Алексей Ефимов - Все оттенки серых будней

- Как ты думаешь, у нас есть какие-нибудь шансы? - Угрюмо спросил он, когда все остальные спешно покинули обеденный зал, а его заказ был доставлен.

- Ты сначала определись, шансы на что? - Я не сдержал ехидную улыбку. Мне Дикран с самого начала представлялся наиболее здравомыслящим человеком из этой компании.

- Ну, на победу... - Он смутился, прекрасно понимая, куда я сейчас поведу.

- Определись для начала, что для нас значит "победа". Дойти до места? Вряд ли, хотя я уже начинаю сомневаться в том, что нас хватит даже на это... Такими темпами тех припасов, что мы взяли из Синдара, нам надолго не хватит. Хорошее мясо и вино вообще имеют свойство быстро заканчиваться. Но это лирика. Я думаю, что мы сможем добраться до этой крепости. Но не больше. Когда я слышу словосочетание "горная крепость", то в голову почему-то лезет слово "неприступность". Ты не знаешь, почему? А когда мне говорят, что этой крепостью заведует самый опытный из ныне живущих военачальников... Знаешь, мне почему то кажется, что дырок там в обороне будет мало. Я помню, что крепость строится. Кстати, это единственная возможность попасть внутрь, как мне кажется. Но даже если попадем... Вернее, попадете, потому что я на штурм не подписываюсь! Вспомни, как вас арестовывали. Ты что, реально думаешь, что сможешь оказать хоть какое-то сопротивление? Что хоть один из вас или вы все вместе сможете? Кто вообще выдумал, что вот так вот можно взять и проникнуть на хорошо охраняемый объект? Он ведь не случайно так называется - охраняемый. Когда нужно хотя бы сходить в любое госучреждение и взять там справку, то почти все люди превращаются в стадо блеющих овец. Им, видите ли, страшно. Зато когда заходит речь о том, что семеро человек, из которых только один обладает хоть какими-то навыками, должны проникнуть в неприступную крепость, чтобы убить там могущественного мага, то почему-то все уверены, что у них все шансы на успех. Ну, а как иначе? Ведь об этом столько историй! Ни у одного дракона нет шанса, если против него идет юноша с пылающим сердцем, сколько бы он до этого профессиональных рыцарей бы не пожрал. Ни у одного некроманта нет шанса выжить, похить он юную деву, за которой отправляется бесстрашный герой, даже если он до этого не держал в своих руках ничего острее вилки. Особенно, если не держал ничего острее вилки. Потому, что если держал, то знает, что противник имеет свойство сопротивляться. И успешность этого сопротивления прямо пропорциональна его навыку. Вот поэтому профессионалы на драконов и некромантов, как правило, и не ходят. Потому что знают, что их съедят и не подавятся. И еще спасибо скажут за доставку еды или материала для поднятия. Но это уже мало кому интересно. Зато интересно слушать, разинув рты, бесконечные одинаковые истории как тот, кто был ничем, тот становится всем. И главное, чтоб сразу. Чтоб без усилий. Чтоб без работы. Профессионалом считается воин, усердно тренирующийся не менее десяти лет. Ты хоть раз слышал от бардов такую строчку, что юный герой перед подвигом десять лет обливался потом, вставая на рассвете и тренируясь до полного изнеможения, а потом еще чуть-чуть, потому, что именно это "чуть-чуть" и есть подлинная тренировка, когда ты превозмогаешь себя, когда становишься сильнее? Нет? Вот и я не слышал. А вот обратных историй слышал много. Скажи, вы много таких историй своей кампанией слышали?

- Много. - Буркнул Дикран.

- И почему я не удивлен? - Я покачал головой. - Но, знаешь... На самом деле главное - не это... Может, я сейчас неправильно говорю... Для вас главное именно это, потому что через "это" вы не пройдете... На самом деле главное то, что будет за этим. Вот о чем всегда умалчивают барды. Но это уже вопрос не к тебе.

- А к кому? И какой вопрос?

- К нашей отважной предводительнице... Слушай, а кому вообще в голову пришла идея возвращаться на родину предков?

