Юлия Бойцева - Подвиг Мирославы

- Дальше, куда еще-то… - пожала я плечами.

- Еще очень рано, дорога плохо видна, - холодно ответил он, отвернувшись.

Да, Мирочка, мечтать не вредно.

- Я жду вас пять минут, не присоединитесь, поеду одна, - резко сменила я милость на гнев, уж что-что, а оставаться тут у меня нет никакого желания. К тому же чудовище так и лежало в пещере, а любоваться его трупом как-то не хотелось.

- Мы будем, - ответил он и, бросив короткий взгляд на рассвет, пошел к пещере.

Еще затемно мы преодолели перевал. С первыми лучами быстро появившейся Тэффы, дорога вильнула, и начался затяжной спуск с горы. Все ехали молча, слушая, как медленно просыпается природа. Разговаривать не хотелось, думать и вспоминать сегодняшнюю ночь тоже, но мысли все равно крутились поблизости страшного чудовища, заснувшего вечным сном там, далеко позади. В голове снова и снова прокручивались минувшие события, заставляя меня анализировать и делать выводы. И выводы эти были далеко не утешительными.

Во-первых, стало совершенно ясно, что здесь, в чужом и опасном мире, мне придется самой бороться за свою жизнь, которая для окружающих не так уж и ценна. Во-вторых, друзей как таковых у меня нет, есть лишь приятели или знакомые, которые жизнью своей рисковать ради меня не будут. В-третьих, несмотря на легкое раздражение, которое стала испытывать к Эртону, мое сердце все равно продолжало трепетать при малейшем его взгляде в мою сторону, а это говорило лишь о том, что я неизлечимо больна.

Душа терзалась в сомнениях. Эртон был готов меня убить, защищая дорогих ему людей, и я его прекрасно понимала, но как понять то, что он даже не пытался побороться за мою жизнь? Я несколько раз пыталась представить себя на его месте, чтобы ответить на вопрос: поступила бы я так же, как он. И каждый раз приходила к одному и тому же ответу: нет, не поступила бы. И даже закрыв глаза на дела сердечные, даже представив, что опасность угрожала не Эртону, а Хейси, я все равно бы не смогла дать ее в обиду. Мне было бы не лень обойти половину этого мира, чтобы найти лекарство и сделать все, чтобы спасти человека. Нет, я далеко не герой и готова это признать, просто для меня жизнь любого - ценность, за которую надо бороться.

Ближе к обеду мы, наконец, преодолели спуск и оказались на неширокой дороге, разрезающей темной полосой прекрасную цветочную долину, окруженную горами, на две равные половины. Тимертончик довольно весело воспринял наше желание проехаться верхом, даже не пританцовывал на месте, когда я на него взбиралась. Два дня без практики верховой езды отрицательно на мне сказались, первое время пришлось помучаться.

Спустя час мы подъехали к ущелью. Эртон решил устроить привал, отдохнуть и заодно напоить коней в неширокой горной реке. Я держалась особнячком, да и остальные, судя по всему, не горели желанием со мной общаться. Уединившись с Тимертоном у реки, я впервые разрешила себе подумать о Тимофее, а это привело к слезам. Тихо всхлипывая, я наблюдала за медленным течением чистой реки и ругала себя последними словами за то, что обидела единственного человека в этом мире, заботящегося обо мне. Вот она благодарность. И позвать бы его, да извиниться, а стыдно и страшно.

Через некоторое время сзади послышались шаги.

- Мира, - позвала Стэлла, - все хорошо?

- Да, - пискнула я и закрыла лицо ладонями. Девушка присела рядом и крепко меня обняла, от чего истерика вообще пустилась в пляс.

- Прости нас, - прошептала она, - знаю, мы вели себя ужасно.

- Все хорошо, - ответила я.

- Ты ведь плачешь не из-за этого? Не из-за нас? - спросила она спустя некоторое время, когда я уже успела успокоиться.

- Наверно, из-за всего вместе. Все-таки сегодняшняя ночь была далека от обычной, - пробубнила я, зачерпнув ладонью холодную воду, чтобы умыться.

- Ты права, - согласилась принцесса.

- Долго нам еще до замка?

- Нет, буквально пара часов и мы будем на месте.

Я поднялась на ноги и глубоко вздохнула. Не стоит раскисать, до цели далеко. Надо отвлечься и заняться делом.

- Идем? - спросила я девушку.

- Идем, - улыбнулась она и тоже встала.

От еды я отказалась, аппетита не было. Оседлав коней, мы снова двинулись в путь. Природа завораживала своей красотой и красочностью, откуда-то доносился звук падающей воды, разлетающийся по ущелью звоном колокольчиков. Чем дальше мы двигались вдоль реки, тем сильнее горы сужали пространство по бокам, образуя что-то вроде длинного неширокого коридора. Я стала боязливо посматривать наверх, опасаясь свисающих над ущельем огромных валунов, будто прилепленных к этим скалистым горам. Несмотря на то, что двигались мы медленно, узкую часть ущелья, которой, казалось поначалу, нет конца и края, преодолели достаточно быстро. Река стала удаляться от дороги вправо, и через некоторое время взору открылся источник шума - огромный красивый водопад. Я не могла проехать мимо и не запечатлеть такую красоту, поэтому притормозив, достала фотоаппарат и сделала несколько снимков. Остальные терпеливо ждали с отчужденными выражениями на лицах.

- Мирочка! - тихо позвала Стэлла, когда мы вновь двинулись дальше.

- Что Стэллочка? - спросила я ее тем же жалобным тоном.

- Помирись с ним.

- С кем? - не поняла я.

- С Тимом.

Эртон повернул голову в мою сторону и начал подъезжать ближе.

- Вы поссорились? - заинтересованно спросил он.

Я не ответила, но Стэлла сделала это за меня.

- Она его прогнала, - осуждающе сказала девушка, не зная, что ее брат будет этому только рад.

- Неужели? И когда только успели… - довольно произнес он, впервые за сегодняшний день, расплывшись в улыбке.

Стэлла поняла, она вопросительно на него посмотрела, но тот пришпорил коня и умчался вперед, к Хейси.

- Что это с ним?

- Радуется.

- Почему? - искренне удивилась принцесса.

- Не знаю. Они не любят друг друга и не скрывают этого.

- Надо же! - пропела девушка. - Да мой брат, оказывается, умеет ревновать.

- Ревновать? - переспросила я. - Не думаю.

- А я думаю, - хмыкнула девушка. - Ибо другого объяснения не нахожу.

- Хорошо, предположим, Эртон ревнует, а Тим тогда что?

- Не знаю. Может тоже ревнует. А к остальным мужчинам он как относится?

- Да когда как. Вроде и сводничает иногда, при этом и не особо доволен.

- Знаешь, можно предположить, что он просто придирается. Что-то вроде отеческой любви…

- Да? - ужаснулась я.

Нет, только не это! Лучше никаких чувств ко мне, чем отеческие…

- Тебя это не устраивает? - удивилась Стэлла.

- Не знаю, - ответила я.

Самое интересное, меня это действительно не устраивает, никак! И лучше даже не вдаваться в подробности, почему я так яро протестую.

- Так ты с ним помиришься? Ведь все это из-за того, что он не может быть рядом?