ksomm814 - Опека полуночника

Через два часа ожидания Гарри решил снять плащ–невидимку, свернул и, положив его под голову, улегся на клочке сухой земли. Полуночника не было, как не было, к счастью, представителей менее дружелюбных обитателей этого леса. Посмотрев на часы, Гарри понял, что у него остается лишь несколько часов на ожидание, а потом все вернуться в Хогвартс. И хотя он готов был ждать хоть всю ночь, нужно будет вернуться раньше остальных. Он же не идиот. «Хотя, это как посмотреть», — добавил Гарри про себя.

Хруст ветки заставил Гарри оторваться от своих мыслей и рывком сесть. Вглядываясь в ту сторону, откуда донесся звук, парень весь напрягся, так что стало трудно дышать. «Ну, пожалуйста, пусть оно не будет хотеть меня слопать», — шепотом взмолился он. Гарри неподвижно сидел, и тут хрустнула еще одна ветка, в этот раз намного ближе. Ему показалось, что к ближайшему кустарнику от того места метнулась какая‑то тень, но затем все стихло. Гарри подсознательно схватился за правое запястье, тут же ощутив пальцами кобуру и вспомнив о палочке. Он не беззащитен.

И в этот момент из кустов медленно показалась громадная собака и уставилась на Гарри умоляющими голубыми глазами. Собака тихо заскулила и стала медленно приближаться к парню, будто показывая, что не собирается причинять вред. Гарри понял, что ему нужно быстрее что‑то предпринять. Он медленно поднялся, не отрывая взгляда от собачьих глаз.

«Полуночник, — запинаясь, спросил Гарри, — это ты?»

Собака радостно залаяла в ответ. «Да, это он», — решил Гарри. Собака не обратила внимания на резкое движение Гарри к правому запястью, — и вот уже палочка у него в руке. В следующий момент Гарри уже указал ей на собаку и прокричал: «Ступефай!» Уклониться времени не было, и собака без сознания рухнула на землю.

Выдохнув с облегчением, Гарри понял, что это еще не конец. Подняв с земли камень, Гарри положил его в центр поляны и трансфигурировал в клетку. Вот и пригодились те книги, что он прочитал этим летом. Указав палочкой на Полуночника, Гарри пробормотал: «Вингардиум Левиоса!» — и перенес собаку внутрь клетки. Заперев ее, он вновь уселся на дерево. Теперь все. Еще раз указав палочкой на собаку, Гарри произнес: «Энервейт!» — и собака слегка пошевелилась.

Гарри видел, как Полуночник открыл глаза и огляделся по сторонам, тут же заметив, что заперт. Собака взглянула на Гарри и вновь заскулила, словно спрашивая: «Зачем ты это сделал?» Терпение и время Гарри подходило к концу, он решил действовать сам.

— Я знаю, кто ты, — сразу начал он. — Сириус Блэк!

Собака стыдливо опустила голову и с хлопком превратилась в человека. Он был более похож на того, что глядел со страниц Ежедневного Пророка, чем на того, что Гарри видел на фотографиях в своем альбоме. Разве что волосы его были короче и доходили сейчас до плеч, да лицо выглядело не столь болезненным.

— Извини, — скрипучим голосом начал мужчина. — Я увидел тебя тогда и решил, что лишь напугаю тебя своим видом. Я и не знал, сколько людей с тобой уже говорили обо мне.

Гарри в раздражении поднял глаза.

— Я ничего не знал о тебе, пока профессор Люпин не рассказал одну замечательную историю, — процедил он сквозь зубы и закричал: — Ты предал моих родителей! Почему ты думаешь, что я хочу разговаривать с тобой!

— Гарри, пожалуйста, послушай, — умоляющим голосом начал Блэк. — Я не предавал их. Я бы никогда этого не сделал! Джеймс был мне как брат. Я знал, что Волдеморт обязательно подумает, что именно я являюсь Хранителем, так что я был лишь хорошей приманкой. И никто, кроме нас троих — меня, Джеймса и Лили, — не знал, что в действительности им был Питер. Я не мог предположить, что он предаст нас. Я никогда не думал, что он шпион.

Гарри взглянул на Блэка расширившимися глазами. Он ожидал чего угодно, но не этого.

— Питер? — переспросил он. — Ты имеешь в виду Петтигрю? Человека, которого ты убил вместе с тринадцатью магглами?

Блэк закрыл лицо руками, замотав головой.

— Петтигрю не мертв! — выкрикнул он. — Он анимаг! Он превращается в крысу! Все эти годы он жил в семье Уизли!

От удивление у Гарри подогнулись колени, и он плюхнулся обратно на дерево.

— Но э–это невоз–возможно, — заикаясь, произнес он. — Не может быть. Короста это не Питер Петтигрю! Короста просто крыса! Он не приспешник Волдеморта! Он ничего мне не сделал! А у него было уйма возможностей!

Их глаза встретились.

— Гарри, послушай меня, — проговорил Блэк, неожиданно спокойно. — Питер ничего не делал, так как вне замка у него не было могущественного покровителя, способного его защитить. Знаю, у тебя нет причин доверять мне. Я не дал тебе повода для этого. Все, чего я прошу, это шанс доказать, что Питер жив. Он предал нас и упек меня в тюрьму. Я просуществовал двенадцать лет в Азкабане за то, чего не совершал! Это Питер убил тех магглов! Он отрезал себе палец, затем трансформировался, чтобы не пострадать от взрыва, который сам же и устроил!

Гарри вздохнул, медленно опуская палочку. Не этого он ожидал. Думал, что услышит банальный рассказ о том, что посулил ему Волдеморт в обмен на жизни Поттеров. Он ожидал у себя ненависти к Сириусу Блэку.

— У Коросты нет одного пальца, — тихо произнес он. Так много предстояло осмыслить. Действительно ли этот сбежавший преступник говорит правду? Может ли весь волшебный мир ошибаться? Неуверенно он произнес:

— А ты рассказывал все это на суде?

Блэк с отвращением фыркнул.

— А суда не было, — резко бросил он. — Я уверен, ты слышал, как все тогда происходило. Всем было известно, что Хранителем являюсь я. Я единственный, кто выжил после взрыва. Этого было достаточно. Кого тогда волновал закон, все праздновали исчезновение Волдеморта.

Гарри вцепился себе в волосы. Его гнев и ненависть к Блэку сменились разочарованием его любимым волшебным миром. Как они могли отправить кого‑нибудь в такое ужасное место, как Азкабан, без всякого суда?..

— Не уверен, что поверил тебе, — дрожащим голосом произнес наконец Гарри. — Я разучился слепо верить кому‑либо. Но я дам тебе шанс доказать свою невиновность. Если ты солгал, я своими руками отдам тебя дементорам.

Блэк с удивлением посмотрел на Гарри.

— Ты так похож на свою маму, — произнес он.

Гарри взглянул на Блэка, затем встал и отвернулся.

— Думаю, что сейчас мне придется поверить тебе на слово, так как я не помню ни маму, ни папу, — ответил он, заставив Сириуса вздрогнуть.

Протирая глаза, Гарри старался объяснить себе все это безумие. Исповедь Блэка кажется искренней, но Гарри не мог забыть все, что ему рассказал профессор Люпин. Он помнил боль, отражавшуюся в глазах его опекуна всякий раз, как в разговоре мелькало имя Сириуса Блэка. Словно его мучила незажившая рана. Он хотел верить, что его крестный хороший человек и не убийца, каким все его считают, но тогда ему придется пойти против профессора Люпина.