Валерия Литвинова - Любовь - сила магии. Меньшее из зол

— Идем, тебе нужно отдохнуть.

— Знаешь, я передумал, — остановил Лекса Артур. — Девчонка пока останется здесь, — телепузик решительно сложил руки на груди. Лекс заметно напрягся.

— Артур, у меня уже были планы на этот вечер.

— О, и какие же? — насмешливо поинтересовался толстяк.

Лекс хитро улыбнулся и нежно поцеловал меня в губы, при этом до боли сжал кисть моей руки, заставляя ответить на поцелуй без возражений.

— Я всегда знал, что ты не такой уж праведник, — расхохотался старший Варт.

— А я этого и не утверждал.

— Ну-ну, не прибедняйся. Еще вчера ты яростно обвинял меня и Алена в педофилии.

— Не принимай все так близко к сердцу, дорогой братец. Мое негодование связано лишь с юными девственницами, — после такой острой реплики оба мужчины расхохотались, а на меня будто ведро помоев вылили.

Сегодня что конкурс объявили: 'кто сильнее унизит Алекс'? В таком случае Лекс ведет два — один — и это если считать по крупному, а вечер еще не закончен, хотя сомневаюсь, что этот несносный тип кому-то уступит победу.

— В таком случае, надеюсь, ты не опоздаешь завтра или уже, — Артур демонстративно взглянул на золотые часы. Они тяжелым слитком красовались на его широком запястье, подчеркивая финансовый статус владельца, — сегодня к ужину?

— Постараюсь быть вовремя, — сухо ответил Лекс. Похоже, пошлые и совершенно неуместные шуточки телепузика надоели не только мне.

Мы быстро шли по коридору, по ступенькам, потом через большой зал, опять коридор, направо, налево, снова на право, опять зал, вестибюль, дверь, подъездная дорожка, 'бентли'. И все это время Лекс крепко держал меня за руку, толи ободряя и поддерживая, толи предупреждая, чтобы не делала глупостей. Скорее всего последнее.

Варт завел двигатель и с присвистом тронулся. Скорость была бешеной. За окнами автомобиля мелькали деревья, сливаясь в общую черную массу, но сейчас меня это мало тревожило. Честно говоря, я никак не могла собраться с силами, чтобы начать допрос с пристрастием.

Так в полном молчании мы добрались до северо-западной части Лондона. Варт припарковал машину у респектабельного коттеджа на Дордж-стрит, после чего быстро покинул салон автомобиля, уверенным шагом обошел его и, открыв дверцу, галантно подал мне руку. Я вышла и с вызовом уставилась в темно-синие глаза.

— И что дальше?

— Зайдем и обсудим, — он жестом пригласил войти в дом.

— Нет.

— Не глупите. Еще спасибо скажите.

— Это еще за что я должна говорить 'спасибо'?! — возмутилась я.

— Не устраивайте сцену, как капризный ребенок. Живо в дом! Или вам требуется физическая помощь?

Варт вплотную подошел ко мне и стиснул железной хваткой мое запястье.

— Я пойду с вами, но сделаю это по своей воле, — согласилась я, не выказав и намека на покорность. Против физической силы не поспоришь.

— Не сомневаюсь, — ухмыльнулся он, но руку мою так и не отпустил.

Что, последнее слово всегда должно оставаться за ним? — мысленно фыркнула я и королевским шагом направилась в дом.

В холле нас встретил дворецкий, забрал у Лекса пальто и ждал мою куртку. Я демонстративно сделала шаг вглубь дома. Варт в два счета вернул меня на прежнее место, после чего без лишних церемоний расстегнул молнию и стащил с меня верхнюю одежду. Мне оставалось лишь позволить раздеть себя. Ну, не драться же с ним в самом деле!

— Ангелы, тем более Хранители, так себя не ведут! — со знанием дела заявила я.

— Вы о них слишком хорошего мнения.

Уф! Как же он меня раздражает! Жаль, что убийство, даже таких вот несносных павлинов, уголовно наказуемо.

— Юджин, будьте любезны проводить мисс Брум в 'золотую' комнату.

— И стакан молока, — капризно потребовала я. — Пожалуйста.

— Выполняйте. Как закончите, жду вас в библиотеке.

Юджин сдержанно кивнул и предложил пройти на второй этаж по широкой мраморной лестнице.

Дом был обставлен дорогой мебелью в стиле восемнадцатого века.

Ох уж эти англичане!

Поднимаясь по лестнице, я не могла отвести глаз от густо развешанных портретов. Люди, изображенные на них, были запечатлены в разных позах и различных по временной моде нарядах. Один из портретов занимал почти всю площадь стены лестничной площадки, но мое внимание привлекли не размеры произведения искусства, а очень красивый мужчина, изображенный на нем. Человек был одет в темный камзол, белую рубашку, белый шейный платок, узкие штаны и высокие сапоги. В левой руке красовалась сабля, в правой сжаты кожаные перчатки. Синие глаза…

— Это Лекс? — я неуверенно озвучила свою догадку. Что-то в портрете не сходилось с оригиналом.

— Это лорд Ричард Раона, — с гордостью ответил сопровождающий меня дворецкий.

— Раона?! — ахнула я. — Вы сказали Ричард Раона?!

— Да, мисс…

— Лекс! — оставив растерянного дворецкого на лестничной площадке, я пулей помчалась в направлении двери, в которую минуту назад вошел Варт.

Дважды, чуть не споткнувшись на ступеньках, я на полном ходу влетела в библиотеку.

Лекс стоял у бара с полным бокалом виски в руках. От изумления его брови взлетели почти до середины лба.

— Чем обязан, мисс Брум?

— О! Еще как обязан! Помнится, ты спросил: кто такой Ричард Раона — и я тебе ответила. Теперь ты ответь мне: кто же он такой?!

— Портрет. Конечно, — устало вздохнул Варт. — Как же я о нем забыл?

— К чему этот фарс?

— Неужели сходство столь явное? — с холодной улыбкой промурлыкал он, совсем позабыв об показной усталости.

— Я первая спросила! Что это значит?

— Моя дорогая, на портрете действительно изображен Ричард Раона, который жил в этом доме более чем сто двадцать лет назад, — спокойно продекларировал Варт, поднося к губам бокал с виски.

— Он… ваш родственник?

Я всеми силами пыталась вернуть способность нормально мыслить.

— Что-то вроде того.

— Так значит вы тоже… Раона?

— Я — Варт, но да, де Раона мои предки.

— Но… но Кэвин сказал… Это не правда!

— Не правда, что я имею честь носить фамилию Варт или то, что мои предки де Раона? Дорогая мисс Брум, прошу вас изъясняйтесь яснее.

— Ладно, допустим, что так оно и есть, — нахмурилась я, отчаянно собирая разлетевшиеся мысли. — Поэтому вы решили на мне жениться?

— Хм-м. Я был уверен, что вы уже давно все поняли и в восторге от этой сделки, — он сделал большой глоток виски и поставил стакан на стол за собой. — А женюсь я исключительно по любви!

Он еще и издевается! Гад!

— Но я не хочу за вас замуж! Я вообще не хочу замуж!

Мое отчаяние переходило все границы. Знать о пророчестве и предполагать его свершение совсем не то, что лицезреть нежеланного жениха, избавиться от которого не так-то просто.

— Дорогая, вы разбиваете мне сердце, но выхода у вас, к сожалению, нет. Да и выбор небольшой, — в его синих глазах плясали бесенята.