А. Даргон - Прах Судьбы

– Не знаю. – Он остановился и скрестил руки. – Все это так… Так сложно.

– Ничего сложного, милый. – Она подошла к мужу со спины и тихо сказала, – Можешь назвать точную цену, которую ты бы отдал за то, чтобы спасти Дункана?

– Нет! – Алистер резко повернулся и посмотрел в ее грустные глаза. – Я бы тогда все отдал за то, чтобы он остался жив!

– Вот видишь. Я тоже постаралась не продешевить, чтобы остановить Мор и спасти тебя. Я… я продам хоть самого Создателя, только бы знать, что твое сердце все еще бьется. – Ее рука легла на грудь мужа. Алистер положил поверх ее руки свою ладонь.

– Элайн… Мне кажется, что я… У меня нет слов. Я не знаю, что сказать.

– Любимый, ты сказал достаточно. – Печальный взгляд Элайн замер в его глазах.

Алистер сжал ее в объятьях и начал осыпать поцелуями так, как будто это было в последний раз.

Глава 4

Малый парадный зал был залит светом жгучего летнего солнца, проникающего своими лучами до самых дальних углов. Два парчовых кресла на возвышении все еще пустовали, когда в зал вошла делегация тевинтерцев.

Картахан, огладив бороду, огляделся. Кроме двух гвардейцев в золотой броне и глухих шлемах, в зале никого не было.

– Гмм… Все-таки я надеюсь, что здравый смысл королевы будет сильнее ее надменности! Как вы думаете? – глава делегации обернулся к спутникам.

Ответить ему не успели. Гвардейцы взяли мечи наизготовку и синхронно ударили латными перчатками по кирасам.

Из боковой двери с лязгом и шумом появилась королевская чета. Протокол нарушался практически по всем пунктам – Алистер и Элайн были в начищенной до слепящего блеска боевой броне и с мечами за спиной. Они взяли с собой даже шлемы, которые несли в руках. Это был неприкрытый вызов делегации магов.

Картахан сделал вид, что это не произвело на него впечатления. Сделав знак рукой остальным, он сдержанно поклонился. Трое его спутников также поклонились вслед за ним.

Король с королевой встали около кресел и Алистер негромко произнес:

– Добрый день, господа.

Элайн добавила:

– Стража может быть свободна. Вас призовут, когда в том возникнет надобность.

Гвардейцы сделали четкий разворот, и вышли из зала.

Их Величества так и не сели. Алистер начал первым:

– Предлагаю не останавливаться на легендах о Рунном Доспехе и Прахе Андрасте. Мы знаем этот текст. Излагайте свои… требования.

Глаза Элайн пылали, прожигая Картахана насквозь.

Но ему было плевать. Он был неуязвим для этих Серых Стражей.

– В доках был убит один из сильнейших магов Тевинтера. Потеряны деньги, вложенные в партию рабов, которых мы должны были за них получить. И мы хотим компенсацию – пять тысяч золотых. – Картахан намеренно назвал ту самую цену, о которой ему доложил ловкач, вернувшийся из Денерима с Прахом Андрасте.

– Всего-то? Из-за такой безделицы вы снарядили делегацию в Ферелден? И даже обучили ее легендам о Рунном Доспехе? – Элайн усмехнулась. – Не поверю ни на секунду, что это истинная причина вашего визита.

– Пять тысяч золотых – это серьезные деньги, – важно ответил Картахан. – Помнится, с помощью именно такой суммы Серые Стражи хотели победить Мор.

– Поразительно, до какой степени нынче дошло искусство перевоплощения, – не удержался Алистер. – Без всяких заклинаний маг из Тевинтера легко и просто превратился в торговца из трактира! Морриган была бы в восторге от таких способностей!

– Я не знаю, кто такая Морриган. Но деньги нам нужны не меньше, чем вам.

– Послушайте, Картахан! – Королева повысила голос. – Или Вы расскажете о настоящей цели Вашего визита, или Вы немедленно отправитесь обратно с пустыми руками.

– А Ваше Величество не боится, что текст легенды о Рунных Доспехах вдруг станет известен баннам? – Тевинтерец вел себя настолько нагло, насколько это было возможно в данной ситуации.

Элайн спустилась на одну ступеньку и спокойно произнесла, глядя в глаза магу:

– Нет, Их Величества не боятся никаких легенд.

Алистер встал рядом с ней. Королева продолжила:

– Если вы прибыли, чтобы заниматься шантажом, то вы очень жестоко ошиблись. Даже сам Архидемон не испугал ни меня, ни моего мужа. А уж Архидемон был куда страшнее каких-то там магов, цена которым у Антиванских Воронов – горсть золотых за пучок.

Картахан замолчал. Он знал, кто такие Антиванские Вороны и прекрасно понял, что именно посулила ему эта рыжая бестия. «Хорошо, пришло время выкладывать козыри», – подумал он.

– Впрочем, легенды – это всего лишь легенды. Я могу рассказать Вашему Величеству факты, куда более интересные, чем любая сказка. Например, я могу поведать о том, что у Магов Тевинтера еще осталось немного Праха Андрасте.

– И что с того? – ответил Алистер.

Картахан обернулся в сторону Элайн.

– При помощи Праха наши Маги, которые проникли в сущность бытия куда сильнее, чем эти недоучки из вашего Круга, могут вернуть вам способность стать матерью, Ваше Величество. – Картахан надменно вскинул голову. – И не спрашивайте меня, откуда мы знаем про проблемы Вашего Величества.

– Да?!! И за это вы хотите пять тысяч золотых? – голова Элайн от захлестнувшего ее волнения закружилась, а пол начал уходить из-под ног. Она выстояла, слегка покачнувшись.

– Не только. Для осуществления этого очень мощного заклинания Великому Магу Крови нужны жизни ста человек. Впрочем, эльфы тоже подойдут. И, кроме того, нам нужны новые рабы. Насколько мне известно, Их Величества неосмотрительно что-то пообещали этим грязным эльфам? Еще не поздно все исправить. Разумеется, наш Великий Маг готов лично прибыть в Денерим для того, чтобы провести ритуал. И вы будете матерью, Ваше Величество, обещаю.

Тишина, повисшая после этих слов, была просто оглушительной.

Перед глазами Элайн сразу возник образ ребенка, приникшего к ее груди. Отрешенно, со стороны она увидела саму себя, качающую на руках маленький сверток, из которого детские ручки тянулись к ее улыбающемуся лицу…

Эту картину почему-то сменило воспоминание – темные комнаты детского приюта в эльфинаже, разбитые и разбросанные игрушки… Призрак подростка, бегущего по кровавым пятнам и зовущий какого-то Вильгельма. Сколько же там погибло детей! Запах смерти, вид смерти, память о смерти… Мертвые дети... Эту ужасную картину сменили безумные глаза сумасшедшей нищенки, потерявшей там свою семью.

В грудь Элайн со всего размаху вонзился раскаленный стержень и начал все быстрее и быстрее вращаться, наматывая на себя ее душу, словно нить на веретено. От безумной боли, наполнившей ее тело, дыхание сорвалось и стало густым и обжигающим, словно горячая смола.