Александр Мазин - Мой друг Тролль

«Питерский стиль — простота и элегантность!» — объявила она своему отражению в зеркале — хорошо знакомой псковской школьнице с шелушащимся носом.

За обещанными деньгами Катя приехала около двенадцати. Деньги эти пришлись очень кстати, поскольку гонорар за переводы должны были заплатить лишь через неделю.

В офисе Катя застала только Людмилу и незнакомого охранника, пожилого и лысого, впустившего ее и сразу же уткнувшегося в спортивную газету.

— Босса нет, — сказала Людмила. — И денег тоже нет. Но будут. За ними в банк поехали. Чаю с печеньем хочешь?

— Ага, — оставшиеся с вечеринки закуски Катя подъела еще вчера. Сегодня она завтракала чаем с сахаром и последним кусочком черствой булки.

— Бровки подправила? — спросила Людмила. — Умница. В нашей работе внешность — это всё.

Минут через сорок мелодично пропел домофон.

«Ну наконец-то!» — подумала Катя.

Но это был не Сережин папа.

Людмила глянула на экранчик, воскликнула «Ой!», выхватила из стола зеркальце, уронила обратно, вскочила…

— Иваныч, открывай быстро! Селгарин! О Господи! А я… Здравствуйте, Эдуард Георгиевич! А Ильи Всеволодовича нет! Они в банк поехали!

— Ничего, я подожду. — Голос у вошедшего был очень красивый: певучий, богатый обертонами, и сам он тоже был настоящий красавец (на этот раз Катя рассмотрела его как следует): высокий, стройный, элегантный. Длинные светлые, очень ухоженные волосы волнами падали на плечи, глаза отливали густой синевой, и весь его облик отличался каким-то старинным благородным изяществом.

«Ему бы очень подошла трость», — подумала Катя.

— Вот, Эдуард Георгиевич, наш новый сотрудник, Катенька! — представила Катю Людмила. — Будет офис-менеджером на Невском, пятьдесят два.

— Очень хорошо, — Селгарин улыбнулся Кате. — Откройте мне кабинет, Людочка, — попросил он.

— Ой, минутку… — Людмила засуетилась, нашла ключи, отперла кабинет Босса. — Вам как обычно?

— Да, пожалуйста. — Дверь закрылась.

— Пьет только зеленый чай, — шепотом сообщила Людочка Кате. — Причем без сахара. — Она достала расписной глиняный чайник, красивую коробочку с чаем… — Вот, специально для него держу!

— А это кто? Тоже у Ильи Всеволодовича работает?

— Да ты что! — Людмила махнула рукой, словно отгоняя прочь Катины слова. — Это Илья Всеволодович у него работает.

— А я думала — он директор…

— Он и есть директор! А Селгарин — ХОЗЯИН! И нашей фирмы, и еще трех!

Она залила чай кипятком, поставила на поднос заварной чайник, обычный электрический, фарфоровую пиалку — и упорхнула в кабинет.

Катя задумчиво посмотрела ей вслед.

Таких, как Селгарин, она не встречала никогда. Может, видела в кинофильмах. Американских.

А Большого Босса, оказавшегося, как выясняется, не таким уж большим, всё не было. Катя начала беспокоиться. В три у нее встреча со Стасиком. Не опоздать бы…

Босс приехал без двадцати три, узнал, что Селгарин ждет его почти час, выругался шепотом, но тут же нацепил на физиономию широченную улыбку и нырнул в свой кабинет. Минут через пять оттуда вышел Селгарин, улыбнулся Людмиле и Кате, небрежно кивнул охраннику, бросившемуся открывать дверь, и удалился. Еще через минуту Большой Босс вызвал Катю в кабинет, вручил ей конвертик с деньгами, заставил пересчитать (в конвертике оказалось две тысячи рублей), поздравил с первой зарплатой и отпустил Катю восвояси. Когда Катя выбежала из офиса, на часах было уже без десяти три. Катя катастрофически опаздывала.

— Катенька! — У входа в арку стояла очень красивая белая машина без крыши. За рулем сидел Селгарин. Сиденья в машине были обшиты белой кожей, даже на вид такой приятной, что хотелось немедленно ее погладить.

