Пак Владимировна - Одиночка

Тайра едва заметно покачала головой. Она вмиг все поняла – Веланд, дабы не потерять жизнь и звание, позволил одиночке стать новопосвященным, наступив при этом на горло своей же гордости. И чтобы лишний раз не скрипеть зубами от злости, наблюдая, как этот разгуливает по его городу, решил сплавить его как можно дальше. Так что если где и можно будет теперь увидеть Арлина, то точно не в Убежище. Отныне он будет даже ниже, чем последний наемник Хенигаса, в чье полное распоряжение он только что поступил. Станет мотаться вместе с ним по мирам, убивать по приказу, грабить, пытать. Ее губы искривились в злорадной улыбке. Может быть, однажды он убьет и своих ненаглядных привратников, последних, до которых так и не дотянулись руки у Хенигаса.

Я с интересом поглядывал в сторону чародейки, наблюдая, как меняется выражение ее лица. Несомненно, думала она обо мне, и я многое бы отдал, чтобы узнать, какие именно мысли так исказили ее черты, нанеся на них стальной отпечаток жестокости. Взгляд синих глаз уперся в меня, и губы Тайры тронула легкая улыбка. Я неприятно поразился, неожиданно сообразив, что уже видел когда-то точно такую же и на этом же лице.

– Ну что ты застыл, маг? – резко ворвался в мои мысли голос наемника. – Давай, пошевеливайся!

Я метнул на него короткий ледяной взгляд и едва сдержался, чтобы не ответить колкостью на грубость. Но Хенигас, даже не заметив этого, нетерпеливо шагнул вперед, прямо на Тайру, вставшую ему поперек дороги. Чародейка недоуменно хлопнула ресницами, но таки успела увернуться. Единственное, что ей не удалось, так это отдернуть намокшие полы длинного платья и накидки, намертво прилипшие к мозаике площади. Наемник даже не потрудился переступить через них, прошелся так, оставив отчетливые следы грязи на потускневшей ткани.

Тайра громко охнула и уставилась ему вслед с такой ненавистью, что я торопливо кивнул ей на прощание и бросился его догонять, при этом осмотрительно держась чуть позади и левее. Вдруг гнев чародейки решит материализоваться во что-то более весомое, вот тогда-то моя предусмотрительность придется как нельзя кстати. Я пока еще наемнику щитом не нанимался, так что пусть свою спину сам и бережет. Но чародейка до примитивной мести опускаться не стала, хотя я не сомневался, что при случае она таки припомнит наемнику и это, и многое другое. Просто такой случай пока еще не представился, но не может же кому-то везти постоянно. Так что Хенигас еще свое получит, и, может быть, даже очень скоро.

Тот же самый юнец торопливо подвел мне коня и резко вскинул голову, вслушиваясь в угрожающе-глухой рокот небес. Серебристо-синяя полоса стремительно вырвалась из затянутых дымкой туч и рассекла их наискосок, почти достав кончиком до самой земли. Молоденький маг ойкнул и стремглав кинулся прочь, под надежное укрытие стен и крыш. Я невольно ему позавидовал. Сам я обожал грозы, но все же предпочитал наблюдать за разгулом стихии из окна Темного замка, в жарко натопленной, совершенно безопасной комнате. Эта картина ярко вспыхнула в моем мозгу, и я на миг успокоенно прикрыл глаза, наплевав на этот мир с его магами, их городом и чертовой погодкой.

Вне личной крепости Веланда дождь хлестал даже еще сильнее, застилая дорогу плотной пеленой. Сквозь нее я с трудом различил недавних провожатых, внимательно следивших за нашим приближением. К ним успели прибавиться еще восемь наемников с таким же непроницаемо-жестким выражением на грубых лицах. Все они уже находились в седлах и терпеливо дожидались только нас. Я доброжелательно улыбнулся им издалека, решив сразу наладить отношения. Наемники они или нет, но амулет нам отыскивать вместе, так что чем быстрее мы найдем общий язык, тем лучше. Но отклика с их стороны не последовало, что сразу же вдребезги разбило мои намерения. У этих людей было свое положение, свой круг, и чужих они в него принимать не собирались.

Всю дорогу я смотрел сугубо вперед. То, что всего полчаса назад притягивало к себе мой жадный взгляд, больше меня не интересовало. Все эти строго геометрические парки, аллеи, десятки разнообразных строений, от которых так и тянуло холодным высокомерием, а заодно и мое новое звание теперь вызывали лишь глубокое презрение. Я с отвращением подумал, что увожу отсюда только метку, но никак не ощущение гордой радости и стремление кромсать все вокруг в угоду Единым. Хорошо еще, что Шеррая рядом нет. Вряд ли бы он меня сейчас понял. Маг, которого он воспитывал, как будущего Единого – и вдруг такие мысли.

Город остался позади и вновь на темном бархате небес причудливо изогнулась молния, высветив мертвенно-бледным росчерком и Врата невдалеке, и уже знакомую башню привратников. Я с трудом подавил дрожь, в сотый раз пытаясь уверить себя, что это от холода. Но при этом прекрасно понимал, что холод здесь вовсе не при чем. Это башня что-то будила во мне, заставляя оглядываться вновь и вновь, притягивая к себе мрачные взгляды Хенигаса. "Ну и плевать", – раздраженно подумал я. Куда хочу, туда и гляжу.

Наемники дружно натянули поводья у Врат, мрачно покосились на меня. Оглянулся и Хенигас.

– Куда теперь, маг? – вкрадчиво спросил он.

Этот вопрос мгновенно поставил меня в тупик. А действительно, куда? Насколько я помню, на чужаков я натолкнулся совершенно случайно, мира их не зная и более не собираясь туда возвращаться. Амулет, опять же, видел мельком, издали. Я задумался всерьез и надолго.

Ожидание затягивалось, и бесстрастные лица моих сопровождающих становились все человечней. С каждой последующей минутой отсутствия ответа на их мордах недоумение сначала сменилось презрением, а оно уже медленно перетекло в откровенную злость.

– И долго мы еще будем торчать здесь под проливным дождем? – недовольно прорычал один. – Я чего-то недопонял или с нами вовсе не маг?

– Маг, маг, – успокоил я его, лихорадочно ища выход. – И не надо меня торопить, я, к вашему сведению, и так делаю все, что в моих силах.

– Ну, тогда тебе придется сделать чуточку больше, иначе мы проторчим здесь еще не одну сотню лет, – процедили мне в ответ.

Я соскочил на землю и сделал один неуверенный шаг по направлению к Арке. Застыв напротив нее, вытянул руку, обратив раскрытую ладонь к черной глади. Что-то, похожее на странное, ни с чем не сравнимое тепло, шло от нее, пробуждая у меня в груди неясное чувство понимания. Словно я сейчас с головой погружался в изучение нового языка – языка Врат. Осознав это, я на миг испугался, будто занимался чем-то запретным, но тут же смело отмел страх в сторону. Потому что всей душой хотел этого – знать, понимать, чувствовать Врата так, как они чувствуют меня. Но для большего надо было не просто стоять здесь, а войти, ощутить себя изнутри Арки. И я решился.