Наталия Шиманская - Дочь Земли

Аля кивнула. В мгновение ока, Зэер уставил стол еще несколькими блюдами. Уселся. С удовольствием потер руки.

- Приступим. И ты, давай, тоже! В следующий раз поесть придется только вечером. У нас тут трехразового режима нет, и перерыва на обед тоже. Так что, запасайся энергией впрок. День будет длинным.

Аля молча положила себе большой кусок запеченной рыбы и взялась за вилку.

* * *

- Не-ет, Морфей! Ну не могу я больше!

- Слово 'не могу' в твоем лексиконе отсутствует. Запамятовала, да?.. Ну, хорошо, пять минут отдыха.

- Десять!

- Поговори у меня! Вот как тяпну сейчас за мягкое место, - самолетиком полетишь.

Тяжело дыша, Аля опустилась на поваленный ствол. С наслаждением вытянула ноги. Отогнала комаров.

- Морфей, а ты в курсе, что ты изверг?.. Мало мне Краасса, что ли? Так еще и ты меня к этим кровососам загнал! Вот умру тут смертью храбрых.... Плакать будешь?

- Обрыдаюсь! - скривил он морду. - Отдохнула?

- Нет! - Аля решительно ухватилась за ствол обеими руками. - Морфей, у тебя совесть есть, вообще?!

- У меня есть зубы! - Итран резко наклонил к ней морду и продемонстрировал свое богатство.

Аля замерла и, казалось, задумалась. При этом взгляд её не отрывался от растянутой в оскале пасти.

- Что... нравлюсь? - прошамкал он, не закрывая рта.

Аля подняла, наконец, мученический взгляд и с чувством произнесла:

- Господи, в этом мире, наверное, и у блох клыки, как у саблезубого тигра.... Одна я, как бабка старая, на вашем фоне....

- Потерпи чуток. Скоро отрастут.

- Тьфу на тебя! - Обозлилась она. Встала. Размяла ноги. - Куда идти?

- Вперед, девочка, - хихикнул он, - только вперед, и только вместе. Прям, как в старой советской песне!

* * *

Неужто, она в своей комнате? После всех сегодняшних событий, Аля от души готова поверить - ей это только кажется. Но нет. Она, действительно, у себя. И её, наконец, оставили в покое. Аж, до завтрашнего дня... Господи, благодать-то какая!

Повалявшись с полчаса на кровати, Аля решительно встает. Ой-ой-ой! Ноги не сгибаются, в спину - кажется - осиновый кол забили.

'А почему, именно, осиновый?' - приходит в голову. Что-то, у нее воображения хватает исключительно на сравнения с упырями или их атрибутикой. Но, как говорится, с кем поведешься....

Она медленно идет в ванную. Раздевается, бросая на пол одежду. Спускается по лесенке, бесшумно погружается в теплую прозрачную влагу. Вода ласково обволакивает натруженное тело, забирает усталость и боль. Держась за поручень, Аля вытягивается на спине, глядит в зеркальный потолок из-под полусомкнутых век. Свет постепенно тускнеет, ванная наполняется сумраком. В очередной раз, открыв глаза, Аля, боковым зрением, замечает у края бассейна какое-то движение. Испуганно подхватывается на ноги. Смотрит, вытирая воду с лица. У ступеней кто-то сидит. Какое-то животное, что ли? Аля переводит дух, снова всматривается. Что за ерунда?.. Это же... кошка!

В полутьме маленькими лунами горят два зеленых глаза. Аля подходит. Очень медленно и осторожно протягивает руку. Животное подается к ней. Громко мурлычет, выгибает спину. Девочка сглатывает комок, прижимает ладонь к губам. Глядит с надеждой и страхом.

- Василина? - Шепчет сдавленно-испуганно. - Но этого же не может быть.... Это неправда!