— Вижу, вы торопитесь. Если недалеко — подвезу, хотите?

— Да я… Спасибо, я сама, — засмущалась Катя.

В свое время мама внушила ей железное правило: никогда не садиться в машину к незнакомому мужчине. Особенно — в дорогую машину. Но Селгарин вроде как и не незнакомый. Более того — он ее, Катино, начальство. Вдобавок Катя действительно спешила…

— К Казанскому — это далеко? — нерешительно спросила она.

— Если к вокзалу, то далековато, а если к собору, то нет! — Селгарин засмеялся и распахнул дверцу. — Садитесь же!

Катя села — и ее тут же вдавило в спинку. Машина рванулась с места, вписалась в поток (под возмущенные гудки сзади), мгновенно набрала скорость и запетляла между автомобилями. Селгарин бросал ее из стороны в сторону с небрежной легкостью, держа руль одной рукой, даже не рукой — двумя пальцами. Второй он, не глядя, «играл» на клавишах магнитолы, если сияющий огоньками музыкальный блок можно было назвать магнитолой.

До Кати наконец дошла его шутка о вокзале, и она улыбнулась.

— Уже лучше, — похвалил Селгарин. — Такая красавица, как вы, Катя, должна улыбаться, а не хмуриться!

«Льстит, — подумала Катя. — Причем льстит примитивно».

«Увезет, обесчестит и хорошо если не убьет» — всплыло в памяти мамино предубеждение против мужчин на дорогих автомобилях.

Разумеется, это оказалось всего лишь одной из маминых «страшилок». Ничего фатального не случилось. Селгарин остановил машину напротив Дома книги. Прощаясь, поцеловал ей руку. Вернее, запястье. Причем поцелуй этот чуть-чуть затянул. Потом отпустил ее руку и улыбнулся как-то очень по-доброму, как родной. Катя тоже улыбнулась, сказала «большое спасибо» и вышла из машины, все еще ощущая запястьем прикосновение губ Селгарина. Вышла — и сразу столкнулась со Стасиком.

Стасик приветствовал Катю весьма фривольно: приобнял, небрежно чмокнул в щеку — как будто так и надо.

— Кто это тебя подвозил? — спросил он, провожая взглядом белый кабриолет.

— Так, один знакомый, — загадочно сказала Катя.

— Крутая тачка, — с почтением выговорил Стасик. — «Порше», да?

— Я в этом не разбираюсь, — Катя испугалась, что сейчас начнется монолог об автомобилях. — Куда пойдем? Ты вроде хотел в какое-то кафе?

Перед внутренним взором Стасика возник сумрачный прокуренный зал пивняка на Сенной, куда он намеревался сводить Катю. У него промелькнуло смутное ощущение, что интерьер его любимой пивнухи не вяжется с Катиным воздушным обликом и дисгармонирует с белым кабриолетом.

— Пошли пройдемся по Казанской, — предложил он. — Прикинем, что нам понравится, зайдем, выпьем шампанского…

— Это не обязательно, — возразила Катя. — Можно просто купить каких-нибудь пирожков и погулять. Погода-то хорошая! Может, съездим искупаемся? Где у вас в Питере городской пляж?

У Стасика были свои планы на сегодняшний вечер вообще и на Катю в частности — традиционная развлекательная программа, начинавшаяся обычно с легких спиртных напитков, а заканчивающаяся утренней сигаретой в постели. В данном случае — в постели, располагавшейся на некоей мансарде с видом на Невский проспект. Поход на пляж, конечно, имел свои преимущества, поскольку позволял Стасику продемонстрировать спортивную фигуру и плавательные навыки, а также убедиться в телесных достоинствах спутницы. Ну и еще кое-что… по обстоятельствам. Но пляж был элементом другой программы, требовавшей специальной подготовки и несколько большего времени. А нынешнюю следовало начать с какого-нибудь бара, добавить в другом, часиков в одиннадцать отправиться потанцевать в ночной клуб, а там уже пойдет по накатанной.