Татьяна Устименко - Чужое проклятие

— Помочь? Да нет, пожалуй. Но если вам противно, можете отвернуться. — Девушка полоснула себя ножом по запястью и, поддерживая архонту голову, прижала кровоточащий порез к его губам.

Несколько минут тот никак не реагировал, но затем Анна почувствовала, как в запястье впились острые клыки. Архонт едва уловимо вздохнул, глотки стали чаще… Чародейка не прерывала процедуру, решив вместо положенных по кодексу четырех глотков дать Риду столько, сколько тому понадобится. Впрочем, он сам остановился на шестом глотке. Анна перетянула платком искусанное запястье, напряженно следя за другом. Архонт со стоном открыл глаза.

— Рид, миленький, очнулся! — Княжна горячо обняла спасенного узника.

— А… Анна… — ошеломленно выдохнул тот. — Ай, пусти, больно же! Господи, впервые вижу, чтобы ведьма так переживала за священника… — пробормотал он, когда девушка наконец прекратила его тормошить.

— Я, конечно, рад, что вы так трогательно обрели друг друга, — желчно заметил де Крайто, наблюдая за всем происходящим, — но, похоже, к нам пожаловали гости.

Анна тихо выругалась — со стороны северной башни к ним спешил отряд из десятка рыцарей.

— Уходим отсюда! — отрывисто бросила она, помогая Риду подняться.

Прямо в нескольких метрах от них что-то просвистело в воздухе и рвануло, обдав каменной крошкой. Рыцари явно вознамерились их взорвать. Грохнуло еще раз, теперь уже ближе, и еще… Третий взрыв оказался сильнее всего. Их накрыло взрывной волной. Перекрытие старого виадука с треском рухнуло, и наступила тишина. Секция каменной арки, под которой они стояли еще секунду назад, лежала беспорядочной грудой камней. Отброшенный ударной волной, Рид с трудом сел, в голове гудело. Архонт ошалело водил глазами туда-сюда… Хьюго нигде не было.

— Господи, де Крайто… — вдруг хрипло выдохнул Рид, дрожащими от волнения пальцами пытаясь дотянуться до обнаружившегося рядом тела, густо присыпанного каменной крошкой.

Княжна ди Таэ лежала подле архонта, скорчившись в комок от острой чужой боли, накатывавшей на нее волнами смертоносного прилива.

— Анна! — Священник помог ей сесть. — Слава господу, это вы! А где…

— Он жив… — с трудом проговорила она. — Де Крайто жив, хотя и ранен, и скорее всего довольно серьезно.

Внезапно один из каменных блоков обвала дрогнул и скатился вниз. Из образовавшегося проема, пошатываясь, вылез Хьюго, весь в крови пополам с пылью.

— Ну что? — хрипло буркнул он в ответ на шокированные, наполненные непониманием взгляды друзей. — Давайте убираться отсюда, пока они не заметили, что мы живы…

Теплый июльский вечер незаметно опустился на Будапешт, принеся с собой долгожданную благодатную прохладу, наконец-то сменившую так нежданно-негаданно свалившуюся на город жару. Княжна ди Таэ сидела на подоконнике в крохотном кабинете, который делила с Ридом.

После их возвращения из Мальборга прошла уже целая неделя. Так уж получилось, что единственным участником задания, прибывшим домой в наиболее целом состоянии, стала именно она. Больше всего ранений выпало на долю Рида. Хьюго пострадал чуть меньше, но и ему досталось порядочно. Поэтому первые два дня после их возвращения работы у Эрика было невпроворот. Нормально пообщаться с братом и узнать последние новости она смогла только вчера. Впрочем, кое-что ей удалось выяснить у Арьяты. Но, к сожалению, не все и без подробностей. К тому же девочка часами просиживала в лазарете, то помогая Эрику и Профессору, то общаясь с выздоравливающим отцом Ридом. Причем архонт, как отметила княжна, получал от этого едва ли не большее удовольствие, чем сама Арьята.

Анна вздохнула. Кажется, в этот раз повезло всем, кроме нее. В плане общения, естественно. Пойти, что ли, навестить Виктора, поплакаться на свою поганую судьбу, уткнувшись в патлатую байкерскую шевелюру…

Двери приоткрылись, и в кабинет проскользнул Рид:

— Привет.

— Привет. А что, Эрик уже разрешил тебе вставать? — поинтересовалась Анна.

— Что-то вроде того, — проказливо усмехнулся архонт.

После поездки в Мальборг они как-то незаметно перешли на «ты».

— Анна, — священник устроился в кресле возле окна, — расскажи мне, что тогда случилось в Мальборге?

— Ты о чем? — Ей очень не хотелось развивать предложенную им тему.

— Когда Хьюго завалило обломками, — уточнил Рид.

Чародейка молчала, что-то обдумывая, потом медленно произнесла:

— Ты действительно хочешь это знать?

— Да.

Княжна вздохнула:

— Помнишь, как я вытащила тебя из пыточной?..

— Разве такое забудешь! — уважительно усмехнулся он.

— Чтобы продержаться в облике так долго, как пришлось в тот раз, я завязала на Хьюго свою жизнь. Сделала его своим энергетическим якорем.

Архонт потрясенно уставился на нее, будучи не в силах произнести что-либо вразумительное.

— И… и что? — наконец смог выдавить он. — Господи! Тот приступ! Когда его завалило камнями!.. — вдруг понял Рид.

— Да, — подтверждающе кивнула Анна. — Теперь любое его ранение будет отдаваться во мне спонтанным приступом боли. Если он умрет, умру и я.

— Господи, зачем ты это сделала, ma daeni?

— У меня не осталось выбора, Рид! Ты умирал, и я намеревалась вытащить тебя как можно скорее, причем любой ценой.

— А он? Если все случится наоборот…

— Ничего, — успокоила его Анна. — С Хьюго не случится ничего страшного, если он сам того не захочет. Возможно, он испытает приступ временной слабости, и все.

— Господи, ну почему все так?! Почему этой сволочи ничто не грозит, а ты должна умереть?! — бушевал преданный архонт, не замечая, как предательски побледнело лицо княжны.

— Рид, успокойся, — ровно откликнулась она. — Пойми, у меня нет иного выхода. Если Хьюго погибнет, мне лучше будет умереть сразу. Эта связь, пользуясь более привычными словами, можно сказать, является высшей формой проявления любви. Но все же это нечто более глубокое. Это сама жизнь! Связь неразрывна. Если один из связуемых гибнет, второй обречен на медленное и мучительное умирание. Конечно, лишь в том случае, если партнер добровольно принимает на себя всю меру ответственности за судьбу своего напарника. А Хьюго… — княжна печально улыбнулась, — он же меня ненавидит!

— Нет-нет! Должен найтись какой-то другой выход! Я не верю, что вы, чародеи, за столько лет не нашли выхода, — протестовал Рид.

— Выход — смерть! — жестко отчеканила княжна. — Именно поэтому состоящие в любовной связи чародеи обычно завязывают свои жизни друг на друга, дабы смерть обоих стала мгновенной в случае гибели одного из них. Существует, правда, еще вариант — отречение. Но выполнить это нереально.

— Почему?! — Рид едва не рвал на себе волосы от отчаяния.

— Потому что слова отречения должны быть произнесены умирающим в лицо тому, от кого он отрекается. А во время гибели партнеры не всегда находятся рядом. Поэтому смерть — это единственный возможный выход. — Анна замолчала, откинувшись на торец рамы.