Рисс Хесс - Тени Амна

Мария перевела взгляд на Роланну и ее спутников, нахмурилась. "Так кто же они? Язычники, обращенные тобой в Калимпорте, странствующие пилигримы, встреченные тобой в Сарадуше?"

"Мария, это Роланна", - молвил Келдорн. - "У нее пропала подруга детства, и мы помога..."

"Меня это не интересует, Келдорн!" - неожиданно взорвалась леди Мария. - "Прошло два месяца с тех пор, как ты в последний раз был здесь, и провел с нами едва ли день! Этого даже недостаточно, чтобы твой след остался в этом месте..."

"Дело Ордена должно продолжаться, Мария. Ты знаешь, что, будь у меня выбор, я был бы здесь," - ответил он.

"Правда? Неужели? Здание гильдии здесь, в городе, и при этом я совсем не вижу тебя. Всегда одно только Сияющее Сердце то, да Сияющее Сердце это. А как же я... как же мое сердце, Келдорн? Что, если я больше не люблю тебя?"

"Мария?" Келдорн пребывал в откровенном изумлении.

"Что, если девочки не могут больше жить без отца? Что, если я не могу жить без мужа?"

"Ты меня больше не любишь?.. Я... я всегда любил тебя, и всегда буду. Как бы я не скрывал этого, каждый день, прожитый без тебя - это день, потерянный навсегда. Я люблю тебя, как я люблю церковь, но церковь спрашивает суровей... мы знали об этом, когда поженились."

"Я знаю, я знаю, и я люблю тебя так же, всем сердцем..." - ответила она, чуть смягчившись.

"Тогда, если мы любим друг друга, Мария, что может встать между нами?"

Мария отвела глаза. "Я... я встретила другого мужчину... Дети и слуги уже знают... Он - он водил девочек в цирк, два раза... о, Келдорн..."

"Ты... Ты - что? Как его имя?!"

"Уильям - сир Уильям из Торпа... Я умоляю тебя, не причиняй ему вреда, Келдорн. Если у меня нет тебя, то пусть у меня будет хоть что-то!"

"Это... это плохо, Роланна", - шепнул Аномен Роланне. - "Для Марии иметь отношения с другим мужчиной - преступление, которое влечет за собой тюрьму. Келдорн, должно быть, разрывается в душе на части..."

Лицо Келдорна окаменело, он с трудом произнес. "Иди... иди к своим дочерям. Смотреть на тебя сейчас, Мария... Смотреть на тебя сейчас - значит, сойти с ума." Его жена выбежала из комнаты.

"Проклятые законы чести!" - обратился Келдорн к Роланне, когда Мария покинула чертог. - "О, сами боги требуют, чтобы я отправился с этим делом в суд. Сир Уильям будет повешен, а моя любовь заключена в тюрьму. По-другому не будет".

"Возможно, тебе следует поговорить с ней," - предложила Роланна. Она была разочарована реакцией его жены, но чувствовала к ней симпатию. И то, что должно быть сделано по закону, казалось чересчур уж суровым.

"При виде ее лица меня охватывает безумие, Роланна", - признался Келдорн. - "Если я пробуду с ней еще немного, я отрину все добродетели, что почитал священными. Я стал бы кровожадным зверем и обрек бы свою душу Бездне. Ты желаешь мне добра... но это не выход".

"Тогда давай восстановим справедливость. Он задел твою честь. Это должно быть наказано," - предложила Роланна, пытаясь найти выход из ситуации, который позволил бы избежать разбирательства в суде. Возможно, любовник во всем виноват.

"Сир Уильям из Торпа... Он чужеземный дворянин, открывший торговлю в Аткатле", - припомнил Келдорн. - "Хороший человек - по крайней мере, я всегда считал его таковым... до сих пор. Oх, Роланна, я уже ничего не понимаю... Пойдем, я знаю его, и он часто бывает в "Митресте" на Променаде Ваукин... пойдем и посмотрим, что мы можем с этим сделать".

