Ольга Романовская - Лепестки и зеркало

В воздухе запахло палёной плотью.

Малис погладил камень на перстне и махнул рукой Эллине:

- Как была неумехой, так и осталась. Хоть бы пару оборонительных заклинаний выучила! Ну, что уставилась? Бросай лошадь и иди сюда.

Гоэта убрала флиссу в ножны и нерешительно шагнула к некроманту.

- Шустрее ногами перебирай! - поторопил Малис, подхватил её под руку и потащил в самое сердце леса.

Некромант остановился перед, казалось, непроходимыми зарослями и лениво кивнул в их сторону:

- Он там. Четверти часа тебе хватит?

Эллина ответила утвердительно, а потом, не выдержав, задала все интересовавшие её вопросы:

- Ты знал мэтра Варрона? Ты убил актёра? Что ты сделаешь с этим человеком?

- Нет. Нет. И лучше тебе не знать. Удовлетворена? Твоя щепетильность, Линочка, иногда поражает. Кого ты жалеешь? Это просто тварь, которая вернёт долги богам.

- Он же живой! - воспротивилась его доводам гоэта.

- А ты нет? - удивлённо хмыкнул некромант, подтолкнув её к кустарнику. - Рассказывали, тебя тоже живой закопали. Так что давай, топай, взывай к его совести, читай морали, а я пока поищу местечко для ритуала.

Обездвиженный окровавленный торговец лежал на земле. Заслышав голоса, он закричал.

- Пусть его, - равнодушно успокоил Эллину Малис. - Они все кричат, только никто не слышит.

Гоэта передёрнула плечами и поёжилась. Она знала, что скрывалось за этими словами. Промолчала и остановилась в нескольких шагах от торговца, смотревшего на неё круглыми от ужаса глазами. Несомненно, узнал. И понял, что угодил в руки некроманта.

Эллина обернулась: как и обещал, Малис ушёл. И, похоже, отговорить его не удастся. Тогда лучше убить несчастного: всё человечнее. Некромант, конечно, придёт в ярость... и найдёт другую, невиновную жертву. Круг замкнулся.

Вздохнув, гоэта отбросила чувства, присела на корточки и пристально всмотрелась в глаза торговцу:

- Вы помните меня?

Он судорожно кивнул и взмолился отдать его в руки правосудия.

- Я не знал, что задумал тот господин, клянусь! Он заплатил, велел привести вас в нужное место - только и всего. Я не желал вашей смерти, знал бы, ни за что не согласился. Дагором клянусь!

Эллина пожевала губы. Она не верила и верила одновременно.

- Но вы бежали. И наверняка читали 'Жизнь Сатии'. Если вы такой законопослушный человек, то почему сразу не пошли с повинной в Следственное управление?

Торговец опустил глаза и пробормотал:

- Из-за денег и страха. Я... я не хотел в тюрьму.

- Я тоже не хотела умирать. А вы, похоже, были в курсе, что меня закопают, иначе бы так не перепугались в харчевне. Будто мертвеца увидели.

- Клянусь, я думал, он только попугает! Душой клянусь, госпожа!

Гоэта встала и направилась на поиски Малиса. Он может сколько угодно называть её дурой, но пленника надлежит отдать властям. Если в душе живёт хоть толика сомнения, преступник невиновен. Не стал бы Хаатер посвящать случайного человека в свои планы. И сбежал ведь торговец из Сатии не сразу - значит, не душегуб, а банальный трус.

Эллина жалела, что не успеет добраться до ближайшего гарнизонного поста прежде, чем некромант расправится с жертвой. Даже если она побежит, рискуя разбить колени о бурелом, то всё равно по возвращению застанет труп: дороги минимум полчаса.

- Всё, поговорила? - Малис нашёлся сам.

Гоэта кивнула и завела разговор о людском правосудии.

- Линочка, не лезь, а? Особенно под руку. А ещё лучше ступай отсюда и помалкивай. Слова любовника вспомни: я не по вашим законам живу. Подарок хочешь? Так и быть, какую-нибудь штучку, чтобы рот закрыла.

Эллина мотнула головой, но некроманта ответ не интересовал. Он задумался, а потом обещал оставить кое-что на её подушке:

- Если здесь заночуешь, получишь сюрприз. Сделаю живительное зелье. Кровотечения останавливает. Ты сколько весишь?

- Сто двадцать три фунта, - гоэта недоумевала, какое это имеет значение.

Оказалось, Малис высчитывал дозировку снадобья, чётко расписав, сколько капель надлежит пить и в чём зелье растворять, чтобы не ослабить эффект.

- Считай компенсацией за моральные терзания.

Некромант раздвинул кустарник и шагнул к торговцу. Легко перекинул его на плечо, будто ребёнка, и куда-то понёс.

Эллина решительно направилась следом, пытаясь воззвать не к совести, а инстинкту самосохранения. В итоге Малис велел помочь ему:

- Раз уж не ушла, то пользу приноси.

При виде замшелого камня ёкнуло сердце. Это, конечно, не алтарь, но гранит идеально подходит для тёмных ритуалов. Всё это гоэта вычитала в своё время в книгах: частично во время обучения, частично после бегства от Малиса.

Кинув ношу на землю, некромант попросил очистить камень ото мха и очертить его волнистым кругом. Сам же раздел жертву и сжёг её одежду.

Торговец молил о пощаде, сулил все свои сбережения и прочие услуги за жизнь - Малис остался глух. Зато у Эллины тряслись руки. Она спиной ощущала волны ужаса, исходившие от приговорённого.

Некромант положил обездвиженную жертву на камень и достал нож. Обернувшись к зелёно-бледной гоэте, Малис отправил её гулять:

- Это если поговорить после хочешь. Если нет, то стрелой отсюда, в деревню. Ты не маленькая, надеюсь, сообразишь, что соврать.

Эллина кивнула и попятилась.

Торговец закричал, и гоэта побежала, стремясь оказаться как можно дальше от страшного места. Остановилась она только в поле. Тяжело дыша, упала на траву. Потом вспомнила о Звёздочке и заставила себя вернуться в лес.

Лошадь Эллина искала долго: всему виной паника бегства, дезориентировавшая в пространстве.

Понукая Звёздочку, гоэта мечтала о бутыли самогона: самое то в такой ситуации. Но до того как выпить, необходимо было придумать алиби и понадеяться, что Малис подчистит её энергетические следы. Иначе знакомства с инквизицией не избежать. И Брагоньер с чистой совестью возьмётся пытать сам.

В поле Эллина столкнулась с гоэтами. Они сокрушались по поводу того, что упустили торговца:

- Испарился, будто его и не было! Очередной маг, раздери их всех демоны на верёвки!

Гоэта посочувствовала и заверила, что сотрудники Следственного управления всё равно найдут беглеца.

- Скоро солдаты должны подоспеть, расскажите, где его потеряли.

- А сама где была? - прищурился Седрик. - Заварила кашу и отсиживалась?

- Я сначала след искала, потом вас догоняла, упала...

Лучшая ложь рождается из правды, а путаться в показаниях Эллина не желала. Вот и приходилось выкручиваться.

В доказательство своей правоты, гоэта продемонстрировала грязную одежду.

- Вот ведь неумеха! - рассмеялся приятель, хлопнув её по плечу. - Одно слово - женщина! Хотя бы поиском пользовалась?

- Обижаешь! Как раз закончила. Как поднялась, так сразу. Только, - Эллина нарочито скривилась, - бок до сих пор ноет. Крепко я приложилась!