Марк Энтони - Родственные души

Внезапно перед ним возникла и повисла в воздухе чашка сладкой воды. Когда он рванулся к ней, она исчезла. Сочетание знакомого и невозможного обратило маленького мальчика в крик. Он нащупал трещину в одной из стен и втиснулся в нее. Он втискивался глубже и глубже, пока в пещере ему грозили все монстры из его детских страхов.

Затем наступил момент, которого он ждал — сильная рука рванула его вглубь расщелины.

Мирал проснулся весь в поту.

П.К. 308, Середина лета

Больше чем неделю спустя Флинт работал над медальоном для Кентоммена Портиоса, когда в дверь каменного жилища гнома вошел лорд Тайрезиан — как заметил Флинт, естественно, не постучав. Только Танису дозволялось входить в мастерскую без предупреждения. Даже Быстроногая стучалась, по-своему, стук ее копыт обычно служил гному достаточным предупреждением, чтобы подскочить к двери.

После изнуряющей жары прошлой недели стало прохладнее. Это был один из тех дней, когда большинство хотело бы упаковать квит-па , сыр и маринованные овощи в корзину для пикника и направиться на одну из возвышенностей над ущельем. Но гном не думал об отдыхе. Его поджимал срок; Кентоммен должен был состояться через неделю.

Учитывая приближение праздника, конечно же, у многих квалиностских аристократов нашлись металлические изделия, которые им просто необходимо было сделать до церемонии совершеннолетия Портиоса. Флинт взял у них работу, но дал всем один и тот же ответ: он трудился над заданием Беседующего с Солнцем и, увы, могло оказаться, что сможет приступить к проектам просителей только после Кентоммена . Конечно, это их не радовало, но эльфы Квалиноста давным-давно поняли, что Флинт Огненный Горн, несомненно, являвшийся самым одаренным мастером по металлу в округе, одновременно мог быть упрямым как минотавр.

Перед ним лежали два диска, которые должны были превратиться в медальон; он усердно вырезал в лицевой золотой пластине при помощи остро заточенной стамески и маленького молоточка. Он критично осмотрел результат; стамеска придавала отверстиям зазубренный вид, к чему он и стремился. Особенно хорошо это срабатывало при формовке деревьев. «Достаточно хорошо, особенно если учитывать, что у меня нет времени на переделку», — пробормотал он.

Как раз в этот момент и распахнулась дверь, прозвенел колокольчик, и в проеме появился высокомерный эльфийский лорд с короткими белокурыми волосами.

«Гном, мне требуются твои услуги», — заявил Тайрезиан.

Делая перерыв, Флинт, сидевший в своем кресле рядом со столом, прикрыл эскизом компоненты медальона, поднял взгляд и одарил эльфийского лорда улыбкой, больше напоминавшей собачий оскал. «Входите, лорд Тайрезиан». Он указал стамеской на каменную скамью. «Присаживайтесь».

Согласно эльфийскому протоколу, Флинту следовало встать, если в комнату входил эльфийский аристократ, хотя они с Солостараном давно отбросили все формальности, когда Беседующий в одиночку навещал гнома. Однако Тайрезиан вспыхнул от досады. То, что эльфийский лорд не пожаловался на неуважение, доказывало гному, что Тайрезиан крайне нуждается в его услугах. Это вызвало еще одну улыбку на лице Флинта.

«Какая услуга вам ‘требуется’?»— бесстрастно произнес Флинт, откинувшись в кресле. Он снова указал стамеской на скамью. «Присаживайтесь».

Тайрезиан явно колебался, то ли сесть, куда указывал гном — и тем самым последовать приказаниям какой-то мелкой сошки — или остаться стоять, что могло означать, что этой мелкой сошкой являлся он, а не Флинт. Он выбрал компромисс, принявшись расхаживать по комнате, нигде не задерживаясь достаточно надолго, чтобы присесть. Надменно пройдясь по помещению, осмотрев комод, койку Флинта, его резной сундук и горн, Тайрезиан вытащил свой короткий меч и протянул его рукоятью вперед гному.

Не произнеся ни слова, Флинт взял меч и осмотрел его. Это было церемониально оружие, носимое на официальных мероприятиях, украшенное изумрудами и лунными камнями, и инкрустированное сталью. Такое оружие, будучи проданным, могло восемь месяцев кормить квалинестийскую семью.

«Не очень практичен в бою», — прокомментировал Флинт.

«Он для государственных мероприятий», — высокомерно произнес Тайрезиан.

«Таких, как Кентоммен Портиоса Канана», — закончил за него гном. Эльфийский лорд кивнул.

Флинт продолжил осмотр оружия. Дерево рукояти было сильно треснуто; кое-где стальная инкрустация отвалилась, а один из драгоценных камней — изумруд, решил он, разглядывая рисунок — выпал. Нужен был непростой ремонт; опытному мастеру, чтобы восстановить изделие, пришлось бы на это время оставить любую другую работу.

«Это займет неделю», — наконец сказал Флинт. — «У меня нет времени».

Характер эльфийского лорда взыграл, и в его глазах заметался синий огонь, но голос оставался таким же вежливым, как у гнома. «До Кентоммена , мастер Огненный Горн, еще целая неделя».

«У меня есть другая работа».

Тайрезиан выпрямился. «Тогда отложите ее. Выполните это задание».

Флинт протянул короткий меч обратно эльфийскому лорду. «Может быть, вы сможете найти другого кузнеца, чтобы починить его».

«Но…»

Замечание лорда Тайрезиана было прервано прибытием Эльд Айлии и Таниса. Старая акушерка, как обычно, была цветасто выряжена — полосатая желто-синяя кофта, красная юбка в складку и красные тапочки, все расшито бледно-желтыми ромашками. Рядом с ней Танис смотрелся практически бесцветным в желто-коричневой рубашке и рейтузах. Между собой — зрелище казалось искривленным из-за огромной разницы в росте акушерки и полуэльфа — они волокли огромную плетеную корзину, до верху наполненную початками кукурузы. В свободной руке Танис нес маленькую тарелку с перевернутой миской сверху. Они задержались на пороге и, щурясь от яркого дневного света, вглядывались в темноту мастерской гнома.

«Флинт, обед!»— пропела Айлия, ее круглые глаза были велики для ее треугольного лица. — «Только что сорванная сладкая кукуруза!»

«Со свежим маслом», — добавил Танис, держа посуду.

Затем лорд Тайрезиан двинулся в треугольник света около двери, и их лица скисли.

«Вы только взгляните на это», — лаконично произнес эльфийский лорд, скрещивая руки на груди и глядя на них сверху. — «Двое убийц вместе проводят время. Может, сравнивая записи? Преимущество выпускания стрелы в грудь лорда Зеноса против, скажем, того, чтобы дать умереть моей матери при родах? А, Танис, я же забыл. Айлия и твоей матери дала умереть, не так ли?»

Эльд Айлия побледнела, несмотря на свой загар; она поднесла руку ко рту, подавляя вскрик. Угрожающе надвигаясь на Тайрезиана, Танис отпустил свою ручку корзины, и пара початков выкатилась из кучи и отскочила в цветы за порогом.