Когдагерои ступили в гостиницу в "Митрест", то сир Уильям из Торпа не удивился, увидев Келдорна. "Милорд Келдорн... я надеялся, что ты придешь."

"Могу я предположить, в таком случае, что ты знаешь, зачем я здесь?" - поинтересовался тот.

"Я был мужем твоей жены и отцом твоих детей, если ты это имеешь в виду," - спокойно ответил Уильям.

"У миледи Марии только один муж, и это я..." - с жаром произнес Келдорн. - "Что касается Веспер и Леоны, то как ты смеешь оскорблять их своим присутствием?!"

"Они нуждаются в отце - любом отце... хоть в уличном мошеннике взамен тебя! Будь ты отец не на словах, а на деле, ты бы пожалел их, Келдорн," - продолжал Уильям, и не думая извиняться.

"И это слова гада, что спит в постели моей жены и гладит своими скрюченными пальцами золото ее волос? Чего ты хочешь, сир Уильям? Иметь ребенка, который даже не от тебя?" - повысил голос Келдорн.

"Пф! Вот уж нет - мой фитиль сгорел многие годы назад. Я просто помогал ей найти хоть немного красоты среди ее боли. На моем месте ты бы сделал то же самое... надеюсь."

"Что мне с тобой делать? В тебе нет раскаяния, и в то же время в тебе нет зла. Что мне вообще делать?" Паладин казался растерянным.

"Леди Мария любит тебя всем сердцем, но любовь, которую некому выразить, чахнет и умирает. Я был всего лишь каплей влаги, ты же - оазис, которого она ищет. Люби ее, и я стану лишь пылью на ветру."

"Ты просишь моего прощения?"

"Я не настолько глуп, чтобы просить об этом, милорд. Я просто думаю, что когда-нибудь ты скажешь мне спасибо."

Келдорн в расстроенных чувствах обратился к Роланне. "Когда-то я верил, что с возрастом приходит мудрость, но с каждым днем я все больше в этом сомневаюсь... Хотя мне и больно это признавать, сир Уильям прав. Время поговорить с моей женой."

Роланна положила руку ему на плечо. "Побудьте вдвоем и напомните друг другу, как надо любить. Я освобождаю тебя от службы."

"Спасибо за понимание и дружбу, миледи. У тебя доброе сердце и праведная душа. Я этого не забуду."

Герои молча наблюдали, как пожилой воин, понурившись, устремился к дверям. У самых дверей он гордо выпрямился, будто обретя энергию, после чего продолжил путь.

Было поздно, и герои направились двинулась в гостиницу "Семь Долин" на ночлег. Специально или случайно в таверне так же появился бард Хер'Далис. Он и Эйри вскоре оказались за одним столиком. Роланне эта пара не казалась подходящей друг другу, но ей пришлось смириться, если она хотела, чтобы Эйри пользовалась доверием в отряде.

"Ошибся ли я, моя голубка, или я действительно слышал, как с твоих губ раз или два срывались намеки на твои драматические наклонности?" - говорил Хер'Далис.

"О... но ты, конечно же, засмеешь меня за такое предположение," - замялась Эйри.

"Никогда в жизни, моя скорбная голубка. Моя мрачная и довольно гордая натура никогда такого не допустит. Быть актером - святое призвание, а твои красота и грация, конечно же, достойны его."

"Все-таки ты мне льстишь, Хер'Далис. Но... да, моя мама часто говорила мне, что из меня получится прекрасная актриса. Я... я мечтала о том дне, когда влечу на великую сцену Фения-дейла... Бесполезная сейчас мечта, я полагаю. Моя мать далеко от меня и, наверное, считает меня погибшей."

"Но твоя мечта не должна погибнуть, милая Эйри. В твоих глазах я вижу талант, который говорит твоему барду, что ты могла бы блистать на сцене."