Олег Бубела - Адепт. Том первый. Обучение

— Господин Дракон, я прошу вас простить меня. Я была не права и теперь вижу, как глупо выглядела, пытаясь доказать вам обратное.

— Не стоит извиняться, — отмахнулся я, мечтая только о том, чтобы вернуться на кровать и отключиться. — Мне было приятно поделиться своими знаниями со столь внимательными ученицами.

— И я за это вам безмерно благодарна. Но не могли бы вы сейчас выполнить одну мою небольшую просьбу?

Скосив взгляд на окно и грустно отметив, что небо начинает светлеть, я уточнил:

— И какую же?

Шейлия обняла меня, прижавшись всем телом, и прошептала в самое ухо:

— Господин учитель, примите у меня экзамен.

Ну, в общем-то, никакого экзамена в чистом виде у нас не получилось. Нет, сперва я какое-то время дал ей продемонстрировать хорошо усвоенный урок, но потом взял дело в свои руки… Просто я решил проверить, можно ли усиливать свои эмоции, впитывая чужие. Оказалось — можно, но сильно это делу не помогло, поэтому, когда тяжело дышащая, но счастливая Шейлия устало вытянулась рядом со мной на кровати, я лишь констатировал, что желания заняться сексом с представителями человеческой расы у меня уже не появится. Интересно, можно ли договориться с Хором, чтобы он в следующий раз закрыл глаза на исчезновение подопечного, а самому в это время навестить Мару? Надо будет попробовать.

— Похоже, Лейена говорила чистую правду, вы попросту не испытываете такого удовольствия, как остальные мужчины, — оторвала меня от размышлений хозяйка. — А могу я поинтересоваться, чем это вызвано? Неудача в каких-то магических экспериментах или неизлечимая болезнь?

Я мысленно отметил, что даже если Шейлия и не ставит перед собой цель собирать информацию с клиентов, то навыки в развязывании языков у нее имеются. Дождалась нужного момента, точно выбрала интонацию, психологически обоснованно надавила на сознание, проявив беспокойство и сочувствие, а теперь ждет, когда я начну удовлетворять ее любопытство. Блеск!

— Ни то ни другое.

— Тогда почему вы не чувствуете себя удовлетворенным? Или вы занимались со мной любовью только для того, чтобы не обидеть?

Высший класс! Теперь, по идее, я должен срочно начать оправдываться, но у меня имелся другой вариант ответа:

— Представьте себе человека, что всю свою жизнь пьет дрянное кислое вино, цена которому не выше медяка за кружку. Для нас с вами употреблять такую отраву можно лишь в крайнем случае, например чтобы не умереть от жажды, но ему эта бурда, по странному стечению обстоятельств носящая название благородного напитка, кажется восхитительной. Она веселит его разум и рождает радость в душе. А теперь вообразите, что по чистой случайности в руки этого человека попали несколько кувшинов дивного напитка, предназначенного самому императору, и ответьте, сможет ли этот человек, отведав великолепного вина, все так же продолжать восторгаться привычными помоями?

Весьма доходчивое объяснение заставило Шейлию задуматься и уточнить:

— А вы, подобно этому человеку, недавно вкусили настоящего напитка?

— Можно сказать, я случайно наткнулся на его источник, — поправил я с улыбкой.

— И где же он находится? — рискнула поинтересоваться женщина, подключив к делу допроса ненавязчивую ласку.

— А об этом я никому рассказывать не собираюсь, уж простите, — ответил я, чувствуя мягкие прикосновения пальчиков к своей коже.

— Я вас прекрасно понимаю, — прошептала Шейлия. — Кто же захочет делиться найденным сокровищем с остальными, при этом рискуя потерять все.

Это она тонко намекнула на нашу ночную прогулку? Ладно, не буду зацикливаться, иначе можно предположить в ее фразе завуалированную угрозу, а после этого мне останется только свернуть ей шею.

Дальнейшее было уже не так интересно. Хозяйка, сообразив, что больше от меня ничего не добьется, поумерила свое любопытство, оставила ласки, неспешно оделась и пожелала мне добрых снов. Но, уже открыв дверь комнаты, обернулась и спросила:

— А вы не думали, что спустя какое-то время этот человек может забыть вкус настоящего вина?

— Может, не спорю. Но даже тогда он вряд ли станет радоваться своей бурде, ведь позабытые ощущения великолепного напитка будут всю жизнь будоражить его воображение… Доброй ночи!

Шейлия закрыла дверь, а я еще полежал немного с открытыми глазами, размышляя о том, что вышло все довольно забавно. Я нашел сокровище Скряги, но вместе с этим осознал, что лишился своего, и как его вернуть, даже не представлял. Вот только смеяться над этим мне совсем не хотелось. Заведя свой будильник, я позволил подруге унести мое сознание прочь.

Утром меня разбудили душераздирающие звуки, в сравнении с которыми даже Колокол Академии был не так ужасен. Помотав головой, я решил больше никогда не использовать звук своего будильника в качестве сигнала к подъему. Прикинув время по бьющему в окно солнцу, я быстро оделся и отправился в знакомую комнату освежиться, справедливо полагая, что завтрак уже проспал. Открыв дверь в душевую, я обнаружил, что она не пуста. Еще одна поздняя пташка, плескавшаяся в ванной, старательно отмывала от грязи свою густую шерсть. Поприветствовав блаженствовавшего Хора, смотревшегося в мыльной пене донельзя комично, я скинул шмотки и подставил тело под горячие струи.

— И как тебе заведение? — поинтересовался демон.

— Нормально, — ответил я, формируя плетение для бритья, не забыв про ограждающий контур.

— Нормально? — удивленно переспросил Хор. — Я ожидал восхищения, восторга, а для тебя, оказывается, это все — лишь норма?

— Хорошо, если ты так хочешь правды, данный бордель — лучший из всех, что я когда-либо посещал в своей жизни. Доволен?

— Ну, для меня главное, что ты доволен.

— Нет, Хор, я совсем не доволен, так как выяснилось, что Шейлия слишком много обо мне знает. Я не понял, тебе что, больше потрепаться не о чем было, кроме как о новой знаменитости Академии?

Демон выглядел весьма смущенным, но попытался оправдаться:

— Алекс, она никому ничего не скажет.

— Так и рассказывал бы о себе, раз ей так доверяешь! Зачем мной было хвастаться? Нет, я понимаю, что после Скряги я — самая интересная тема для беседы за ужином, но выкладывать хозяйке борделя все, что знаешь обо мне, мягко скажем, неразумно.

— Во-первых, я ей выложил далеко не все, что мог бы, — возразил Хор. — Во-вторых, о себе я рассказал Шейлие уже давно, а в-третьих, как я уже говорил, она никому ничего не скажет.

Хмыкнув, я принялся смывать пахучее мыло с кожи и заметил:

— Приятно, что ты столь искренне веришь в порядочность людей. А не боишься разочароваться?

— Не людей, а лишь отдельных представителей этой расы. И нет, не боюсь.