Юлия Горская - Ключ от бездны

- Кхорха не одолеть силой, - продолжил служитель. – Как не завладеть против его воли священным кариатитом.

- По древнему пророчеству Маакор падет под властью Темного демона, – голос владыки задрожал. – Но я не могу смиренно ждать, когда погибнет мой народ.

- Тогда пошли воинов, - сердясь, сказал Бамин-Ат. – Улхур уже существует. Я не знаю, какие силы помогли этому мальчику построить город за столь короткое время. Но поверь мне, господин – вокруг Иктуса прорыты уже многоуровневые подземные шахты, там уже живут люди, а в пещере Горон свершаются первые кровавые ритуалы!

- Не буду спрашивать, откуда тебе известно это.

- Мне открыл эту тайну кариатит.

- Как горько слушать вас, - вновь заговорила жена правителя. – Потому что это беседа двух трусов. Неужели ничего нельзя сделать? Наши жрецы не менее слабы в магии, чем этот несчастный малус! Наши войска не малочисленнее войск улхурских рабов!

- Что ты понимаешь в войнах и магии, женщина! Мой народ силен…

- Только его правитель подсылает наемных убийц!

- Молчи! – Астеман стиснул зубы. – Зачем разжигаешь ты гнев в моем сердце, Ла-Тима?

- Хочу, чтобы ты защитил нас, – опуская глаза, тихо ответила она.

- Я все решил, - сказал правитель. – За этим и пришел к тебе, Бамин-Ат. Знаю, ты одобришь мой план. Тебе, моя дорогая, он может показаться чудовищным, - он глянул на жену и улыбнулся. – Но, уверен, что это единственно правильное решение. Согласие тех, кто претворит мою рискованную идею в жизнь уже получено. Пути назад нет.

- Мы услышим подробности? – поинтересовался заинтригованный служитель.

- Да, – Астеман снова значительно посмотрел на Ла-Тиму, затем обратился к жрецу. – Не так давно ты говорил мне, что демону Иктуса будут служить шесть дев, а охранять их призовут самых сильных юношей. Догадываясь, какой строгий отбор придется пройти желающим попасть в таинственные подземелья, я задумал отправить в логово врага двух молодых мхаров.

- Ты шутишь? – Бамин-Ат искренне рассмеялся. – Не думал, что мои откровения так подействуют на тебя. Но владыка забывает - Кхорх ненавидит нас так же, как мы ненавидим Кхорха. Этот мальчишка совсем не глуп и не слеп. Зачем ему брать мхаров?

- Твоя магия поможет нам, достопочтенный, – все более воодушевляясь, продолжал правитель.

- Ты плохого мнения о способностях малусов.

- Я знаю твои!

Жрец улыбнулся.

- Только проникнув в пещеру Горон, - таинственно заговорил Астеман, отлично зная, какое впечатление произведут его слова, – мы сможем открыть сигиллу, [7] Сигилла - символ или печать, обладающие особой магической силой, посредством которой можно управлять демонами и духами. что однажды уже пленила демона. Ты обязан сделать это, Бамин-Ат. Знаю, знаю! Семидесятилетнему старцу будет трудно стать юношей. Но это и не нужно! Храбрецы уже найдены.

- Кто они? – спросила госпожа Ва-Лераг, сердце которой болезненно сжалось. – Кто эти храбрецы? Я умоляю тебя! – вдруг воскликнула она, поняв значение странного взгляда супруга. – Ты не будешь так жесток и не отнимешь у меня последнего!

- Мы ещё станем гордиться сыном, – усмехнувшись, ответил он.

Ла-Тима вскрикнула и, покачнувшись, закрыла побелевшее лицо руками, а Астеман властным жестом остановил готового броситься к ней жреца.

Бамин-Ат замер, покачав седой головой. Потом, с сочувствием взглянул на госпожу и тихо произнес:

- Что стало с твоей душой, мхар, если ты задумал такую страшную месть для тех, кого любишь?..

Ему снова снился мучительный сон, который был когда-то кошмарной явью.

… Уже забрезжил робкий рассвет, румяня небо на востоке, а Кхорх все сидел над неподвижным телом Хэта. Уже край золотого диска показался на залитом малиновым светом горизонте, а он боялся пошевелиться, держа на коленях мертвую голову старейшего. Кхорх оглянулся, поняв, как много времени провел возле бездыханного старика и вдруг испугался – солнце! Лучи его не должны касаться умершего. «Если ты убил ночью – новый день не должен видеть дело рук твоих». Так говорил вождь. А еще он говорил, что мертвого сложнее вернуть, если великое светило поднялось над ним. Нужно было спрятать тело. Спрятать. Там, где очень темно, куда не смогут проникнуть губительные лучи.

… Хэт явился к нему во сне, когда измученный мальчишка, ничего никому не сказав, прилег отдохнуть в пещере, согретый теплом костра. «Иктус очнулся, - сказал старик, испачканный землей, - ты уже принес жертву и не смеешь отнимать ее у богов!»

Но Кхорх ослушался вождя! Он не хотел его смерти и не мог оставаться один! Извержение начнется не раньше следующей ночи – маленький малус не сомневался в этом. И у него оставалось еще время.

… Кхорх до крови ранил руки, откапывая старика, плача и выговаривая слова, которые твердо запомнил, хотя и слышал лишь однажды. Он торопился. Свет багряной звезды, видной даже днем, тревожил его.

- Завтра, только завтра, - повторял Кхорх. Но когда он осторожно стряхнул с грязного лица Хэта комья рыхлой земли, над пустошью раздался ужасающий вой.

Мальчик вскочил, не понимая, кто мог породить такие жуткие звуки, но оказался опрокинутым внезапным подземным толчком.

- Нет!

Мягко осела почва, ставшая вдруг горячей. Попятившись, с ужасом глядя на то, как она поглотила старца, Кхорх поднялся на ослабевших вдруг ногах и, повернувшись, что было сил, бросился бежать…

…Он бежал и падал и снова бежал.

А потом, почувствовав что-то неладное, оглянулся и увидел, что так и остался возле земляной воронки, вобравшей в себя Хэта. Она углублялась, края ее все больше осыпались и проваливались. И там, внутри копошилось нечто живое, пытаясь выбраться…

Вот показалась голова и руки…

Кхорх задохнулся от захлестнувшего ужаса. И не мог пошевелиться, видя, как приближается к нему кошмарное существо, что уже наполовину освободилось от земли. Лобастое, с белыми и жидкими лохмами на затылке и тонкими рожками, оно тянуло к мальчику худые, костлявые руки с неимоверно длинными когтями и щерило зубастый рот с тронутыми тленом губами. Осмысленно и жалобно смотрели глубоко посаженные подслеповатые глазки.

- Ты обещан мне, - прохрипело оно. – Хэт вымолил у моего Господина твое право на рождение. Душа твоя была проклята и долго томилась в заключение, ее сотни лет мучили мои собратья, - существо подтянулось, перебирая верхними, неразвитыми двупалыми ручками и замотало головой на тонкой сморщенной шее. И снова вперило в него белесые глаза. – Ты, которого зовут теперь Кхорхом, станешь служить мне и я укреплю твой слабый дух и дам тебе власть, о которой может только мечтать смертный. А ты будешь приносить мне в жертву кровь себе подобных.

Оно жадно сглотнуло и, подобравшись, последним усилием выпростало из земли уродливое тело…