- Ей. Она сама это придумала. Сколько ее помню, она всегда была одержима этой идеей. Есть вещи пострашнее бардов и менестрелей... Семейные хроники, например. В которых описывается золотой век правления, то, как хорошо было людям, животным и деревьям, даже солнце светило жарче. Она выросла на этих историях, так что ничего удивительного, что она хотела сюда вернуться.

- Хотеть вернуться и планировать переворот - немножко разные вещи, тебе так не кажется?

- Не тогда, когда речь идет о королевской крови. Для них это одно и то же. Вернуть все - былые порядки, былые дни... Ну и трон, это уж само собой.

-Хорошо, ну вы-то чего ее не отговорили?

- Кто, "мы"? У каждого из нас свои цели, как и у тебя, думаю. Ну, Грибид ей вообще в рот смотрит и сделает все, как она захочет. С ним все понятно. Галена хочет быть в центре любых событий, неважно каких. Стаххий - рядом с ней. Думаю, им вообще все равно, где быть - на войне или на вечеринке. Их действия будут одинаковыми. И польза - тоже. И воспринимают они оба мероприятия одинаково, по крайней мере, мне так кажется. Про Нолта до конца не уверен. Он всегда был молчуном. Куда все - туда и он. И везде будет стоять в сторонке. Ну, а что касается меня... Меня, наверно, можно назвать самым большим идеалистом. После Саррины, разумеется. Мне казалось, что это великолепный шанс узнать, чего я стою. Я ведь тоже любитель послушать красивые баллады. И не раз представлял себя на месте героев. И всегда мне казалось, что уж я-то справлюсь, вот только подходящего шанса проявить себя все нет и нет. Вот... Появился...

- И?

- Я уже получил все ответы на свои вопросы. Получил, когда нас арестовали в той таверне. Не про меня эти баллады. Хорошо представлять себя хитроумным героем, ловко выпутывающимся из любой передряги. Мне всегда такие больше нравились, чем груды мышц, решающие все силой. Силы на всех не хватит. Я хорошо помню то ощущение пустоты в мозгах, когда нас окружили. Ни одного остроумного ответа. Ну не единого. Так что мне остается только посмотреть правде в глаза.

- Мужественно. - Я сказал это вполне искренне, потому, что мало кто может смириться с собственной мирской ролью. Обычно люди начинают искать оправдания собственным неудачам и находить их. Вплоть до следующего раза. - И что теперь?

- А теперь я полюбуюсь на то, что ты будешь делать. Мне почему-то кажется, что ты сам ни в какое пекло не полезешь, хотя непрерывно повторяешь, как это все опасно. Для нас, но не для тебя. Для тебя это какая-то игра, хотя я совершенно не могу понять, чего ты хочешь. Может, просветишь? Какие у тебя цели? Зачем ты вообще за нами увязался? Не получил свои плату в городе и не помахал нам ручкой?

- Почти такие же. Ответы на вопросы. Мне всегда было интересно узнать, что движет людьми, упорно нарывающимися на самоубийство. Откуда берутся все эти бредовые истории. Я бы не поверил и в происходящее сейчас, расскажи мне кто-нибудь о нашем походе. Привел бы кучу логических доводов, почему это невозможно. И, тем не менее - я сижу сейчас вместе с вами в начале пути к логову врага. Я честно предупредил - я доведу вас до логова, а там - ваш выход. Я буду наблюдать. Пытаться понять. Не думаю, что у меня получится. Но вся эта история здорово переворачивает мое представление о мире. Что это - торжество наивности над инстинктом самосохранения? Я не верю в каноны. Задача канонов - посмешить почтеннейшую публику. Развлечь. Ты никогда не задумывался, почему все эти истории так похожи одна на другую? Потому что они состоят из одних и тех же элементов. Абсолютно. Убери шелуху, убери яркие краски, имена - получишь шаблон. Один для всех. Этот шаблон выстроен так и для того, чтобы развлекать. Возбуждать. Дергать те струны души, и в той последовательности, чтобы сыграть мелодию истории. Другой порядок струн - другая песня. Песня жалости, сострадания... Или социально-трудовая песня - работай усердно, и будет тебе счастье. Очень популярная. И все стараются не замечать, что те, кто всю жизнь вкалывали, как проклятые, умирают нищими. Зачем, ведь звучит песня. Она ведет вперед. И вас она ведет вперед, ваш маленький отряд. Сначала он был смешной, гротескный. Теперь - не смешной.