Оля Виноградова - Командировка в мир Иной

Закончив с приготовлениями, мы прыгали на кровати, пока ее не сломали. Играли в ковбоев и индейцев, пока наши скакуны-стулья не пали смертью храбрых. Исследовали таинственную пещеру в поисках сокровищ — комнату над нами, куда пролезли через дыру в потолке. Запускали кораблики. Сперва в раковине, потом на полу в туалете, под конец на полу в комнате и чуть было не в коридоре, но вовремя о ловушке вспомнили. Пришлось локальным озером с подводными течениями обойтись. Брат обратный щит поставил и потоки воды закольцевал…

И все наши игры не вызывали в моей душе отторжения. Подумаешь, взрослый человек… Кто определяет границы возраста и рамки дозволенного в этом возрасте? Возможно, не братец у меня физический недомерок, а я моральный переросток? Возможно, быть вечным ребенком не так уж и плохо и даже… полезно, а? Хотя бы раз в неделю по строгому расписанию…

— Тихо! — Профессор насторожился.

Проводил глазами погибший в пучине карликовых волн кораблик. На цыпочках подкрался к двери и тут же отпрянул от нее в сторону, затаившись у стены. Я спрятаться не успевала, поэтому прикинулась дикорастущим деревом посреди комнаты.

Дверь отворилась. Ведро с книгами рухнуло на голову. Карсимус, получив светом познания по затылку, закатил глаза, запнулся о веревку и рухнул на покрывало. Щелчок пальцами успешно довершил начатое.

— Попался! — радостный Профессор прыгнул на куль.

Угу, а мне кажется, это мы сейчас на месте преступления попадемся… Появившийся на пороге верный Кзекаль стал олицетворением моей мысли. Я подскочила к гвардейцу, схватила его за руку и потащила к окну.

— Покушение! — крикнула я в ухо растерянному оборотню. Показала на окно и добавила: — Быстрее за ним, а то ведь уйдет, гад такой! — мягко подтолкнула мужчину в спину.

Он прыгнул. Не раздумывая. Вот что значит военная дрессировка: инстинкт самосохранения напрочь отшибается годами тренировок. Кару по праву может гордиться им. Звание героя присвоить или наградить. Учитывая этаж, с которого сиганул гвардеец, скорее всего посмертно.

— Итить-перематерить-костерить на чем свет стоит. Эльгу по ваши души-и-и-и-и! — донеслось с улицы.

— Заговорил! — умилилась я и принялась распутывать кешиара. Кто-то же должен спасти меня и брата от гнева гвардейца.

— Элоиза, — почти что пропел… Да-да, именно пропел Кару. Почему-то жутко довольный. — По-хорошему отшлепать тебя надо и в карцере запереть, но я не буду этого делать!

Земо сумел удивить меня. Подумав, а не повредился ли он головой случайно, я перестала разворачивать его и замерла в нерешительности. Руки тянулись запеленать его обратно. И для верности остатками занавески перевязать. Вдруг он буйный?

— Да не бойся! — с чувством произнес земо. — Ты спор мне помогла выиграть! Кзекаль же мне только что руку своей сестры проиграл! У нас же как: надо согласие старшего в семье получить, чтобы жениться, а он не соглашался. А сестра у него принципиальная: любишь — женись сказала. Мы и поспорили, что он и слова не успеет сказать, как благословит наш брак. С тех пор он и молчал, дубина упертая! Спасибо тебе, Элоиза. Я даже разгром комнаты тебе прощу…

— Неужели такая красивая? Лучше меня? — во мне заговорило извечное женское соперничество.

Кару скосил на меня глаза, вздохнул и осторожно ответил:

— Безопаснее…

Я оставила оборотня на попечение Профессора, который был не против поиграть в лекаря, а сама отправилась к окну проверить состояние летчика-испытателя. Я высунулась из окна, помахала рукой ему и еще двоим земо, помогавшим Кзекалю подняться. Поинтересовалась погодой, направлением ветра, здоровьем… Не болит ли чего, не стреляет ли где.

Меня за проявленную заботу поблагодарили и пообещали… зайти более подробно поговорить. О профилактике заболеваний. Рассказать о прелестях массажа челюстно-лицевых мышц кулаками. Проверке упругости ребер ногами… Хорошо, что гвардеец немедленно зайти не мог. Он в принципе пока ходить не мог. Это ж надо было так неудачно упасть, чтобы одну ногу сломать, а другую вывихнуть…

Вечером мы праздновала помолвку сестры Кзекаля — Ройлины под хмурыми взглядами оного. Гвардеец, сидя на кресле каталке, радуясь внезапно обретенному дару речи, к месту и не к месту вставлял глубокомысленные комментарии на тему быта новобрачных. Первая жена Кару его горячо поддерживала. Появление второй женщины в жизни супруга ее не обрадовало. Зато вторая нареченная сияла от счастья и долгожданного воссоединения с любимым, но не забывала украдкой под столом пинать брата, но разве ж эту обрушившуюся дамбу заткнешь теперь?

Профессор радовался легализации. Он выбрал себе в качестве собеседника седого медведя и с полным ртом доказывал ему существование теории невероятностей в пику ее сестре — теории вероятностей. И если согласно второй некое событие, имеющее шанс когда-либо произойти, рано или поздно произойдет, то следуя логике первой теории прецедент не имеющий никаких шансов воплотиться в реальность, произойдет немедленно, но при одном условии — если таково будет желание эльгаши.

Медведь резонно возразил, что теория брата полностью совершенно абсурдна, ибо эльгаши давно нет. Обиженный парень степенно дожевал еду, чинно взял со стола миску с мясным рагу и спокойно надел ее на голову оппоненту, доказывая истинность своей теории. Я сделала зарубку в памяти — научить Профессора забивать стрелу. Разборки при посторонних — это моветон давно ушедших девяностых!

Ближе к полуночи я вытащила сонного брата из-за стола и повела укладываться спать, предварительно разузнав, где поселили Аайю. Наша комната в результате невинных детских игр больше напоминала боевой полигон косых минометчиков, чем обитаемое жилище: сквозняк, сырость, обломки мебели… А блондин против гостей возражать не должен. Ему не привыкать ночевать втроем.

Таковы были мои мысли изначально. Я вовсе не планировала заставлять земо ночевать под дверью, но, рассказывая Профессору на ночь сказку про Белоснежку и семь драконов, случайно уснула. Да так крепко, что ничего ночью не слышала. И утром. И в обед тоже!

А после него… Когда некто ловкий отмычкой замок откроет и под одеяло мышь запустит, то поневоле проснешься…

Выходка Аайю сильно отразилась на моем настроении. Из сонно-млеющего оно мигом скатилось на уровень бодрствующе-грызущего все, что не так стоит, лежит, говорит и далее по списку. Но! Тонко и интеллигентно грызущего.

Не успела я умыться, как блондинистая сволочь предложил мне завтрак в обмен на утренний поцелуй. Я чуть палку с коротким стриженым мочалом на конце, которой зубы чистила, не проглотила. Взвесив "за", "против", оценив возможные последствия, я согласилась. Предложила ему закрыть глаза, пообещав коту феерические ощущения. И глаза руками попросила закрыть, дабы не подглядывал. Наблюдающий из постели за нашим разговором Профессор подал мне изловленную мышь, которую я и запустила оборотню за шиворот. У меня была другая идея, но и эта сгодилась, чтобы привести Аайю в тонус.