Валентин Егоров - Море и берег

Когда голова обоз миновал пригорок и стал поворачивать налево, охранная полусотня номадских всадников оказалась непосредственно под рощицей на придорожном пригорке. Сандерберг тихим голосом отдал приказ о начале атаки и шенкелями своего верхового ящера послал вперед. Бойцы полуэскадрона поводьями и шенкелями послали верховых рептилий вперед, вниз на дорогу. По мере ускорения движения верховые ящеры переходили в галоп, а бойцы обнажали палаши и сабли. Конная лава, молча, без особого крика покинула рощицу и покатилась вниз по косогору на верховых номадских кочевников. Только у подошвы косогора, практически у самой дороги конная лава разделилась на два крыла, большое и малое.

Кочевники не сразу обратили внимание на внезапно возникший посторонний шум, топота ног верховых ящеров. Они слишком поздно подняли головы и увидели летящую на них грозную конную лаву всадников. В этот момент сказалось полное отсутствие у кочевников воинской дисциплины и боевой подготовки. Вместо того, чтобы всем строем по быстрому уйти из-под удара конной лавы противника и, отойдя в сторону перестроиться, чтобы общим и слитным строем заново обрушиться на своего неприятеля. Эти кочевники сбились в кучу и попросту удивленно глазели на мчащуюся на них конную вражескую лаву.

Конная лава накрыла кочевников, когда те только начали вытаскивать из ножен свои кривые сабли, и тут же погребла их под собой. На первых же секундах рубки бойцы полуэскадрона Сандерберга выбили из седел или порубили чуть менее кочевников номадской полусотни. В бою снова сказался характер кочевников, которые по своей натуре были шакалами войны. Грабить, убивать гражданское население было любимым их занятием. Шакалы войны не любили лобовых столкновений с противником, они всегда уклонялись от таких ударов, обращаясь в бегство. Вот и в этом бою, вместо того, чтобы противостоять атаке противника, оставшиеся в живых кочевники бросились бежать и скрываться на своих верховых ящерах. Разумеется, никто из номадов не сумел уйти!

Только пятеро молодых номадов с саблями в руках бешено закрутились в тесноте общей свалки и рубки. Они успели зарубить одного и тяжело ранить двоих бойцов полуэскадрона Сандерберга. Двоих кочевников из этой бешеной пятерки остановили арбалетные болты, а троих порубили в капусту бывалые ветераны полуэскадрона.

Эль-Нассар принимал самое активное участие в атаке, отправив к небесам души двух номадских всадников в этой толчее сабельной рубки. На протяжении всей атаки повелителя по пятам сопровождали, охраняя его с флангов и со спины два самых опытных бойца полуэскадрона. Перед боем Сандерберг им пригрозил, что, если в бою с Эль-Нассаром что-либо случиться, то он с них шкуру спустит. Вскоре повелитель прекратил махать палашом и, вырвавшись из общей толчеи, отскакал немного в сторону. Положив окровавленный палаш на луку седла, Эль-Нассар внимательно наблюдал за финалом боя, в душе не забыв поблагодарить всевышнего за отсутствие во вражеских рядах боевого мага.

К этому моменту Эль-Нассар уже не ощущал упоения боем, своей силы и мастерства владения палашом. В далекой молодости ему часто приходилось испытывать такие чувства. Тогда во время боя он полной грудью вдыхал страшный запах вражеской крови, когда его сабля беспощадно врубалась в тела грязных кочевников. Когда они один за другим валились из седел своих верховых ящеров. Сейчас же Эль-Нассар, стоя в стороне, наблюдал за тем, как номады по одному пытаются вырваться из окружения, чтобы спасти свои жизни. Сегодня его молодость ушла в далекое прошлое, а вместе с ней ушло и былое упоение боем. Адреналин больше так не стучал мощным молотом ему в голову. Теперь прожитая жизнь и опыт позволяли Эль-Нассару здраво оценивать ситуацию на поле боя.

К этому времени бой с противником был практически окончен. Охрана обоза была уничтожена, рубка с номадами прекратилась. Люди в черном оказались в доску пьяны и не смогли даже в малейшей мере оказать сопротивления. Часть бойцов, во главе с унтер-офицеров отправилась преследовать прорвавшихся из окружения кочевников, а другая часть бойцов уже во главе с Сандербергом догонять и возвращать обратно ушедший обоз. Несколько бойцов спешилась, они начали осматривать и раздевать убитых кочевников, добивать раненых номадов и собирать в общую кучу оружие и доспехи погибших. Урожай трофеев оказался велик, одних только верховых ящеров набралось тридцать единиц, а мечей и сабель хватило бы на человек сорок.

Когда обоз вернулся на место боя, то крестьяне возницы слезли с облучков и скучковались в центре дороги. Они с явным интересом посматривали на суетившихся на дороге бойцов полуэскадрона Сандерберга, на аккуратно сложенные вдоль обочины дороги трупы погибших номадов и людей в черном. Крестьяне возницы нутром чувствовали, что эти бойцы, которые только что положили на землю немереное количество номадских всадников, их не тронут. Просто крестьянские души этих возниц пока еще не разобрались в этой сложной ситуации, они пока не понимали, кто на кого напал и кто, в конечном счете, остался победителем этого боя. Один возница, который постоянно поглядывал на Эль-Нассара, не выдержал и, перекрестившись, подошел к повелителю низко ему поклонился и спросил:

- Слышь мужик, что-то лицо мне твое уж очень знакомо. Кем же ты будешь. Может случаем мы встречались с тобой где-либо?

Он не стал ждать ответа Эль-Нассара, а вдруг звонко шмякнул руковицей о землю и громко воскликнул:

- Да вспомнил я, где тебя видел. Да в нашей столице, ты мой родной! Тогда ты еще на белом коне ездил и был нашим повелителем!

- Да вспомнил я, где тебя видел. Да в столице, родной ты мой, ты еще на белом коне ездил, тогда ты был нашим повелителем.

Громко произнеся последние слова, этот возница вдруг чего-то испугался. Его глаза забегали по сторонам, он, словно рак, начал пятится полусогнутой в поклоне спиной, пытался затесаться в центр толпы возниц, чтобы там укрыться от взгляда Эль-Нассара.

В этот момент к повелителю подошел младший лейтенант Сандерберг. Он отрапортовал Эль-Нассару об окончании боя и понесенных потерях, трех убитых и пятерых раненых бойцах. Затем младший лейтенант повернулся лицом к возницам и громко объявил:

- Милостивые судари, возницы. Наш повелитель Омар Эль-Нассар прощает вас за службу его врагу и отпускает вас на все четыре стороны. Ваши телеги и повозки мы вынуждены забрать, сделаем все возможное, чтобы вместе с тягловыми ящерами вернуть их вам в скором времени. Я вам советую вернуться домой и особо не распространяться обо всем том, что вы только что видели и слышали. А теперь, милсудари, расходитесь по домам и до скорой встречи.