Дэфид аб Хью - DOOM: Небо в огне

— Ты прав, — сказала Арлин. — Так было с нами. Но мы останемся в дураках, если не подготовимся. Вдруг обнаружится, что проход сквозь врата не обязательно подразумевает стриптиз?

Моя подруга говорила дельные вещи.

— До сего момента нам улыбалась удача, — сказал Идальго. — Мы знаем, что враг имеет корабли, идущие обратно и дальше между Фобосом и Землей. «Бова» использует систему TACAN, которая дает сигнал, оповещающий пилотов о препятствиях и о дистанции. Может быть, у нас урезан бюджет по части использования энергии, однако мы летим не вслепую.

Я ненавидел летать вслепую.

— Они используют Деймос для чего-нибудь? — спросила Арлин.

— Насколько известно директору и его команде, нет. Вы вдвоем так основательно там все порушили, что они, наверное, все там побросали.

— Молодцы, ребята, — сказал Альберт. Конечно, он смотрел на Арлин, а не на меня.

— Все это время нам везло — мы не столкнулись с врагом, но космос велик, не так ли?

То, как Идальго это сказал, заставило меня заподозрить, что он пытается шутить.

И тут он пошутил!

— Вы знаете, лейтенант Райли рассказал мне анекдот, — начал он. Я заметил, что он был в весьма дружеских отношениях с радарным офицером, но почему бы и нет? Одинаковый ранг сближает, особенно между разными службами. Нечто похожее было у меня с Дженифер, старшиной второго класса. Я редко называл ее по фамилии.

Какова бы ни была причина, было приятно видеть в Идальго человека, даже несмотря на такие вот шутки:

— Как вы думаете, в чем разница между атакой и обороной адских демонов? Сдаетесь? Вы не найдете разницы, потому что даже когда мы гоним их пинками под зад, они все еще остаются захватчиками.

Дисциплина обязывала. Я заставил себя засмеяться. За этот вид службы должны существовать отдельные медали. После того, как Идальго пошутил, он оставил нас одних. Я был целиком настроен возобновить свою песню, полагая, что после таких шуток запросы публики сбавятся.

Но Арлин меня опередила.

— Альберт, — сказала она быстро, — ты нашел какие-нибудь хорошие книги в коробке флота?

— В большинстве своем там старые книги, — сказал он. — Одну из них я прочитал дважды — «Бюрократия» Людвига фон Мизеса. Он писал о той свободе, угрозу которой представляли лишь другие люди. Ему принадлежат слова о том, что капитализм — это хорошо, потому что он «автоматически определяет ценность каждого индивидуума по тому, какую услугу тот способен оказать своему товарищу».

— Недруг социализма, да? — спросила Арлин. Альберт не расслышал игривости в ее голосе.

И поэтому дал прямой ответ:

— Книга была написана во времена Второй Мировой. Автор использует Гитлера и Сталина как создателей двух образцовых моделей социализма в действии.

Арлин была знакома с предметом:

— Они, может быть, и не убили столько же людей, сколько демоны, но вовсе не потому, что не пытались.

Я добавил.

— На гавайской базе я подслушал разговор двух женщин-лаборантов. По их словам, то, что случилось, пойдет только на пользу роду человеческому, потому что истребление миллиардов людей заставит оставшихся в живых бросить свой мелочный эгоизм и объединиться для общественной пользы.

— О Боже! — возмутилась Арлин.

Я заметил, что Альберт при этом даже глазом не моргнул.

— Люди сражаются за разные вещи, — сказал Альберт, пожав плечами. — Мы за одно, они за другое.

— Тоже верно, — согласился я.

— Предлагаю тост, — сказала Арлин. — Жаль только, в стаканах вода.

— У меня кое-что есть, — сказал Альберт. Пока он тянулся в сторону своего тайника (Пол дал ему немного хороших вещей), Арлин перелетела через свою кровать и начала доставать из ящика книги, которые прочитала. Она всегда чувствовала себя очень по-свойски, маневрируя в свободном падении. Я остался лежать.

Когда она вернулась, я признался:

— Жаль, что у них больше нет тех магнитных ботинок, а то могли бы приберечь пару для меня.

— Пилотам самим-то не хватает, — напомнила она мне. — Скажи спасибо еще, что у нас такой маленький экипаж, иначе нам не хватило бы еще и кушеток.

— Конечно! Суровым морпехам не нужна роскошь вроде мест для парковки своих задниц.

И внутренние органы нам тоже не нужны. Просто сложите нас как дрова в автобусе.

— Автобусе?

— Ты знаешь, что я имею в виду. Что у тебя в руке?

— «Сирано де Бержерак», — объявила она, подняв том вверх. — Я не ожидала найти свою любимую пьесу в этом ящике. Поскольку я не обладаю памятью Альберта, я зачитаю вам идеальную для тоста фразу.

Пока она шелестела желтыми страницами, Альберт вернулся, неся продуктовую сумку. И его широкая улыбка намекала на то, что в сумке лежат не только продукты.

— Нашла! — возгласила Арлин. Пока Альберт устраивал для нас приготовления, она продекламировала:

Она прочистила горло и хрипло добавила:

— Покроем космической тьмою наших врагов!

Когда я сделал глоток бургундского, я почувствовал, будто мы — три мушкетера, готовые сражаться с демонским отродьем… в какой бы форме оно ни предстало.

Флай был прав. Снова на Фобосе мы, где зомби были людьми. На этот раз мы не видели никаких зомби. Я была этому рада. Они напоминали мне о Додде. Довольно неприятно даже просто терять любовника, не видя, как он превращается в шаркающую ногами пародию на того, кого ты когда-то любила. В своих кошмарах я до сих пор слышу его зов: «Арлин, ты можешь быть одной из нас».

Они говорили, ты не можешь вернуться домой снова. Но ты можешь вернуться в ад, если ты сумасшедший и ты намеренно берешь билет в один конец до Фобоса.

Пилоты «Бовы» оправдали себя превосходно, когда настало время приземлить ее груз в инфернальную зону. Фобос так мал, что это настоящий вызов для космического пилота. Деймос был очень опасной площадкой, когда он все еще был на орбите Марса. Это была уродливая гора, покрытая выступами, которые могли разбить корабль, если не рассчитать правильно угол и скорость. Фобос был значительно глаже и круглее — куда более, чем мы, земляне, ожидали от луны.

— Как они могут называть это десятимилевое нечто луной? — спросила Тейлор, в это же время выделывая кропотливые маневры в свидании с Фобосом. Мы были лишь в нескольких милях от него, напоминая маленькое черное пятно, пачкающее звездное небо. Я считала удачей, что коммандер согласилась позволить мне пройти в их кабину, чтобы видеть наше «возвращение». Наши новые друзья продолжали шутить о том, что Флай и я возвращаемся домой.