Валентин Егоров - РАБСТВО

Мой напарник по каморке или тюремной камере не сделал ни малейшего движения, чтобы подтвердить, что он все-таки заметил мое появление, а продолжал стоять и всматриваться в морские дали. Было непонятно и музыка мешала мне сосредоточиться и узнать, о чем мой сосед размышляет в данную минуту. Ветерок слегка шевелил его вонючее рубище, разнося по всему закутку спертый аромат смрада, из-за которого порой казалось, что здесь нечем было дышать.

Все кругом было так замечательно и прекрасно!

Мне пришлось приложить громадные усилия и напрячь все свои мозговые извилины, чтобы не позволить музыке захватить мой разум в плен и запретить мне мыслительный процесс. Вначале я попытался уменьшить громкость звучания музыки, и, когда это мне удалось проделать, то от этого не изменились ее желание повлиять или, вернее, запретить мне самостоятельно думать. Тогда я попытался определить источник звучания этой музыка и воздействовать на него с целью полностью прекратить его функционирование, но мне этого не удалось проделать. Меня не допустили и близко до этого источника, я вдруг ощутил, что ошейника повеяло угрозой, смертельной угрозой, поэтому интуитивно тут же прекратил поиски источника музыки.

После нескольких попыток проэксперементировать с кольцом на шее я все же узнал много нового о его возможностях. Прежде всего, оно было ошейником раба, только человек, лишенный всех прав и свобод гражданина, мог носить такое кольцо-ошейник. Оно было наделено специальными возможностями подавлять волю человека к свободе и самостоятельности. Этот магический артефакт полностью подавлял умственные способности человека, низводил его до уровня троглодита [2] Троглодит (др.-греч. -- "живущий в пещере") в концепции Карла Линнея подвид человека (лат.Homo troglodites), характеризующийся человеческим обликом, обильной волосатостью и неразвитой речью. О таком человеке разумным стало известно из свидетельств авторов и рассказов путешественников древних веков. Предполагалось, что троглодиты могли быть прообразом сатиров . Если такое кольцо одевали на простого человека, то он в течение нескольких часов превращался в безвольного раба, низшего и бесправного исполнителя воли и прихотей свободных граждан.

Кончиками пальцев я долго и осторожно прощупывал это кольцо-ошейник, свободно повисшим на моей шее, пытаясь интуицией и разумом проникнуть в его устройство и разобраться в принципе его воздействия на умы людей. Возможно, мне просто повезло, а, возможно, это кольцо было рассчитано воздействовать только на головной мозг людей планеты Тринидад, а я был инопланетянин и, вероятно, мой головной мозг имел свои отличия, поэтому со мной ничего серьезного в этот момент не произошло. Я избежал пагубного воздействия кольца-ошейника на свои умственные способности, скорректировал работу этого артефакта таким образом, чтобы он не мешал мыслительным процессам моего головного мозга. К этому времени я уже не был столь наивен и прост, каким в свое время появился на Тринидаде. Поэтому, не предавая этого широкой огласке, ввел в программу своего магического устройства-шпиона строгий запрет на информирование своих хозяев о том, что данный артефакт работает под контролем чужого разума, запретив ему также сообщать хозяевам о любых нарушениях, которые вольно или невольно совершались лично мною.

Недаром народ говорит: "пришла беда - отворяй ворота", что предполагает, что, если нагрянет беда, то она приходит не одна. Столько лет жизнь султаната Гурам текла спокойно и размеренно, крестьяне и горожане жирели и богатели, почитали государственные законы и постановления верховной власти и по немного, а чаще от нечего делать злопыхательствовали по поводу манеры жизни и поведения своего Повелителя и его придворных. Жизнь людей текла неторопливо и размеренно, народ настолько привык к ее предсказуемости и понятливости, что любую дошедшую до них новость или весть воспринимали с интересом, но пальцем о палец не ударяли, чтобы изменить свою занудную жизнь.

Новости, достигшие Эль-Нассара этим днем, уподобились внезапным раскатам грома в яркий солнечный день, где ничто не предвещало ни дождя, ни грозы. Утром пришла первая черная весть, что кочевые номады вновь нарушили границу султаната, углубились на десяток километров на его территорию, захватили, полностью разграбили два пограничных городка и угнали в рабство их жителей. Лет десять назад, казалось бы, это были самые удачливые годы правления Эль-Нассара подобные новости о набегах пограничных кочевых племен на территорию султаната приходили по несколько раз в году. Но вслед за этими сообщениями в обязательном порядке следовала информация о том, что войска султаната нагнали бандитов и полностью их разгромили, вернув назад захваченных пленных. В течение длительного времени номады вообще боялись осуществлять подобные набеги на султанат Гурам, так как не хотели портить политические и военные отношения с таким сильным государством. И вот черная новость о нападении номадов вновь достигла ушей Повелителя, но в этот раз дополнительной информации об отражении набега и последовавшем возмездии не было.

Только гонец из Пограничья, принесший эту черную новость, покинул кабинет Эль-Нассара, как в кабинет Повелителя заявился Хусейн Файез, министр внутренних дел султаната Гурам, который принес дополнительные новости об этом набеге. По информации министра внутренних дел получалось, что это бы не набег и что в нем участвовали не номады. Потрясенный этой информацией Эль-Нассар потребовал, чтобы Файез ввел его в суть проблемы, возникшей на границе султаната. Одновременно он бросил в браслет приказ Боргу об аресте гонца, принесшего горькую новость о номадах.

Хусейн Файез рассказал о следующем около двух недель назад на участке границе, где султанат Гурам соседствует со свободолюбивыми номадами, стали происходить странные вещи. На границе появились странные и никому не известные войска, которые переходили границу со стороны номадов, нападали на небольшие хутора и деревеньки. Сначала эти войска никого не грабили и не убивали, они входили в населенный пункт и несколько часов в нем находились. Когда пограничники султаната интересовались у жителей этих населенных пунктов, чем конкретно там занимались захватчики, то те пожимали плечами и говорили, что все время своего пребывания в этих местах захватчики проводили на центральной площади. Они стояли в строю, обычно это было построение в квадрат каре, и никого к себе не подпускали. Пограничники таким рассказам не верили и полагали, что жители этих населенных пунктов говорят им неправду.

Но однажды сами пограничники стали невольными свидетелями одного такого набега. Пятеро пограничников, по всему Пограничью гонявшиеся за неуловимыми налетчиками, заночевали в деревушке в десять дворов. Уже под утро их разбудили звуки набата, церковный батюшка изо всех сил бил в колокол своей церквушки. Церквушка была мала, а колокол еще меньше, но звон его поднял на ноги все население этой деревушки, одних только мужиков в ней было около пятидесяти, да и малышни вчетверо больше. Около леса сияли и мерцали серебряные ворота, из которых выходил отряд воинов, отличительной чертой которых было в том, что они были одеты в черную одежду. Около шестидесяти воинов четким строим прошли в деревню, вышли на центральную площадь, образовали там черный квадрат и замерли в неподвижности. Мужики с вилами в руках ходили вокруг этих воинов, но не один из не напал и даже словом не оскорбил людей в черном. Пограничники хотели напасть на этот строй и захватить хотя бы одного человека в черном в плен, но крестьяне не позволили им даже двинуться с места, так как прекрасно понимали, чем такое насилие может грозить всему деревенскому люду. Под самый вечер у леса вновь возникли мерцающие серебряные ворота, в которые ушел весь черный отряд.