Елена Малиновская - Последняя жизнь нечисти

– Это сын Шерьяна, ему и рассказывать. – Я пожала плечами. В очередной раз выдавила слезинку из глаз. – Мне… Мне неприятно это вспоминать. Очень неприятно и стыдно.

Гворий окаменел лицом, без сомнения поняв, на что я намекаю. Перевел тяжелый немигающий взгляд на товарища.

– Давай переберемся в твой кабинет, – с отчаянием предложил Шерьян, движением головы показав на любопытствующих, уже собравшихся около выломанных дверей. – Я… Я не могу говорить о подобном при посторонних.

Гворий не стал спорить. Встал и с любезным поклоном предложил мне руку. Я сжала пальцы на его локте, безуспешно пряча торжествующую усмешку за распущенными волосами. Какая же я все-таки умничка! Теперь Рикки точно мне не соперник. Более того, очень удивлюсь, если он рискнет остаться во дворце после произошедшего.

На правах пострадавшей стороны я заняла самое мягкое и удобное кресло в кабинете Гвория. Залезла в него с ногами и неторопливо прихлебывала горячее вино с добавлением успокаивающих трав. По всеобщему мнению, после перенесенного потрясения мне оно было просто необходимо, и я не стала спорить. Пожалуй, иногда роль униженной и оскорбленной жертвы весьма удобна и приятна.

Шерьян как раз закончил рассказывать о той сцене, которую лицезрел прошлой ночью. Гворий молчал. Он не проронил ни слова с начала беседы, лишь кривил губы и красноречиво сжимал кулаки.

– Вот и все. – Шерьян облизнул пересохшие губы и потянулся за бокалом вина.

– Почему ты сразу мне об этом не рассказал? – Тон Гвория был нарочито спокойный, но я видела, каких трудов ему стоило не сорваться на крик. Шерьян виновато опустил голову, не пытаясь оправдаться, и полуэльф разъяренно обернулся ко мне. – А ты, Тефна? Ты обязана была сразу же поставить меня в известность! Я имею право знать, если в моем дворце творятся такие мерзости.

– И как ты себе это представляешь? – с чуть уловимой иронией осведомилась я, отставляя в сторону опустевший бокал. Шерьян тут же наполнил его вновь, видимо, хоть таким образом пытаясь загладить передо мной мнимую вину. Я поблагодарила его легким кивком и продолжила с явным сарказмом: – Гворий, все произошло ночью. По-твоему, я должна была мчаться к тебе в покои, полуодетая и заплаканная? Показывать каждому встречному свои синяки и царапины, чтобы уже сегодня на меня все тыкали пальцем. Мол, наконец-то нечисть получила по заслугам, жаль, что Рикки, эдакого молодца, остановили.

– Никто бы так не сказал, – отрезал Гворий, но в глазах мелькнуло отчетливое сомнение в собственной правоте.

– Правда? – Я одним глотком почти осушила бокал. – А мне почему-то кажется иначе. Все твои придворные спят и видят, чтобы ты поступил со мной так, как и надобно обращаться с отродьями бога-отступника. Благо дальше оскорблений в спину дело пока не заходит. – Я помолчала немного и поправилась: – Не заходило до вчерашнего вечера. Поверь, Гворий, выйди эта история на суд общественности – и Рикки сделали бы героем. Даже если забыть о том, что я метаморф, в подобных историях всегда принято винить женщину. Мол, сучка не захочет – кобель не вскочит.

Гворий и Шерьян согласно побагровели от моей нарочито грубой фразы. Я лишь усмехнулась, наблюдая за их притворным возмущением. Полно вам, мои милые. Ни за что не поверю, что я сумела вас смутить.

– Так или иначе, но я не позволю Рикки выйти сухим из воды, – проворчал Гворий, оправившись от оторопи. Взглянул на Шерьяна. – Прости, приятель, но подобное забыть и замять нельзя.

– Я понимаю. – Храмовник печально кивнул. – И не буду тебе мешать. Все эти годы я постоянно прикрывал темные делишки Рикки. Следил, чтобы не вышло чего-нибудь совсем ужасного. После прошлогоднего ритуала расслабился, а оказалось – зря. Я при всем желании не смогу постоянно быть рядом с ним, – покосился на меня и закончил совсем уже тихо: – Да и не хочу больше.

Гворий встал и вышел. Из коридора послышались его сухие четкие приказы взять Рикки и заключить его под надежную охрану. Я допила вино, в душе празднуя окончательную победу. Минус один враг. И Рикки был одним из самых серьезных моих противников. К сожалению, он слишком хорошо чувствовал мрак в моей душе, чтобы позволить ему участвовать в моей затее.

– Продолжим. – Гворий вернулся и опустился обратно на свое место. Наклонился, облокотившись на стол, и внимательно на меня посмотрел. – Ну вот, Тефна, теперь ничто не отвлекает нас от твоего рассказа. Что именно случилось вчера в лесу? Кто так отчаянно пытается тебя убить все это время?

– Метаморф, – честно ответила я, уже придумав за ночь убедительную легенду. – Совершенно обезумевший.

– Метаморф? – переспросил Гворий, изумленно вскинув брови. – Но почему? Какие у него могут быть к тебе счеты?

– Он хочет занять мое место. – Я пожала плечами. – Считает, что я мечтаю оказаться распятой в кругу мертвых с пятью лучами.

– Подожди! – Гворий поднял руки, умоляя меня остановиться. – Он? Это мужчина?

– Ну да. – Я кивнула, несколько удивленная вопросом. – Его зовут Эльмик, если быть совсем точной.

– Я не понимаю, – честно признался полуэльф. – Я всегда считал, что круг мертвых для бога-отступника может открыть лишь… хм… девственница.

– С чего вдруг? – Я криво усмехнулась. – Девственница-метаморф нужна лишь для ритуала зачатия демона. А распахнуть ворота между мирами может любой, принадлежащий к моему племени.

– Предположим, – не унимался Гворий. – Но зачем ему это? Ведь участие в ритуале неминуемо убьет его.

– Убьет на то время, пока бог-отступник будет находиться в его теле, – любезно разъяснила я. – Когда ему наскучит новая забава и он покинет наш мир, все вернется на круги своя. И приятной наградой за страдания и смерть послужит многократно возросшее могущество метаморфа. Однажды Эльмик уже участвовал в подобном обряде – много веков назад. Ему настолько понравилось, что он не прочь и повторить. Именно поэтому он теперь способен колдовать, не опасаясь застрять в одном из обликов. Более того, ему отныне подвластна магия любых разумных существ.

– Вот как. – Гворий напряженно нахмурился. С усилием принялся растирать виски, затем косо глянул на меня. – И почему же этот Эльмик считает, что ты согласишься на предложение бога-отступника и откроешь ему ворота в наш мир? Насколько я понял из объяснений Шерьяна, для ритуала надо искреннее согласие проводника.

– О да, насчет согласия – очень верно подмечено.

Я кивнула, ощутив, как шрамы на спине налились мучительной болью. Хотела было добавить, каким именно образом из меня некогда выбивали это согласие, но промолчала. Тефна, не забывай, сейчас Шерьян твой друг и защитник. По крайней мере, он так считает. И пусть. Это изрядно облегчает тебе задачу.