Рисс Хесс - Planescape: Torment: Пытка Вечностью

— И как же нам слиться воедино?

— Ты должен снять барьеры своей воли, открыть мне знания и навыки, которые сумел получить за свою жизнь. — Он вновь смерил меня внимательным взглядом. — Это станет лишь малой толикой моих сил, но тоже может пригодиться.

— А почему бы тебе не слиться со мной, и я останусь доминирующей личностью?

— С тобой? — Он коротко хохотнул, как тявкнул. — Это бессмысленно. Ты прожил лишь малую толику моей жизни. Я не доверю себя столь неопытной личности, как ты.

— И все же ты уже приходил сюда... и был побежден.

Человек нахмурился.

— Я был захвачен врасплох. И я не ожидал, что мы будем разделены с компаньонами сразу же после появления... То, что случилось после этого... сбило меня с толку.

— Значит, даже если мы сольемся воедино, есть вероятность поражения?

— Маловероятно. Я — единственный, обладающий знанием, что поможет нам оказаться победителями; момент этот — кульминация долгих веков вынашивания планов. Многие страдали и умирали за то, чтобы мы оказались здесь... жертвы их не должны оказаться напрасными. — Последняя фраза была мне неприятна — он красиво произнес ее, но совершенно бесстрастно.

— Ты тот, кто спас Дак'кона у Шра'кт'лора. Тот, кто пленил Вайлора. Тот, кто привел Дейонарру к гибели.

Глаза человека сузились.

— И что из этого? Все это было сделано для достижения цели.

— Ты дал Дак'кону Неразрывный Круг Зертимона. Зачем?

— Неразрывный Круг? Средоточие лжи? Работа по созданию его заняла у меня целую неделю — это было необходимо, чтобы он перестал сомневаться в себе.

— Ты сам сделал его? Но ведь ты сказал ему...

— Возможно, в тех словах и есть доля истины — я не знаю. Я знал, что там было много скучных слов, но он, похоже, черпал из них веру.

Должно быть, он решил, что изумление на моем лице означает вопрос, зачем вообще он озаботился спасением Дак'кона.

— Твое невежество поражает, — раздраженно произнес мой собеседник. — Неужели ты не знаешь, что сжимает он в своей руке? Меч его создан мыслью. Подобный инструмент при надлежащем использовании может покончить с самой Вселенной...— Человек задумался, и лицо его исказила гримаса отвращения. — Однако по прибытии в Крепость нас с гитом разделили и я не сумел использовать его меч. — Он нахмурился. — К сожалению.

— Ты — тот, кто обучил Игнуса Искусству?

— Игнуса? — Человек, наморщив лоб, уставился на меня. — Это что, имя? О ком ты говоришь?

Конечно, догадался я. Эта инкарнация «умерла» чуть больше 50 лет назад, и Игнус обучался магии куда раньше. Должно быть, я еще не полностью отошел от шока, когда ловушка расколола меня и перенесла сюда.

— А зачем было пленять Вайлора?

Человек покачал головой.

— Вайлор становился... навязчив. — Он холодно улыбнулся. — Эти псы, Милостивые Убийцы, будут охотиться за тобой по всем Планам, дабы свершить «правосудие» а Вайлор был особенно навязчивым псом. — Голос человека чуть понизился. — И, на мой взгляд, был слишком близок к свершению правосудия.

— Зачем же он преследовал нас?

— О, по многим причинам, за некоторые из которых в ответе я, другие же лежат на совести других инкараций. — Он бросил взгляд на параноидальную инкарнацию. — Множество жизней прожито инкарнациями с поврежденным разумом. Некоторые из нас создали... проблемы. Но я верю в конструктивные решения.

— Он был угрозой?

— Да... иначе я бы просто убил его. — Он кивнул. — Есть связь между ним и самой справедливостью, и это дает ему силу одолеть бессмертных, каковыми являемся мы. — Человек улыбнулся. — Особенно, если несправедливость в нас велика... а наша — самая черная из всех.

