Виктория Мариновская - Над уровнем неба

Кирилл опять как-то отстраненно на нее посмотрел, в его взгляде сквозила странная непонятная тревога. И тут, словно не замечая обжигающий жар напитка, он залпом осушил кружку.

Светлана даже поперхнулась, удивленно смотря на него.

-Что? – он заметил ее ошарашенный взгляд.

-Ты… Ты не обжегся? – она кивнула на его пустую кружку и на свою, к которой едва смогла притронуться – слишком уж горячий был чай.

-А… - он казалось, был озадачен ее вопросом – нет, все в порядке!

И снова белоснежная улыбка не нашла поддержки в бездне тревожных глаз.

Возникшее неловкое молчание было прервано треньканьем ее мобильного телефона.

Это звонила мама. Они должны были поехать сегодня к ее тетке, живущей в Сергиевом Посаде. У тети был юбилей, и она пригласила их к себе.

Мама уже давно собралась и уже целых сорок минут ждала пока Светлана придет домой. А у Светланы совершенно вылетела из головы эта поездка. Может быть потому, что она не любила шумные застолья, ни тем более официальные и семейные праздники, и неосознанно пыталась избежать предстоящего мероприятия.

Девушка с тоской предвкушала потраченный впустую целый вечер за скучными и одинаково однообразными разговорами, неторопливый ритм которых нарушает лишь звон бокалов и голодное тренькание вилок о тарелки

-Да мам, я сейчас уже недалеко от дома. Скоро буду… - Светлана захлопнула маленькую серебристую крышечку мобильного телефона. Девушка торопливо убрала мобильник в карман куртки. - Кирилл извини, но мне надо домой.… Меня ждут. Еще раз спасибо за все!

Кирилл задумчиво посмотрел куда-то поверх ее головы, и его большие черные глаза виновато моргнули. Он что-то пробормотал про себя. Толком Света и не поняла, что он говорил, расслышав только - «уже поздно» или «уже бессмысленно».

-Что ты говоришь? Прости, я не разобрала… - она снова нашла в себе силы заглянуть в темную бархатную ночь его глаз. О чем тут же пожалела — мысли сразу же разбежались, словно тараканы от света, и она напрочь выпала из окружающей действительности. Он словно гипнотизировал ее. Собрав волю в кулак, Светлана перевела взгляд на унылый городской пейзаж за окном, выпадая из плена странного оцепенения. «Да что же это такое?!» - разозлилась она сама на себя, не понимая, что с ней происходит.

Кирилл на ее вопрос не ответил. Вместо этого он подозвал официантку и расплатился за заказ.

-Ну что ж, Светлана Николаевна, было очень приятно с тобой познакомиться, но раз тебе пора... - парень улыбнулся своей печально-серьезной улыбкой. - До свидания… - попрощался он.

-Пока... - девушка рассеянно кивнула. Прощание получилось стремительным и несколько скомканным.

Кирилл резко развернулся и вышел из кафе. Его поспешный уход был похож на бегство, будто бы его, наконец-то, освободили от неприятной обязанности вести с ней беседу.

Что-то во всем это разговоре, как впрочем, и во всем их знакомстве было неправильное. И это что-то непонятное неуловимо мешало ей, оставляя на душе странную смесь тревоги и любопытства. К тому же, уйти первой должна была она, не говоря уже о том, что Светлана вообще не должна была сюда приходить!

Она попыталась сосредоточиться, но снова подошла официантка. Очевидно, количество чаевых, оставленных ей Кириллом, моментально растопило в девушке лед.

-Может быть, еще чаю или кофе? – услужливо поинтересовалась официантка.

Светлана отрицательно покачала головой и бросила взгляд в окно - дождь заканчиваться и не думал. Впрочем, ей было все равно – одежда и так была мокрой.

Поездка не состоялась. Матери дома уже не было — она перезвонила Светлане через десять минут после того, как девушка вышла из кафе и сказала, что уже едет в Сергиев Посад одна. На вопрос Светланы, что произошло, мама каким-то бесцветным голосом сообщила, что случилось несчастье – ее тетю, Екатерину Ивановну увезли в городскую больницу с инсультом. И спасти ее не удалось.

Девушка не была особенно близка с маминой двоюродной сестрой. Видела она ее последний раз восемь лет назад. И из тех воспоминаний у нее остался в памяти почему-то большой цветастый халат и удивительно вкусные пирожки с картошкой, которые тетя Катя испекла к их приезду.

А вот мама очень переживала из-за прошедшей трагедии. Ее голос дрожал и срывался, когда она рассказывала о произошедшем по телефону. И дочь, конечно же, без труда догадалась, что мама плачет.

Ей вдруг вспомнился виноватый взгляд черных глаз и слова Кирилла - «уже поздно»...

Светлане пришла в голову глупая мысль — что если бы Кирилл знал, что ее родственницу увезут в больницу, то его слова пришлись бы кстати. Удивившись собственным странным мыслям, она усмехнулась. Скорее всего, парень имел в виду что-то другое, что совсем не имеет отношения ни к Светлане, ни к ее родственникам.

Девушка забросила испачканные вещи в стиральную машину, набрала себе полную ванну горячей воды с пеной и с удовольствием залезла отмокать от всех неприятных и приятных событий, происшедших сегодня с ней.

Кирилл ни как не хотел выходить у нее из мыслей — она прокручивала раз за разом события минувшего дня, вспоминая его лицо его голос... Светлана нехотя призналась сама себе, что парень ей понравился. И это вызывало у нее странную досаду. Жаль, что он не попросил у нее номер телефона. Хотя та неуклюжая девица с грязной одеждой и слипшимися волосами, которую она из себя представляла сегодня, едва ли могла очаровать столь симпатичного и очевидно достаточно избалованного женским вниманием Кирилла. Света помнила недоуменные взгляды официанток косившихся на них сегодня в кафе — что такой парень делает в обществе это неловкой дурочки?

«Ну и ладно!» - она одернула саму себя - «Подумаешь.… Надо выкинуть все это из головы и забыть». Светлана устало прикрыла глаза...

Уже сквозь сон девушка услышала, как зазвонил в коридоре на тумбочке мобильный телефон.

«Вовремя, чуть не заснула в ванне — мало мне неприятностей с автомобилями...» - она разозлилась, неловко выскочила из воды, пребольно стукнувшись ногой об угол стиральной машины. Торопливо накинув на себя полотенце, Светлана выбежала из ванной, и, оставляя на паркете следы от мокрых босых ног, успела ответить на телефонный звонок.

-Привет, милая. Как дела? - устало спросила Ольга Сергеевна. Голос у нее был тусклый.

-Да я-то нормально, ты как там? - она торопливо успокоила мать. - Когда похороны? Может мне стоило поехать вместе с тобой?

-Нет, не переживай я сама разберусь! Тебе это совершенно ни к чему! К тому же Гоша должен скоро подъехать. - Ее голос потеплел при одном лишь воспоминании о нем.

Гоша, а вернее Георгий Васильевич Казаков, был маминым коллегой по работе и одновременно близким другом. При первой же встрече он попросил Светлану не «выкать», и называть его по-простому – Гошей.