Виталий Симаков - Донской дозор

- Где, там... - Николай, прищурившись, сурово посмотрел на друга.

- Ты не правильно меня понял, - затушевался Лёнька, - я в том смысле, что целовался тоже с ней, но не более. Насколько я знаю эту девчонку, она первого встречного если и допустит в свои объятья, то только на расстояние поцелуя и не более. Она пока в поиске.

Николай, почесав затылок усмехнулся: - Это что получается я первый встречный?

- Ага, - тем же тоном ответил ему Лёнька, - и мы с Русиком из той же когорты. Так что кончай дуться и пошли. Посидим, потреплемся, - и уже направившись в сопровождении Николая к Лариному дому, проговорил, - А целоваться она мастер.

- Тут я с тобой согласен, - согласился Николай, вспоминая Ларкины поцелуи.

Ещё не дойдя до дома подруги, они увидели у ворот целующуюся парочку - Русика и кудрявую Лариску.

- Эй, голубки завязывайте, - проговорил Лёнька, подходя к ним, - А то у нашего Николая сейчас ревность Отелло проснется, и он всех передушит.

- Уж кто-кто, а он точно этого не сделает, - улыбнулась Лара, чуть отстраняясь от Русика. - Привет, мальчики, как у вас дела?..

Уже совсем стемнело, когда мимо стоящих, возле ворот, со стороны улицы, ребят по дороге прошла компания из трёх парней и двух смеющихся девушек. Вроде вначале было всё нормально, но пройдя мимо них, компания притормозила метрах в десяти, и от неё отделились двое парней, вернувшихся к продолжавшим стоять возле ворот друзьям. Подойдя вразвалочку к ним, один из парней, оба они были кавказцы, вытащил изо рта сигарету и выпустил клуб дыма в сторону Николая. Николай поморщился, но промолчал. Не такой уж это и повод начинать драку. Тот, который был с сигаретой, наглым тоном проговорил:

- Зачэм таким трём парням один хрупкий кудрявый дэвушка. Нас тоже трое, но у нас не хватает один дэвушка. Отдайте её нам.

Русик посмотрел на Лару, отстранил её за свою спину. Посмотрел на обалдевших от такой заявы Лёньку и Николая и, подойдя к двум кавказцам почти в плотную спокойно ответил:

- Парни, всё в порядке. Идите своей дорогой. Мы вас не трогаем, вы нас...

В следующий момент кавказец, держащий в руках сигарету, щелчком отправил её в полёт прямо в лицо Русика. Русик успел уклониться от летящего в его сторону бычка:

- Ну, мужики, это было уже лишнее.

Два огромных кулака боксёра, по очереди, врезались в челюсти его противников. Правый кулак в челюсть левого, а левый кулак в челюсть правого. Тот, что получил хук справа, упал на асфальт и не шевелился. Другой кавказец оказался, поздоровей своего дружка, и после удара упав, мгновенно вскочил и встал в стойку боксёра, готовясь к бою. Рассвирепевший Русик налетел на него как ураган. Удары сыпались градом, пробивая то тут, то там слабую оборону противника. Кавказец, теснимый Русиком, постепенно отступал к визжащим девчонкам, из своей компании, постепенно тоже отходящим от места развернувшийся схватки. Третий парень, оставшийся с ними, бросился на помощь своему дружку. Но ему уже преградил путь Лёнька, нависший над ним и залепивший ему такую затрещину, что тот слетел с основной дороги по склону на грунтовку, проходящую параллельно асфальтированной, по нижней части Республиканской. В этот момент по основной дороге проехала машина, осветив место драки своими фарами, но водитель даже не притормозил, кому охота в тёмном районе Ленгородка оказаться на месте чужой разборки.

Николай как бы пока оказался не при делах, затем возле его ног зашевелился нокаутированный Русиком парень. Николай зыркнул на прижавшуюся к железным воротам испуганную Лару: - Живо в дом и не высовывайся!

После этих слов он носком туфля отвесил, поднимающемуся с земли парню тяжёлый пинок и тот опять растянулся во весь свой рост посреди дороги, но тут же вскочил и бросился наутёк в сторону дерущихся Русика и его противника, оказавшегося самым выносливым и стойким из троих нападавших. По пути он наткнулся на уже ожидающего его Лёньку, попытался его ударить ногой в прыжке, видимо рассчитывая на то, что раз тот здоровый, значит и не такой поворотливый, и увернуться не успеет. Но по виду никогда не суди о человеке... Лёнька лихо ушёл с линии удара и отвесил уже от себя пролетающему мимо него парню, хороший пинок в то же самое пятое место, что и Николай. Полёт парня на этот раз затянулся, да и посадка получилась не из удачных, приземлившись на асфальт, он по инерции прочесал на пузе ещё пару метров, под конец ещё и тормозя подбородком. Но Лёнька дожидаться пока тот встанет и очухается, не стал, подбежав к нему, он поднял его за шкирку и, поставив на ноги, повернул к себе лицом, отпустил и стал отвешивать затрещины то по правой щеке, то по левой, гоня его в том же направлении, что и Русик своего противника. С развороченного подбородка нападавшего стекал ручеек крови, смешавшийся с грязью и пылью дороги.

Николай последовал было за дерущимися, но тут со стороны склона послышалось пыхтение и чья-то возня.

'Третий!'

Недолго думая, он подбежал к выползавшему на основную дорогу, кавказцу и врезал тому в грудак ногой. Не устояв на ногах, кавказец кубарем покатился обратно по склону на грунтовку. Николай усмехнулся, наблюдая на катящегося как колобок парня, но в один из моментов падения кавказец изловчился, оттолкнулся от земли руками и, сделав в воздухе кувырок, ловко опустился на грунтовку обеими ногами, полуприсев и опираясь о землю правой рукой. Николай в полумраке улицы, освещённой редкими фонарями, увидел как у противника, посмотревшего в его сторону, сверкнули кровавым огнём глаза, и послышался злобный не человеческий рык.

'Бред!' - мотнул головой Николай, отгоняя наваждение, а затем крикнул: - Ну, ползи сюда, урод.

- Щазз! - огрызнулся тот и бросился по грунтовке, в ту же строну, куда гнали своих противников - Русик и Лёнька.

Николай осмотрелся, увидел, что Лара, послушав его, смылась в дом, и только потом побежал в след убегающему кавказцу, и успел перестрять его на стыке двух дорог, главной и грунтовой. Тому ничего не оставалось делать, как вновь принять бой. Но честной схватки опять не получилось. Николай попытался провести подсечку, но его противник ловко подпрыгнув в воздух, сделал кувырок назад, опустившись в метрах трёх от Николая, и ехидно засмеялся. Николай пожал плечами, глядя на своего прыгучего противника, и опустил сжатые кулаки. Удар тяжёлой затрещины отшвырнул смеющегося кавказца к стене дома.

- Наш пострел и здесь поспел, - пожал Николай руку, подошедшему к нему Лёньке. Они оба посмотрели в сторону поднимающегося и шипящего от боли кавказца. Тот зыркнул в их сторону и бросился наутёк.

- Я думаю с него достаточно, - проворчал, тяжело дыша, Лёнька, и они с Николаем побежали на помощь Русику. Хотя тому она уже и не требовалась. Ему всё-таки удалось мощным ударом в челюсть сбить с ног своего противника.