Шершавый теплый язычок касается ладони. Кошка пригибается, толкает Алину руку головою. Отходит от бассейна. Контуры животного начинают размываться, плыть. Зеленые огоньки искорками скользят от них во все стороны. Собираются в облачко у стены. Кошки уже нет. Огоньки кружатся, играют. Аля восхищенно взирает, не отводя глаз. Искорки, вдруг, складываются в огненные буквы. Она вслух, автоматически, читает:

- Здравствуй, Алира.

- Арника? - неуверенно спрашивает Аля.

- Смерть - не конец, девочка. - Рисуется в воздухе.

Аля утирает сбегающую слезу, бормочет:

- Он убил её, Арника.... Она была такая маленькая и беззащитная.... Как можно быть настолько жестоким?!

- Тебе больно?

- Да...

- Жизнь неотделима от боли. Но, пока в твоем сердце живет любовь и вера в добро, боль тебя не одолеет. Не теряй себя, Алира. Всегда помни о том, кто ты....

- Арника, я, всего лишь, человек! - Горько произносит она.

- Так гордись этим! - Перебивают искорки. - Ты - единственный человек, которому, быть может, суждено растопить лед в сердце, не умеющем любить по природе своей.... Если ты не дашь изменить себя, свою душу, то - когда-нибудь - сама изменишь... изменишь мир!

- Прости... - шепчет Аля, - я не понимаю....

- А тебе сейчас и не надо понимать. Просто помни всегда, что я сказала. Никогда не забывай - ты рождена человеком, что бы с тобой не происходило. Обещаешь?

Аля кивает.

- Скажи вслух, девочка.

- Обещаю!

- Хорошо.... А теперь, иди спать. И ни о чем не беспокойся. Мы будем охранять тебя....

- Мы? - Удивленно восклицает Аля.

- Василинка здесь, со мною. Она не страдает, Алира. И она всегда будет рядом. Знай это.

Аля улыбается сквозь слезы, склоняет голову в немом жесте благодарности. Огоньки рассеиваются, гаснут.

* * *

Вяло ковыряя ложкой в тарелке, Аля тщетно пыталась заинтересовать себя её содержимым. Не выходило. Усталость напрочь отбивала аппетит. Надо же, она практически не ощущает вкуса, да и запаха тоже.

Девочка отложила ложку. С раздражением глянула на Зэера, встала.

- Что, так плохо? - Поинтересовался он, с увлечением расправляясь со своей порцией.

Аля секунд десять понаблюдала, передернула плечами:

- Интересно, как ты умудряешься держать себя в форме при таком аппетите?

- Просто. - Он отставил тарелку, принялся тщательно вытирать руки влажной салфеткой. - Я же хищник в квадрате, энергообмен чувствительно завышен. А эта вот, так называемая, еда для меня почти ничего не значит. Прошла и улетучилась.... Отгул взять, что ли?..

Аля обрадовано улыбнулась. Но улыбка сразу сползла, лицо вытянулось.

- Это значит, ты пойдешь убивать?!

- Алира! - Он слегка повысил голос. С недовольным выражением отвел взгляд, покривился. - Отключи уже это деланное непонимание и неприятие.... К твоему сведению, в тебе самой от этого самого человека давно уже не больше половины.

Аля пристально глянула на него, поджала губы, повернулась, отошла, растянулась на кровати, глядя в окно. Пару минут молчала. Потом повернулась на бок, лицом к нему, подперла голову рукою.

- Хорошо, что ты сам начал разговор.

- Ничего я не начинал! - сердито перебил он.

- А продолжить придется! - С нажимом заявила она.

Рагезт удивленно поднял брови. А ребенок-то, показывает недюжинный характер! Скромная, стеснительная, несмелая, а, поди ж ты, железный стержень вылез. Молодец, девочка, будет из тебя толк!

Поднялся из-за стола, сел рядом, тихонько погладил по голове, прислонился к изголовью:

- Спрашивай, Алира. Все, что интересует. В разумных пределах, конечно.