Александр Воронков - Трактирщик

Ещё часа полтора я провёл, считая и пересчитывая кучу разнообразнейшего 'металлолома', в основном бессовестно обрезанных серебряных монет и обрубков витой проволоки и слитков, на вопрос о происхождении которых Хаим довольно честно ответил: дескать, от проезжих монголов достались. Да, у этих узкоглазых ребят не только резаная проволока могла оказаться, но и чего похуже.

Несмотря на свой хитровыделанный характер, ювелир мне даже понравился. Нет, разумеется, он всячески пытался обжулить посетителя во время предварительного торга, однако после того, как ударили по рукам, прекратил всякие попытки выгадать лишний хеллер. В итоге после всех расчетов передо мной лежали две кучки денег: тёмная бронзово-медная и светлая серебряная. Наособицу лежала половинка золотого безантина, наподобие полученных в наследство от пьемонтца Джованни, но раза в полтора толще. Разместить всё это богатство в моём кошельке, предназначенном главным образом для бумажных купюр, не представлялось возможным. Пришлось набивать почти до отказа карманы 'афганки', в результате чего в смысле свободы движения я стал напоминать плюшевого медведя: знаете, такие здоровые, неудобные, их ещё многие девчонки отчего-то любят?

Хорошо ещё, что поддерживающий брюки ремень от офицерской портупеи выпуска первых послевоенных годов был сшит на совесть - что-что, а культура производства при Сталине была на высоте! -и мне не пришлось поддерживать руками штаны, сползающие под весом металла...

Покинув хаимову 'ювелирку', я всерьёз пожалел, что не согласился на предложение отца келаря оставлять свои деньги на хранении в монастыре. Ну да уж ладно, кто же знал? И на старуху бывает проруха...

Зато теперь будет несколько проще с местной конвертируемой наличностью, как говорится, на первое обзаведение...

А что нам, спрашивается, на первое время необходимо? Крыша над головой пока что вроде имеется, хотя гостеприимство братьев-бенедиктинцев, разумеется, не бесконечно. Так что присмотреть 'квартирку' на будущее стоит уже сейчас. Разрешение на открытие своего 'дела' обойдётся в копеечку - и её, эту 'копеечку', тоже надо как-то добыть... Да и оружие посерьёзнее моего свинореза сорганизовать бы неплохо: век нынче суровый, без клинка народ даже за ворота не выходит... А пока что задача 'номер раз' - максимально вписаться в местное общество, причём как визуально, так и юридически.

С этими мыслями я вновь воротился на Замковую площадь, где опять окунулся в шум жатецких торговых рядов.

Местный рынок нынче был не слишком многолюден, вероятно, из-за будничного дня постной пятницы пустовали немногочисленные вешала, с которых накануне свисали на верёвочных куканах разделанные куски мяса и корзины со связанной птицей. Торговок с лукошками, в которых скрывались в потемневшей прошлогодней соломе мелкие - в половину мельче привычных мне в XXI веке - куриные яйца, тоже не было видно. Зато рыба нынче была в достатке, притом всяческих размеров: от голавликов с мизинец до сомов длиною с мой рост...

Цены на рынке были вполне приемлемыми, что не могло не радовать: объёмистая плетёная ивовая корзина с крышкой, приобретённая у старика, разложившего свой товар прямо на земле у первого же ларя обошлась лишь в обол, причём корзинщик всучил мне в качестве бонуса две деревянных ложки с широким черпалом. Разумеется, сардин, равно как и иной морской рыбы в сугубо континентальной Богемии отыскать не представлялось возможным, так что для приготовления запланированных шпротов придётся ограничиться местными ресурсами. Найдя продавца рыбы, который помимо щук и язей водрузил перед собой на лавку здоровенный мокрый мешок мелкой шамайки, почему-то называемой в народе также 'степь', я за хеллер получил свою корзину, уже наполненную живым шевелящимся серебром. Тут же, откуда ни возьмись, рядом появились несколько юных джентльменов, по внешнему виду вполне могущих сниматься в кино в роли беспризорников времён Гражданской войны. Обступив меня, босяки дружно загалдели, хватаясь за ручку корзины, не проявляя, однако, намерения драпануть с нею. В первый миг я всерьёз настроился 'держать баталию за корзину', но вовремя распознал в выкриках пацанов несколько навязчивые предложения услуг носильщиков: 'Кде-ли пану хлавны зпросткевковать тохото коше, поузе за един обол по целы ден!' 'Ласкавы пан буде спокоен, жадны рыбека без зтраты!'. Ну что ж, сегодня я вполне могу позволить себе потратить пару-тройку лишних монет: хлопцы всего лишь стремятся заработать на кусок хлеба, причём вполне законным образом...

- Так, хлопцы, всё с вами ясно! По-немецки понимает кто?

Как выяснилось, немецкую речь худо-бедно разумели почти все, а потому я доверил груз русоволосому парнишке лет тринадцати-четырнадцати, показавшемуся наиболее сметливым.

- Как твоё имя, хлопец?

- Зденко, ласкавы пан!

- Держи рыбу, Зденко. Пока проводишь меня, а после вместе вернёмся в обитель святого Бенедикта. Заодно местную ратушу покажешь. Вот, держи, - выудил я из кармана бронзовый 'огрызок' монеты. - Вечером ещё получишь.

- Счастлив служить, щедрый пан!

- Меня Макс зовут. Можно - 'мастер Макс'. Пойдём потихоньку, ещё кое-что прикупить нужно...

Бросая завистливые взгляды на Зденко, его менее удачливые товарищи вновь разбрелись поодиночке и попарно, а мы вдвоём продолжили поход за покупками.

Побродив по рынку ещё с полчаса, я загрузил своего юного помощника, помимо рыбы, ещё кувшинчиком уксуса и маленьким мешочком желтовато-серой соли, судя по йодистому запаху - морской. Через плечо у него, как бандольера, повисла связка репчатого луку.

В доме шорника пришлось посетить магазин, совмещённый с мастерской и жильём, где я приобрёл солидных размеров кожаную сумку с чересплечным ремнём, напоминающую помесь ягдташа и сумки от противогаза, а также местный кошелёк-мешочек со смешным названием 'киса-омоньер'. Часть медно-бронзовой мелочи незамедлительно перекочевала в эту самую 'кису', что не замедлило положительно отразиться на процессе моего передвижения по улице: до того штаны постоянно норовили коварно сползти вниз...

Найти на рынке лавку, торгующую специями, оказалось не таким лёгким делом, как я представлял: пришлось дважды обойти все ряды, пока, наконец, в одном из закоулков мы ощутили запах смеси сухого перца, имбиря и кулинарной гвоздики. Аромат доносился из-за полуприкрытой двери, возле которой дежурил мордоворот ярко выраженной кавказской внешности, вооружённый узловатой кизиловой дубинкой и с кинжалом на поясе. Безмолвный страж отодвинулся, пропуская меня внутрь помещения, но тут же вновь занял свою позицию, преграждая путь моему носильщику. Ишь ты, и тут дресс-контроль имеется!