Виталий Либер - Дневники Города Дождей

Генри сегодня мне что-то про гусеницу сбивчиво рассказывал. Ну, нашинковали ее. Да, кажется мне, все так и было. Взяли и нашинковали. Ну не вдавалась я в подробности. Да и не особо хотелось к теме гусеницы возвращаться. Я люблю опасности на месте, а не мечтать о них. Наверное, только придурки мечтают об опасностях, но так никогда ничего и не делают опасного! Я вот не такая. Да и настроение сегодня отличное! Боевое! Пошла бы хоть на гору гусениц сейчас, но вот уроки не дают!

Директор Фокс сегодня извинился, что сразу мне не рассказал все. Все что нужно рассказать. Он заметил, что в городе пропало два человека. И оба исследовали башню ветров. Собственно, и он не случайно тут. Он должен им помогать, а их и след простыл. Вот так-то. Он вот родом с Селефаиса. Совсем как наша мама. И поэтому заметил, что маму вполне могли похитить по той же причине, что и Кайхера, и Оппентайгера. Ничего удивительного в этом нет. Правда, он так и не понял, для чего эта вся затея была организована. Это остается загадкой. И предупредил меня, если я что-нибудь узнаю о маме, то лучше позвонить Фоксу немедля. А к концу он признался, что и сам боится за себя. Он, конечно, может справиться... если что. Но вот гигантских гусениц ему не одолеть. Я вот прямо таки почувствовала заботу директора Фокса. Вроде бы и ничего не сказал, а ведь раскрылся. И не постеснялся.

Генри что-то еще о курсах Синептики рассказывал. Но я мимо ушей пропустила. Надеюсь, завтра он повторит про это. Все мысли опять о маме. Вот напомнят. Потом думаю о ней. Значит, если найдут ученых, то может и маму найдут. И чего этим гадам понадобились люди с Селефаиса?? Не пойму...

Папочка, ты это. Думай о хорошем. И мы обязательно найдем мамочку. Вот так-то. Пусть корабль твой будет цел и легок. Пусть ветер небес свистит от скорости. А паруса развеваются! Спокойной ночи.

Мои невидимые читатели. У меня предчувствие нехорошее. Ну не очень хорошее. Я, конечно, чувствую себя хорошо и нельзя сказать что плохо. Но предчувствие нехорошее. Как бы это объяснить. Да как-то все сложилось так, что что-то чувствую. А ведь бывает так, что чувствуешь и объяснить не можешь. Ну не поддается это все логическому объяснению, вот и все дела. Понимаете? Ну да, я понял, что вы поняли все. А теперь по порядку.

Утром папа был навеселе снова. Он прямо светился как... ну как что-то светящееся. Улыбался и напевал что-то. Странное поведение... Он и так обычно такой. Просто тут гусеница и все дела, и проблемы в связи с этим в городском совете. А он тут такой веселый. Даже слишком. Можно и сказать, что возбужденный. Преисполненный радостью. Ну как еще выразиться... Я уж не успевал спросить, что же произошло, и в школу убежал.

Алисия сегодня какая-то растерянная была. Счастливая, но растерянная. Ну как это... Словно бы у нее все слишком хорошо, но чего-то главного все-таки не хватает. Даже издалека пару снимков сделал. Сидит себе и в точку смотрит, а глазки блестят. Не пойму, что это у нее за всплески эмоциональные. Наверное, у всех девушек так? Нет? Это только предположение, но у мамы вот я такого не наблюдал. Прямо какой-то прилив и отлив. Может, это можно по звездам посчитать? Не знаю даже. Но настроение у нее сегодня счастливо-растерянное. Поэтому-то она и не выслушала меня насчет курсов Синептики. Что-то пробормотала и ушла. Даже взгляд не бросила. Как будто меня и нет...

Вечером у нас на ужин кто? Конечно, Капитан Райгард! Я уже чаще его вижу, чем собственную мать! Может он будет у нас жить? Ну, поселится там где-нибудь? Нет, нет... Лучше пусть сразу в мою комнату заезжает! Это лучший вариант. А чего тянуть то с заселением. Лучше сразу все лучшим образом организовать! Я подшучиваю, конечно, но это уже ни в какие ворота не лезет.

Ну ладно. Не буду обижаться. Зато я узнал, что сегодня Стена Кайхера и Оппентайгера нашли. Дак чем радость Отца объяснялась утренняя! Только вот вечером он уже не таким радостным был. Даже взволнованным. Выяснилось что... Они полностью потеряли память. Не помнят кто они и откуда. А это наводит на подозрения. Ну... их могли же просто убить? А тут они целые и невредимые на свободе и без памяти. Это странно все. Я вот чего-то не верю этому. Поймите меня правильно, как-то это все подозрительно. Да и еще себя подозреваю. Может из-за того, что я себя подозреваю, что я слишком подозреваю, то и начинаю слишком много подозревать??? Ой... запутался... Ладно, время покажет. Если мне удастся упросить отца, то мы с Алисией сходим к ним в гости. Может и прояснится что-то.

Я в размышления. А вам прекрасных снов. Будут идеи - говорите вслух. Громко будете говорить, может, и я услышу.

Отец, никак не вспомню. А чем же у нас мама занималась? Ну, это понятно, что она по дому всю работу делала, что вкусно готовила и наполняла дом уютом... это да... Но. Она же не просто так вот жила все это время. Сколько себя помню - мама периодически куда-то ездила. Я тогда еще с сиделкой оставалась. И чем же она занималась тогда? Ты, как я помню, в это время был либо дома, либо в плаванье. А что же делала мама? Эх! Как хочется у тебя обо всем этом расспросить! Я вот представляю ее сейчас, и она такой загадочной предстает. Помню ее полуулыбку, взгляд... как она отводит его, а потом поворачивается и смотрит прямо в глаза. Говорит что-то, а потом задумается, и ты ждешь... ждешь... что же она преподнесет сейчас. Помню, как рукой маленькие ранки заживляла. Я порежусь или посажу ссадину, а она увидит, приложит руку, и все заживает тут же. Удивительная мамочка! И почему я так же не могу. Или могу, но не знаю, как это она такие чудеса делала! Вот бы у тебя и спросила обо всем этом... да... Приезжай скорей, Папуля! Приезжай! Вот сижу сейчас, дождик по карнизу барабанит. Я смотрю в окно, а там такой свет холодный, что мурашки по спине пробегают. Только свет лампы согревает, а так бы совсем замерзла от этого света. И не всегда ровно буквы ложатся на бумагу, ну ты заметил уже. Люблю я, когда вот дождик так мерно стучит. Как-то мне спокойней сразу становится. Много воспоминаний приходит, много грусти и щемящего сердца чувства. Словно оживляешь воспоминания. Единственное жаль, что воспоминания никогда не оживают полностью. Они живут своей жизнью, когда хотят - приходят, когда надоест - уходят. Сами по себе... А свет за окном холодный-холодный. Думаю, скоро снег выпадет. Да. Недолго ему идти. Но, уже близится этот день.

После школы Генри за мной увязался. Ну, я же не буду ему говорить, что ты пристал, отвяжись. Пусть идет себе. Все-таки мы, наверное, друзья уже. Хоть и странная у нас дружба. Но друзья ведь. Ну, кто еще будет проверять дружбу в подземельях с гусеницами. Или там в котле... Ну, или перед страхом смерти от пожирания. Думается мне, что мы такие одни, может, были и другие. Но, легенды не дошли. Вот так.