Родерик Гордон - Свободное падение

Уилл закрыл глаза и попытался представить себе этот диалог.

«Алло?» — «Привет, мам, это я, Уилл». — Она наверняка ужасно рассердится: — «Где вы пропадали столько времени, черти? Вы хоть представляете, что мне из-за вас пришлось пройти? Два эгоиста! ЧТОБ НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЛИСЬ ДОМОЙ!» — заорет она во весь голос. — «Э… Мам, понимаешь, мы сейчас под землей, на глубине в несколько тысяч миль, в каком-то военном убежище…»

В трубке по-прежнему была тишина, и мальчик прервал воображаемый разговор.

— Никого нет дома, никого нет дома… — нараспев пробормотал он и хотел было повесить трубку, но решил попробовать кое-что еще.

Уилл припомнил номер мобильного миссис Берроуз — правда, она обычно держала его выключенным. Набрав номер, мальчик прислушался. Из трубки донесся «белый шум», и он вздрогнул от неожиданности.

Миссис Берроуз сидела у себя за столом в адвокатской конторе и с бешеной скоростью стучала по клавишам. Она слушала диктофонную запись через наушники и печатала письмо от одного из деловых партнеров по поводу бракоразводного процесса: бывшие супруги судились из-за опеки над пятилетней дочерью. Представляя, сколько страданий и горя скрывается за сухими юридическими формулировками, миссис Берроуз не могла остаться равнодушной.

Ей показалось, что звонит ее мобильный, и она, сорвав с головы наушники, схватила сумочку. Когда Селия вытащила телефон, он еще звонил, но, нажав на кнопку и поднеся его к уху, она услышала только громкий треск. — Алло? — сказала она, но на том конце уже положили трубку. Миссис Берроуз посмотрела на номер — незнакомый и явно не лондонский. — Опять какая-нибудь реклама, — сказала она, убирая телефон в сумочку и возвращаясь к работе.

В ухо Уиллу снова ударил «белый шум», на этот раз намного громче, и он бросил трубку.

— Что же я делаю? — спросил себя мальчик, но все-таки решил попытаться еще раз. Однако у него из головы вдруг вылетели все номера — он не мог придумать, кому позвонить. Телефонов тети Джин и родителей Честера Уилл не знал и, отчаявшись, уже думал набрать номер службы спасения.

Но вдруг у него в памяти всплыли цифры, которые Эллиот раз за разом повторяла в бреду, а Уилл успел запомнить наизусть. Он их набрал и стал ждать. Ни ответа, ни гудка, как и прежде, не было — на этот раз мальчик не услышал в трубке даже треска. Недолго думая, он сказал:

— Говорит Уилл Берроуз. Я глубоко под землей, но я обязательно скоро вернусь. Спасибо, до свидания, — и с грохотом повесил трубку. Догрызая печенье, мальчик отправился посмотреть, чем занят отец.

— Не знаю, как ты можешь это пить, — сказал он. Доктор Берроуз, прихлебывая из своей жестяной кружки, сгорбился над столом, который оборудовал себе в общей спальне. Пол вокруг стула был завален папками, коробками и разрозненными листами бумаги — очевидно, доктор собрал все документы, где рассчитывал найти что-то полезное, и теперь отсеивал лишнее.

Перед ним лежал какой-то план, развернутый на весь стол. На посеревшей бумаге кое-где встречались пометки пастельных цветов. Допив чай, доктор Берроуз поставил кружку прямо на план, и Уилл, проследивший за ней взглядом, обратил внимание, что большой участок на плане густо заштрихован. По его форме мальчик сразу догадался, что он обозначает порт и тот комплекс, где они находятся. Через весь план бледно-голубой лентой вилась река, а от пещеры с портом расходились тонкие желтые линии, разделенные на равные промежутки красными треугольничками. Уилл предположил, что они отмечают расстояние и соответствуют треугольникам, нарисованным на стенах в туннеле, который и привел их с отцом в порт.

— Нашел что-нибудь интересное? — полюбопытствовал мальчик, кивая в сторону плана.

— Да не особенно, — рассеянно ответил доктор. — Эти линии показывают, где в окрестностях искали источники пресной воды.

Тут Уилл заметил каменные таблички, лежащие на грязном платке, и сразу же заинтересовался, ведь до этого он видел их только мельком. Одну из табличек доктор Берроуз держал в руках и внимательно рассматривал.

— Можно взглянуть? — спросил мальчик.

— Только не урони, — пробормотал доктор, выводя в блокноте какие-то каракули.

Уилл через стол дотянулся до платка и взял табличку.

— Ого! Ты говорил, что тут мелкие буквы, но я не думал, что настолько мелкие! — изумился он, щурясь на микроскопические надписи и крошечные рисунки.

— Сколько я над ними ни сижу, никак не могу перевести текст. Я в тупике, — огорченно признал доктор Берроуз, со вздохом откинувшись на спинку стула. — Кое-какие слова я помню, но этого слишком мало. Тут нужен специалист по дешифровке.

— Давай я попробую? — с энтузиазмом предложил Уилл.

— Нет, это слишком сложно, — ответил доктор. — Только зря потратишь время.

— А что показывает эта карта, как ты думаешь? — спросил Уилл, взял с платка вторую табличку и стал сравнивать с первой.

Доктор Берроуз открыл блокнот на чистой странице, что-то торопливо нарисовал и развернул его к сыну. Уилл увидел окружность с человечками, гуляющими по ее внутренней стороне, и солнышком ровно в центре. — Это фреска, которую я обнаружил на потолке древнего храма в Глубоких Пещерах. Она изображает мир внутри мира, — сказал он и опять вздохнул.

— А, я видел этот рисунок у тебя в дневнике, — припомнил Уилл.

— Как? — закричал доктор, вскочив на ноги и опрокинув стул. — Как ты мог его видеть?

— Я же рассказывал, пап: мы нашли около Поры несколько страниц из твоего дневника, — ответил мальчик.

— Но я думал, что там ничего нельзя было разобрать. Я думал, они размокли! — воскликнул доктор Берроуз.

Уилл ошеломленно захлопал глазами.

— Я такого не говорил. Ну да, они промокли, но не так уж сильно. Из тех страниц, что я успел подобрать, почти все можно было прочитать.

Доктор Берроуз зашатался, как будто его только что ударили по затылку. Он попытался сесть, но вовремя остановился, сообразив, что стул валяется на полу. Доктор поспешно схватил его, поставил на место, сел и застрочил в блокноте как бешеный. Через несколько секунд он сунул блокнот мальчику.

— Был там такой рисунок?

Уилл посмотрел на три колонки текста, обведенные рамкой неправильной формы. Буквы в торопливом исполнении доктора Берроуза больше напоминали раздавленных комаров.

— Да, эту страницу я точно видел, — сказал он.

— Господи, да не томи! Где она сейчас?

— Я ее спрятал вместе с остальными. В хижине у Марты.

— В хижине… у Марты… — медленно повторил доктор. За месяцы, проведенные под землей, его кожа и так побледнела, но теперь Уиллу показалось, что у отца в лице не осталось ни кровинки.

— А что? Она тебе для чего-то нужна? — поинтересовался Уилл.