Александр Мазин - Мой друг Тролль

То-то Хищник обрадуется!

«Нет! — тут же опомнилась Катя. — Нельзя!»

Если Димку сделали сидом (непонятно, как такое возможно, но других объяснений нет), то Хищника к нему подпускать нельзя! Придется как-то… Самой. Подождать, пока вернется Карлссон.

— Смертная девушка под охраной Хищника! — задумчиво повторила Лиадан. — С таким я встречаюсь впервые. Удивительно.

— В самом деле, — кивнула Майра, допивая чай, — почему он ее не сожрал, как только увидел?

— Охотник запретил, — авторитетно сообщила Кайре. — Но почему?

— Спроси у правнука Лиадан. — Майра подмигнула блондинке. — Он — умный мальчик. Обожает многоходовые интриги. Весь в прабабушку!

— Если после его экспериментов от девчонки что-то останется, я бы это «что-то» с удовольствием исследовала, — заметила ее черноволосая сестра.

— Как думаешь, Лиа, отдаст он нам это что-то? — скептически спросила Майра.

Лиадан улыбнулась ласково, как старая добрая бабушка.

— Кто ж его спросит? К тому же у нас не контракт. Мы просто оказываем мальчику любезность. Он сейчас не в том положении и состоянии, чтобы диктовать нам условия… А соглашение можно и пересмотреть, хотя обижать мальчика не хочется. Он — такая лапушка…

Кайре взглянула в темень за окном и произнесла задумчиво:

— Что-то долго эта девчонка добирается до дому. Пора бы уж ей быть, Майра?

Шатенка прикрыла глаза, словно прислушиваясь… И вдруг вскочила и устремилась в ванную. Вернулась через пару минут, совершенно растерянная…

— Сорвалась! — сообщила она. — Исчезла! Даже приблизительно не могу отследить…

Через минуту в зеркало вглядывались уже все трое… Но видели там только собственные лица.

— Как это могло произойти… — растерянно проговорила Майра.

— Да и была ли девочка? — съехидничала Кайре.

Лиадан довольно грубо растолкала сестер, выдвинувшись вперед.

— Дай-ка я сама!

В руках у нее снова оказалась Катина щетка для волос. Светло-русый волос сам собой намотался колдунье на указательный палец. Лиадан, что-то беззвучно шепча, коснулась ногтем зеркала, и поверхность стекла тут же покрылась паутиной мелких трещинок. Мигнула и потускнела лампочка, от зеркала пахнуло холодом…

— Вижу ее…

— Где она? — взвизгнула Майра. — Куда идет?

Когда Лиадан ответила, ее голос звучал совсем не так уверенно, как прежде.

— Очень странно, — пробормотала она, щурясь. — Я могу ее видеть — и только. Она не пускает в свои мысли… Такое ощущение, что магия на нее почти не действует…

— Какая разница, о чем она думает! — не выдержала Кайре. — Позови ее!

Лиадан снова начала шевелить губами. Ее гладкая кожа, отражаясь в потрескавшемся зеркале, начала покрываться сеткой тонких морщин…

— Не получается! — хрипло сказала она. Теперь в ее голосе звучало не только удивление, но и страх. — Она не идет! Она почти не поддается на зов, сестры, это невозможно!

Лиадан с усилием оторвала взгляд от зеркала и утомленно провела рукой по лицу, стирая морщины, словно нарисованные.

— Майра, лгунья! — злобно рявкнула Кайре. — Когда ты посылала зов, ты уверена, что она тебя слышала?!

— Ну да… Но разве бывает иначе? Какая-то смертная…

— Ее кто-то прикрывает!

Все трое переглянулись.

— Мы справимся! — твердо сказала Лиадан.

— Не сомневаюсь, — хмуро проговорила Кайре. — Но что теперь делать? Бегать по улицам и показывать всем ее фотографию?

— Давайте просто подождем, — предложила Майра. — Рано или поздно она вернется домой…

— А если первым вернется тролль, который обглодал кость, мы им поужинаем! — съязвила Майра.

Лиадан вскинула голову.

— Точно — кость!

Сестрам не понадобилось читать мысли, чтобы понять, о чем она думает. Через миг кость уже была в руке блондинки, а еще мгновение спустя в затуманенном зеркале возникла отвратительная морда ночной твари.

Тролли способны сопротивляться высшей магии ши. Особенно Хищники. Но против соединенной силы сестер даже Хищник не устоял бы. Впрочем, им не требовалось его подчинять прямо сейчас. Достаточно было определить местоположение.

— Он совсем близко, — удовлетворенно сказала Лиадан, бросая кость в раковину. — Если девчонка не идет сюда, значит, она идет туда, где прячется эта тварь. Там мы ее и возьмем.

— А Хищник? — напомнила Майра. — Вряд ли он останется равнодушным наблюдателем!

— Ты облажалась с зовом, — холодно произнесла блондинка. — Надеюсь, с троллем ты все же управишься!

— А если что, мы поможем! Выпотрошим тварь! — Кайре злорадно улыбнулась. — Терпеть не могу троллей!

— Знакомое местечко, — проворчал Карлссон. — И человечек знакомый.

— Вот уж я не удивляюсь, — отозвался Двалин. — Незнакомые редко платят денежки за то, чтобы тебя прикончили.

— Слышь, дварф, а как так вышло, что вы наемными убийцами заделались? — спросил Карлссон. — Вроде в прошлый раз, когда наши дорожки пересеклись, вы другим занимались. Игрой какой-то…

— То, огр, для души. А это — для тела, — гном хлопнул себя по животу. — Деньги хорошие, а работа плевая. Людишки, сам знаешь, хлипкие. Да мы и не всех бьем, а — с разбором.

— И с каким таким разбором вы меня выбрали?

Двалин досадливо крякнул:

— Так это… Ошибочка вышла. По роже если — ты сущий убивец.

— Никакой ошибки, — Карлссон хмыкнул. — Я убивец и есть. Только я людишек стараюсь не трогать без нужды. А может, и зря стараюсь. Вот одного пожалел, а он — тебя нанял.

— Ничё, — утешил Двалин. — Вот нынче дерьмо из него и выдавишь. Токо от него после ничего и не останется. Дерьмо-человечек и есть. Я на него разок посмотрел — как в отхожую штольню заглянул. А… Вот и мои возвращаются!

— Значится, так, — пробасил Гэндальф, заваливаясь внутрь джипа. — В норке трое: клиент, баба его и сопляк. — Режем всех?

— Никого не режем! — ответил Карлссон. — Ты, Двалин, этого слизняка сюда вызови. Тут и потолкуем. Выйдет он к тебе?

— А куда денется! — самоуверенно заявил гном и потянулся к телефону.

Всё чего не хватало Илье Всеволодовичу после событий сегодняшнего дня, так это звонка киллера в три часа ночи.

— Слышь, ты, черенок недогрызенный! — прорычала трубка. — Ты кого нам заказал?

— Кого? Кто это? — спросонья не сообразил Хвостов.

— Смерть твоя ужасная! — прогремела трубка. — Понял, урод?

До Ильи Всеволодовича дошло, кто звонит. И лучше ему от этого не стало. В животе противно заурчало, и остро захотелось в сортир.