ksomm814 - Испытания Чемпиона

Гарри опустил взгляд и снова отвернулся, уставившись в темноту.

— Вы ничего обо мне не знаете, сэр, — тихо произнес он. — Если бы знали, то понимали, что мне больше всего этого не хочется.

Он услышал, как профессор Снейп подошел ближе. Тут же пришло удивление, что ни одного балла с Гриффиндора еще не снято.

— Так ли это? — холодно спросил Снейп, не показывая ни малейшего признака того, что его это как‑то заботит. — И чего же вы хотите?

Закрыв глаза и быстро сосчитав десяти, чтобы успокоится, Гарри вытянул руку и подождал, пока Хедвига перелетит на нее с плеча. Когда она оказалась на своем новом насесте, он взглянул ей в глаза, а затем оглядел остальных сов. Хедвига ухнула, а затем перелетела на жердь, сев рядом со спящей коричневой совой. Снова повернувшись, Гарри встретился с холодным взглядом профессора Снейпа, в глазах парня была мольба.

— Я хочу исчезнуть, — честно ответил он. — Я хочу быть таким, как все… и, одновременно, никем.

Профессор Снейп надолго прищурился. Могло показаться, что он пытается прочесть в глазах парня, не врет ли тот. Не чувствуя себя уютно под этим взглядом, Гарри отвернулся и прошел мимо мастера Зелий, желая как можно скорее уйти отсюда. В чем смысл? Никто ему все равно не поверит.

— Мистер Поттер, — голос Снейпа остановил Гарри у самой двери. — Мы все имеем потребности и желания. Проблема в том, что лишь малая часть из нас может их осуществить. Лучше принять то, что уготовано нам судьбой, чем тратить время на мечты, которым не суждено сбыться.

— Я знаю, — тихо ответил Гарри. — Но я ненавижу и не жду того, чтобы мне что‑то доставалось от других.

Он оставил профессор Снейпа в полнейшей тишине. Гарри знал, что профессор Снейп считал, что ему нравится быть в центре внимания, ведь он — Мальчик–который–выжил. Он знал, что, возможно, так считают почти все. Гарри неожиданно был вырван из своих мыслей, оказавшись перед Полной Дамой. Он пробормотал пароль и вошел в тихую гостиную. По всему было видно, что одноклассники уже отчаялись его дождаться.

Гарри невольно испытал облегчение.

Стараясь двигаться как можно тише, Гарри стал подниматься к себе в комнату, надеясь, что его друзья уже спят. Он вошел в комнату и тут же оказался в полнейшей темноте, наполненной только храпом Рона и Невилла. «Хоть что‑то хорошего», — подумал Гарри.

Проблема была в том, что Гарри не хотел спать, ведь проснулся он не так давно. Сняв обувь, он залез с ногами на подоконник и стал наблюдать за медленно плывущими темными облаками. Вскоре он почувствовал, как накатывают волны разочарования. Хотелось колотить кулаками стенку, но это был верный способ разбудить всех в башне… кроме, разве что, Рона.

Всю оставшуюся ночь Гарри пытался ни о чем не думать, что оказалось легче захотеть, чем сделать. Гарри представлял себе различные реакции, которые могут возникнуть у Рона с Гермионой, у Ремуса с Сириусом, и ничего из представленного не оканчивалось хорошо. Каждое возможное развитие событий в отношении его друзей и семьи воображение Гарри превращало в то, что неизменно заканчивалось плохо.

Глядя на озеро, Гарри наблюдал, как из‑за него медленно встает солнце, освещая корабль Дурмстранга. Невозможно было представить, как за каких‑то два дня все могло настолько выйти из‑под контроля. Два дня назад Гарри волновался только о своих домашних заданиях. Если быть точнее, то его волновали и магические вспышки, но против них уже нашлось средство. Один шаг вперед, два шага назад.

Прислонившись лбом к холодному стеклу, Гарри снова попытался очистить голову. Он знал, что не все поверят ему. Его снова начнут выделять, как было еще в ту пору, когда он жил у Дурслей. Им снова будут бредить. Поразительно, как его жизнь отлична от того, что происходит в его внутреннем мире.

Не в силах больше ждать, Гарри спрыгнул с подоконника и подошел к сундуку. Ему не потребовалось много времени, чтобы найти маленькое зеркало, которое Сириус дал ему на непредвиденный случай, а это был как раз тот случай. Ему нужно было поговорить со своими опекунами. Ему нужна их помощь.

Надев ботинки, Гарри схватил плащ и как можно тише вышел из спальни, постаравшись создать видимость, что ночью его здесь не было. Он спустился по лестнице, прошел через гостиную и вышел из башни Гриффиндора. Выйдя из замка, он накинул плащ. Нужно было скрыться на некоторое время, нужно место, где никто не услышит крики Сириуса.

Сев на берегу озера, Гарри посмотрел на зеркало в своей руке и назвал имя крестного, надеясь, что зеркало у того под рукой. Когда он не получил ответа, Гарри позвал уже громче. После долгого ожидания, Гарри уже решил сдаться, но тут в зеркале появилось заспанное лицо Сириуса.

— Гарри? — в удивлении спросил Сириус. — Гарри, тебе несомненно надо прекратить общаться с Лунатиком. Кто в здравом уме будет вставать так рано в воскресенье.

Сириус помолчал, его сонливость стала проходить. Он внимательно посмотрел на Гарри и нахмурился:

— Гарри, ты вообще спал этой ночью?

— Нет, — честно ответил парень. — Сириус, кое‑что случилось, и я не знаю, что делать.

Сириус протер глаза, окончательно проснувшись.

— У тебя снова была вспышка? — тут же спросил он.

Гарри потер затылок.

— Нет… то есть, да, у меня была одна, но я хотел поговорить не об этом, — быстро произнес он. — Сириус, кто‑то сделал так, что я участвую в Турнире. Клянусь, я тут не при чем. Я не знаю, кто это сделал, но Дамблдор, Крауч, Бэгмен, все они говорят, что у меня нет выбора, и я должен проходить испытания. Ты поможешь уладить это. Пожалуйста, скажи, как мне выйти из Турнира.

Сириус выглядел совершенно пораженным.

— Помедленнее, Сохатик, — произнес он. — Начни с начала и ничего не пропускай.

Гарри так и сделал. Он рассказал Сириусу все, что смог вспомнить о своей головной боли и о том, что Дамблдор сделал, чтобы решить проблему. Потом он продолжил и объяснил, как для него было невозможным каким бы то ни было образом принять участие в отборе, рассказал обо всем, что произошло после того, как его имя вылетело из Кубка. Сказать, что Сириус был взбешен, было бы преуменьшением. К счастью, Сириус злился не на Гарри.

— Не могу поверить, что Дамблдор не сообщил нам, — бушевал Сириус. — Честно, не знаю, что делать с этим турниром, но поверь мне, я скажу Лунатику и перемолвлюсь парой словечек с Дамблдором. Он не имел права взваливать на тебя все это, не переговорив с нами, — Сириус остановил себя, успокаиваясь. — Главное, как бы ни было тяжело, Гарри, постарайся не волноваться ни о чём. Я верю тебе. Я знаю, что ты не клал свое имя в Кубок. Объясни все друзьям. Когда они увидят, как ты переживаешь из‑за этого, у них не останется иного выбора, кроме как поверить тебе. Если они так не поступят и начнут осложнять тебе жизнь, значит, они ненастоящие друзья.