Трой Деннинг - Чародейка

— А что, по-твоему, Гейфал делал в квартале уличных певцов и музыкантов? — спросил Магнус, выпуская наконец Хайара из своих объятий. Разве Фенеон постоянно не предупреждал нас о том, что нам ни при каких обстоятельствах не следует появляться там?

Хитрость Певца Ветров почти удалась. Воины начали громко обсуждать причины, по которым юноша мог оказаться в столь опасном месте. Даже Хайар замолчал, впав в задумчивость.

К сожалению, раздумья привели его к неверным выводам.

— Есть только одна причина, по которой Гейфал нарушил приказ вождя, произнес молодой воин, глядя прямо в глаза Садире. — Он, видимо, преследовал тебя, и поэтому ты убила его.

— Ты не можешь доказать, что дело обстояло именно так, — возразил Магнус.

— Но и никто не может доказать, что я ошибаюсь, — ответил Хайар, делая шаг в сторону Садиры и одновременно пытаясь вынуть кинжал из ножен. — К тому же я не верю словам Лорели. Она лжет, стараясь скрыть свое преступление.

Магнус крепко схватил его за кисть руки, не позволив выхватить оружие.

Садира показала на пустые ножны, висевшие у нее на поясе.

— Ты видел у меня когда-нибудь нож? — резко спросила она. — Я потеряла свой стальной кинжал еще до того, как помогла вашему клану перебраться через ущелье Гатхей. Если я, по-твоему, убила твоего брата, то каким оружием я воспользовалась?

— Ты колдунья, — возразил эльф. — Ты вполне могла использовать магию.

— Она и в самом деле колдунья, но если взглянуть повнимательнее, то на спине твоего брата явно видна ножевая рана, — громко произнесла Раин, спускаясь с лестницы на площадку. — Почему ты так стремишься обвинить во всем Садиру?

— Какую Садиру? — переспросил в замешательстве Хайар. — О ком это ты говоришь?

— О нашей гостье, — пояснила Раин. — Прямо перед тем, как мы схватили ее, Магнус подслушал ее разговор с юношей из Клана Невидимых. Ее настоящее имя Садира, Садира из Тира.

Колдунья выругалась про себя. Она понимала, что Раин пытается выбить Хайара из колеи и спасти ей жизнь, но она предпочла бы, чтобы все это было сделано по-другому.

Хайар в полной растерянности уставился на Садиру. Сзади него послышался нестройный гул голосов изумленных не меньше Хайара воинов:

— Ты — дочь Фенеона? Та самая, что убила Калака? А он знает, что ты его дочь?

— Я — дочь Бараках из Тира и вашего вождя, — с достоинством произнесла Садира, печально глядя на своего забывшегося в пьяном сне отца. — Хотя после того, как ваш предводитель бросил мою мать и она была продана в рабство, родив меня в неволе, у него нет никакого права считать меня своей дочерью.

— Фенеон сам позаботится о своих правах, — ответил Хайар. — Но твое объяснение меня не убеждает. Возможно, твой друг из Клана Невидимых имел кинжал.

У нее дома, в Тире, ни одна из жриц не признала бы правомерными логические построения эльфа, но колдунье по ходу разговора становилось все более очевидным, что Хайар и не собирался искать правду. Его единственной целью было любой ценой найти козла отпущения.

— Я не убивала твоего брата, но вижу, что ты ничего не желаешь слышать, — решительно сказала Садира, опуская руку в свой заплечный мешок. Поэтому или попробуй расправиться со мной прямо сейчас, или больше никогда не возвращайся к этому делу.

— Я не дурак, — ответил Хайар, с тревогой глядя на опущенную в мешок руку Садиры. — Но я не позволю, чтобы мой брат остался неотмщенным.

— Никто тебя об этом и не просит, — сказала Раин. — Но не тебе судить, кто должен быть наказан. У нас есть вождь, или ты забыл об этом? Тогда я напомню тебе, что его зовут Фенеон.

— Я ничего не забыл, — ответил Хайар. Он дал знак одному из воинов, стоявших рядом с телом Гейфала.

— Разбуди вождя, Джейла, — попросил он.

Этим воином оказалась молодая женщина с копной каштановых волос и тремя костяными кольцами в одной из ноздрей. Она зло посмотрела в спину Хайара, но не решилась возражать и подошла к Фенеону. Положив на всякий случай руку на рукоять его кинжала, Джейла потрясла вождя за плечи.

— Фенеон, — тихо позвала она. — Нам нужна твоя помощь.

Фенеон что-то сердито пробормотал в ответ, слегка приподнял голову и открыл глаза, обнажив пару остекленевших зрачков. Он попытался сконцентрировать взгляд на лице женщины, и на мгновение ей показалось, что вождь сможет выйти из ступора. Затем он громко застонал, как будто испытывая ужасную боль, и его голова снова бессильно свесилась на грудь.

Глаза его оставались открытыми, но их взгляд был бессмысленным и пустым.

— Он все еще мертвецки пьян, — объявила Джейла.

Хайар недоверчиво покачал головой и сам подошел к отцу.

— Я так не думаю, — сказал он, запуская руку под его одежду.

— Он мертв? — испуганно спросил кто-то из воинов.

— Нет, болен. Сердце его едва бьется, а тело холодно, как сама ночь, ответил Хайар. Вынув руку, сын вождя внимательно посмотрел на Садиру. Хотелось бы знать, сколько еще бед принесет твое возвращение к Бродягам Песков? — громко произнес он.

— Я не могу нести ответственность за жадность Фенеона, если это то, что ты имеешь в виду, — возразила Садира. — Он украл у меня вино, или, может быть, ты запамятовал об этом?

— Хайар, говори прямо, если у тебя есть что сказать, или помолчи, вмешалась Раин. — Только трус намекает на то, о чем боится сказать открыто.

— Раин права, — поддержал ее Магнус. — Садира является гостьей Фенеона, и тебе не следовало бы забывать об этом.

Поначалу Садира думала, что они оба защищали ее в благодарность за ту помощь, которую она им оказала, но потом до нее дошло, почему они на самом деле стремились спасти ее. Насколько она теперь понимала, их задача заключалась в том, чтобы любой ценой подорвать влияние Хайара среди членов клана и облегчить Раин возможность унаследовать власть отца, оттеснив Хайара на второй план.

Злобно взглянув на единокровную сестру, Хайар пробормотал:

— Я никогда не был трусом. Что же касается гостьи отца, то я не сомневаюсь, что она заколдовала его. Другого объяснения быть не может.

— С какой же целью, Хайар? — резко спросила Садира, решив защищать себя сама.

Хайар шагнул к ней, и его лицо оказалось в нескольких дюймах от ее лица.

— Разве ты не сказала мне вчера, что у тебя есть свои собственные причины, чтобы вернуться к нам? — ответил он вопросом на вопрос.

— Да, я говорила это, — признала Садира.

— Я думаю, что ты вернулась только для того, чтобы заколдовать Фенеона, — сделал вывод Хайар. — И это было тебе нужно, чтобы заставить нас проводить тебя к башне Пристан.

Раин бросила быстрый взгляд на неподвижное тело Фенеона.

— Что бы ни случилось с Фенеоном, он не жертва колдовства, — сказала она. — Если бы у тебя хоть немного работала голова, ты бы понимал это.