— Почему Дейонарра должна была умереть?

— Дейонарра? Эта девочка частично частично ощущала Планы внутри себя, поэтому и была нужна мне. Понимаешь, Служители Праха верно говорят — иногда если страсть переполняет тебя, ты слишком сильно цепляешься за жизнь, чтобы оставить ее. Так было и с Дейонаррой, и в этом она оправдала мои надежды.

Параноидальная инкарнация перебила его при этих словах.

— Эта женщина... этот призрак?! — В глазах согбенной фигуры вспыхнул огонь. — Она мучила меня годами, преследовала, ненавидела, и ТЫ БЫЛ ТЕМ, КТО УБИЛ ЕЕ!

Практичная инкарнация даже взглядом не удостоила завывающего близнеца, лишь усмехнулась.

— Смешно — обвинять во всем меня! — Он вновь обратился ко мне. — Это было сделано не со зла, хоть она порядком мне надоела. Когда я появился в Крепости, то не собирался здесь оставаться. Я собирался войти, принести ее в жертву и выйти.

— Но зачем нужно было делать это? — тихо, с болью в голове вопросила добрая инкарнация, но то мог был и мой вопрос, с той же толикой боли.

— Мне нужен был кто-то, кто стал бы моими глазами здесь, на Отрицательном Материальном Плане, чтобы служить в качестве лазутчика и выяснить, кем является мой убийца. Лишь мертвые могут существовать здесь долго, потому и нужно было принести в жертву Дейонарру, чтобы она восстала в новом облике. Подлый замысел, но он сработал — она ведь помогла тебе, не так ли?

— Тебе не стоило убивать ее.

Какое-то время он пристально смотрел на меня, затем неприятная ухмылка вернулась.

— Вот почему ты потерпишь поражение при встрече с нашим убийцей. Ты СЛАБ. И не понимаешь, что некоторые поступки просто НЕОБХОДИМЫ.

— Ты смеешь называть меня слабым?! Ты создал все эти «великие» планы по уничтожению нашего врага; но тот все равно дал тебе пинка под зад, а бедная девушка умерла просто так. Возможно, если бы хорошо сделал свое дело в первый раз, когда появился здесь, сейчас бы у нас не было проблем!

— Ты СМЕЕШЬ читать мне нотации?! Женщина всегда были рядом с нами — Дейонарра ли, Равел или другие, и все они страдали, и каждый раз это был их ВЫБОР. Дейонарра отдала бы жизнь за меня, стоило мне лишь попросить об этом. Нет в том ПРЕСТУПЛЕНИЯ.

Я бы и дальше с ним спорил, но смысла в этом не было. Я беседовал лишь с призраком той инкарнации: прошлое изменить невозможно.

— Расскажи мне о Ксакарии.

— О лучнике? Старый добрый Ксакария, мог видеть своими «глазами» то, что не мог я — и мог разить сие своими стрелами, кстати говоря.

— А зачем это тебе понадобилось?

—Я шел в эту Крепость в какой-то степени слепым — я не знал, кто мой убийца, потому мне нужен был кто-то, кто видел бы то, что не вижу я, на тот случай, если враг мой будет невидимым для меня. — Он фыркнул. — Однако Ксакария умер слишком быстро и пользы не принес.

— Ты построил гробницу под Сигилом? Ту, полную ловушек?

— Я про нее почти забыл... да, глупая затея. — Инкарнация казалась раздраженной. — Она не сработала. Напрасная трата огромных сил и денег.

— Бессмысленно! — Параноидальная инкарнация разразилась лающим смехом, скорее довольным, нежели безумным. — Так просто было обезвредить ловушки этого ребенка. Я нашел их... и ИЗМЕНИЛ их. Сделал их ЛУЧШЕ. Изменил НАДПИСИ.