Алла Осипенко - Тёмный эльф: сказка - ложь. Часть 1.

- Возможно, но вряд ли. Судя по описанию, - Волошин постучал пальцем по лежащей на столе папке. - Один из братьев точно в Киеве. Скорее всего, Крым - это ложный след, но всё равно надо проверить.

- Обязательно, - кивнул Иволгин. - Что касается брюнета, то на него ничего нет. Во всяком случае на данный момент.

- Абсолютно ничего? - спросил полковник.

- Да.

Аркадий Кириллович достал фотографии и еще раз внимательно всмотрелся в длинноволосого парня.

- Он и есть наш "гость", - азартно сказал Волошин. - А если учесть последнее описание, данное ребятами из группы Седова, то всё сходится.

Подчинённый согласно кивнул:

- И скорее всего он не человек.

- Тем лучше, - довольно улыбнулся полковник. - А теперь давай подумаем, что нужно сделать, чтоб таких проколов больше не случалось...

Тьерран.

- Тебе надо торопиться, - произнёс Хранитель.

Мы стояли на балконе, прилегающем к моему кабинету. Насколько хватало видимости, простирались серые горы Драйкен'и'Кашррен. Медленно прячущееся за их зубцами солнце, заставляло неподвижные скалы отбрасывать длинные чернеющие тени. В ущельях клубился молочный туман, причудливо сплетаясь в диковинные узоры. Леденящие резкие порывы ветра рвались подхватить меня и скинуть с каменной площадки. Не имея возможности добиться своего, ветер бил меня в лицо наотмашь и зло дергал за косу, вышибая невольные слезы. Но я не отворачивался и не уходил - это мой дом, где я бывал слишком редко.

- Тебе надо торопится, - повторил стоящий рядом Хранитель.

- Я знаю, но сейчас не могу ничего поделать. Ваши ученые оказались слишком хороши, - я невесело улыбнулся, разворачиваясь лицом к Хранителю. - На нас практически не действуют яды, которые могут сделать люди.... Я уже почти восхищаюсь твоим миром, Хранитель.

- Они очень талантливы, - человек улыбнулся мне в ответ. - Никогда не знаешь, что они сделают в следующий миг. Даже мне тяжело за ними уследить.

Я пожал плечами и стал снова смотреть на горы, ставшие уже иссиня-черными в сгущающихся сумерках.

- Так зачем нужен этот разговор?

- Охотящиеся за тобой люди активизировали работу над своими изобретениями, а это приближает катастрофу. Тебе надо поторопиться...

Я помолчал, размышляя.

- Интррресно.... Ты не можешь вмешиваться напрямую, но почему ты не скажешь мне, где находится лаборатория? Это ускорит мою деятельность...

Хранитель не успел ответить: окружающие меня скалы Драйкена подернулась дымкой, поплыли, и я очнулся на своей кровати в бомбоубежище, приспособленном братьями под свои нужды. Видимо организм справился со снотворным гораздо быстрее, чем я предполагал.

Я встал и отправился искать своих спутников, идя по коридору на звук возбужденных людских голосов.

Не дойдя нескольких шагов до комнаты с винным баром, остановился: говорили явно обо мне.

- Что мы обсуждаем?! - воскликнул Ник. - Тут не о чем спорить. Надо от него избавится, пока он спит.

- Тише, ты! Услышит, - перебил его брат.

- Не услышит, он без сознания. И это не меняет сути дела. От него надо избавляться.

Интррресно, до чего они договорятся?

- Как ты можешь!? - воскликнула Тори.

Так, значит и она там. Становится всё забавнее.

- Ты что? Собираешься пойти и прирезать его в постели? - взвизгнула девчонка.

- А почему бы и нет!? - огрызнулся Ник. - Он-то не стеснялся тебе угрожать.

Похоже, что у человечки пропал дар речи.

- Коля, ты не прав, - сказал Петр. - Даже если мы его... хм... от него избавимся, то нам это не поможет. Я сегодня засветился по полной программе: меня слишком многие видели.

- Ну и что? Когда его найдут, мы уже будем, во-первых, не нужны, а во-вторых, далеко.

- И как ты собираешься это провернуть? Думаешь, нас так просто выпустят? И что делать с Викторией? С родителями?

- Вы! - закричала девушка. - Такие же, как этот дроу! Но с ним-то всё понятно: он - нелюдь! А вы?! Что с вами случилось? Как вы можете так легко и спокойно рассуждать об убийстве!

- Не мы такие - жизнь такая, - как мне показалось, чуть смущенно ответил Ник. - Сестричка, пойми, он же опасен и непредсказуем. Ты сама сказала: он - нелюдь. А что от него можно ожидать?

- Вот именно! Не становитесь таким, как он! - Девчонка всхлипнула.

- Виктория, - умоляюще произнес Ник. - Мы же все в подобной ситуации оказались из-за твоего эльфа.

- Да!? А бездушными чудовищами вы стали тоже из-за него? - она опять всхлипнула, а потом неожиданно злым и спокойным голосом добавила. - Ты прав, он шантажировал вас мною, вел себя эгоистично и расчётливо. Но надо быть справедливыми: несмотря на все отрицательные черты его характера, Терри не сделал нам ничего плохого. Даже наоборот: вылечил меня от этого снотворного, помог убежать Пете из окружения, из-за чего подставился сам. А ты хочешь пойти и прирезать спящего?

Интерррестная трактовка моих действий, но меня это устраивает. Не хотелось бы терять этих людей.

- Тебе не кажется, что всего этого не было бы, если бы он не свалился тебе на голову? - ехидно поинтересовался Ник.

- Какое это теперь имеет значение? История не терпит сослагательного наклонения, - возразил брат. - Теперь надо думать, что делать в уже сложившейся ситуации. Я тоже переживаю за Вику, и я тоже хотел бы оградить ее от неприятностей, но твое предложение - это не выход. Нас всё равно будут искать, при любом раскладе. Так что лучше пусть нас будет трое, чем двое. Потому, что придётся, как ни крути, удалять с поля наших оппонентов. Иначе не будет никакой жизни.

В комнате повисло молчание.

- Ладно, - буркнул Николай. - Согласен. Пусть будет трое.

Виктория.

Я злилась. На темного, на братьев, неведомых мне охотников за эльфами. Но больше всего я злилась на саму себя. А еще мне было стыдно.

Я часто гостила у своих деда с бабкой. Они держали упитанную желтоглазую козу с удивительно добрым характером и птичник, шум которого каждое утро будил меня, когда я жила в деревне. Но один день запомнился навсегда. Через пару дней мне должно было исполниться шесть лет, и бабушка решила сделать жаркое из петуха. Обычно меня не пускали на кухню, чтоб не мешалась под ногами. В этот раз я умудрилась тихонько пробраться туда: очень хотелось посмотреть, как будут "патрать" птицу - маленькая девочка с трудом представляла себе этот процесс.

Бабушка вытащила из корзинки перепуганного рыжего петуха и, поудобнее перехватив его за шею, положила его на деревянную доску. Неожиданно для меня она взяла нож и быстро отхватила голову несчастной птице. Меня настолько потрясло увиденное, что я несколько минут отрешенно смотрела на упавшую петушиную голову, с тонким голубым веком, навсегда закрывшим маленький глазик. Потом у меня началась истерика: я долго рыдала и билась в руках успокаивавших меня родственников. У меня сердце разрывалось от сострадания к погибшей птице. Я никогда не думала, что смерть - это настолько ужасно и больно.