь и не пытаясь что-то исправить. Ну, и возможность хладнокровно отсчитывать последние минуты своей жизни, конечно. Снова. Опять, как несколько мгновений назад. Только сейчас на душе больше не было ни тоски, ни горечи, ни сомнений. Вообще ничего, кроме странной пустоты, которую оказалось нечем заполнить.

– Готов, – удовлетворенно кивнула Гончая, сминая в кулаке кроваво красную капельку амулета.

– Ты что сделал?!!! – одновременно вскрикнули Сартас, Корвин и Маликон.

– Что надо, то и сделал. Я, знаете ли, не люблю Темных. А этот конкретный эльф меня сильно огорчил.

– Белик! – простонал Линнувиэль, в ужасе схватившись за голову.

– А как я должен был поступить? Стоять и смотреть, как он оздоравливается за наш счет?!

– Он же не делал этого! Он поклялся!

– Ну и что? – пожала плечами Гончая, брезгливо отбрасывая искореженную фитюльку. – Сейчас такое время, что даже эльфы врут направо и налево – эффект социальной адаптации, однако. Люди, гномы… вокруг так много гадов и сволочей, что вы тоже не остались в стороне. Вот скажи мне, Иттираэль, я прав? Интересно, сколько лет ты помогал этому интригану спокойно жить, а?

– Двадцать, – благоразумно отступил от нее Старший Хранитель.

– Как трогательно. Неужели даже ты не был в курсе его грандиозных планов?

– Нет, – бестрепетно кивнул эльф. – Он меня во многое не посвящал.

– Вот видишь, Линни! Я ж говорил, что даже эльфы теперь безбожно врут! Да еще какие! – торжествующе кивнула Белка. – Теперь и самые благородные научились искусно заговаривать зубы, прикидываясь белыми овечками. Да так, что от правды почти не отличишь. Только не вышло у него, не получилось перебить всех наследников Изиара в один день себе на благо. Как не получилось это когда-то у самого Изиара. А знаешь, почему это произошло, мой ушастый друг?

Линнувиэль обескуражено покачал головой, не в силах поверить, что Владыка Тирриниэль мог поступиться законами чести и Рода. Что он мог предать свой народ, свой Дом и свой Лес. Предать даже сына и внука, которых только что едва не убил. Всех их предать, до одного. И ради чего?! Почему пошел на такой страшный грех?!

– Потому, растерянный ты мой, – тонко улыбнулась Гончая. – Что меня очень трудно обмануть. Помнишь? Вижу, что да. Тогда, наверное, ты помнишь и вопрос, который я задал тебе накануне?

Маг непонимающе кивнул и растеряно поднял взгляд от безучастного лица Владыки Л'аэртэ, который после разоблачения потерял, казалось, всякую волю к сопротивлению. Он сидел в той же позе, что оставила его Белка. Такой же равнодушный ко всему, убитый, неподвижный и почти неживой. Из него будто душу вынули и бросили на алтарь чужого бога. Сердце вырезали из груди. И только тусклый блеск в зеленых глазах еще доказывал, что царственный эльф пока жив. Хотя нет, теперь в глазах своего народа он больше не был правителем. Предатель, вот как вернее. Гнусный предатель и продавец душ, от которого даже высокомерные Темные сейчас отвернулись. Сын, внук, разочарованно вздохнувшая Милле… абсолютно все. И это было много страшнее, чем недавняя смерть.

– Так что ты решил, Линнувиэль – Младший Хранитель Знаний и доверенное лицо своего Владыки? – необычайно серьезно спросила Белка, пристально глядя в его глаза. – Что ты выбрал, эльф? На чью сторону встанешь?

– На твою, конечно, – невесело усмехнулся он. – Конечно, на твою и твоего лорда. Разве не ясно? Или у меня есть другой выбор?

– Выбор есть всегда, – прошептала она, незаметно подобравшись. – Особенно тогда, когда мы разрываем кровные узы. Это очень нелегко, но… чтобы полностью увериться, постарайся вспомнить все, что с тобой было. Кто и зачем отправлял тебя в Серые Пределы. Что было сказано в этом зале двадцать лет назад, когда случился первый за девять тысяч лет Большой Совет, а ты неожиданно получал свой сан. Вспомни, по какой причине с нами была Мирена. Как мы шли вместе этот путь. Как "ласково" нас встретили в Чертогах, как вы долго терпели нас рядом. Как умирал в первый раз твой Владыка, напрочь позабыв о своем народе, долге и том, что его Уход неизменно уничтожит нас. Подумай, мог ли он сделать это по своей воле. Вспомни, для чего все это создавалось. Вспомни то, что знаешь о своем Доме и Роде. Подумай хорошенько, правильно ли ты понимал Хроники, и еще… не жалей о том, что Таррэн остался без сил – магия, как известно, не исчезает бесследно. Если она ушла, значит, кому-то другому вскоре повезет ее найти. Ты понимаешь меня, Хранитель?