Ольга Мяхар - Я и мой летучий мышь

— Господа. Мне порекомендовали вас как самых лучших убийц из всех, которых когда-либо выпускала школа Теней гильдии наемников. У меня есть для вас работа, за которую я готов платить более чем щедро.

— Мы внимательно слушаем вас, — сказал стоящий в центре.

Кошачьи движения и вертикальные зрачки выдавали в нем оборотня.

— Я хочу, чтобы вы нашли и вернули мне девчонку. На ее ауре стоит метка, так что найти будет достаточно просто. Но есть один момент: она неплохо дерется и кусается. Это может создать небольшие трудности.

Смешок. Сидевший на подоконнике подкинул в воздух нож и легко поймал его кончиками пальцев.

— Доставить ее необходимо живой и, по возможности, невредимой. Так что я иду с вами, и это не обсуждается.

Наемники переглянулись. Дрейк знал, что это серьезно поднимает цену за такого рода задание. Наемники работали сплоченной командой или в одиночку — в зависимости от требований заказчика, и очень редко брали с собой кого-то не из своей гильдии.

— Далее. После того как мы вернемся сюда обратно, у вас будет день-два на подготовку снаряжения и отдых. Затем мы отправимся в другой мир. Там вы будете ее телохранителями, пока она не выполнит то, что от нее требуется.

— Подробнее.

— Никаких подробностей, пока не будет заключен договор. Ваша цена?

— Сотня алмазов. — Наемник нутром чуял подвох и потому лукаво улыбнулся. Такую цену не смог бы заплатить и сам король.

— Согласен.

Кто-то шумно выдохнул. Его можно было понять. Огромная сумма. Невозможная плата. Но устав гильдии гласил: когда цена озвучена, и заказчик согласился с ценой, значит, контракт заключен.

Птички поют, солнышко светит, легкий ветерок шевелит листву, создавая иллюзию шепота, неподалеку журчит ручеек, а озеро, в которое он впадает, небольшими, поднятыми ветерком волнами накатывает на узкую песчаную полоску берега.

Я лежала на чем-то мягком, слыша эти звуки сквозь сон и не желая просыпаться. А зачем? Чтобы снова почувствовать ту жуткую боль или смотреть на мои теперь неподвижные ноги и понимать, что до конца своей жизни я останусь калекой? Нет уж. Лучше я останусь здесь, в мире снов, где можно представить, что я дома и могу в любой момент выглянуть в большое, расположенное напротив кровати окно и пойти прогуляться по городу, прихватив с собой Пыха.

— Да тихо ты, разбудишь ее!

— Не жадничай.

— Кто это жадничает? Ты уже свою порцию съел, а это для Кэт.

— А вдруг еда отравлена? Я, как близкий друг, просто обязан попробовать, чем ты там собираешься ее кормить.

— Ну… ладно, на. Обжора! Но только одну ложку.

Тихий хлюпающий звук.

— Я сказал одну! Отдай ложку, кому сказал!

— Не распробовал. Дай еще попробовать.

— А по лбу?

— На.

Все это было произнесено шепотом, но я все равно узнала голоса Тана и Пыха. Я почувствовала страшный голод — придется все-таки открывать глаза.

— О, она очнулась! — раздался счастливый писк мыша. Послышался шелест крыльев, и он немного неудачно приземлился на мою ногу. Повозившись, Пых все-таки смог удобно устроиться и теперь радостно смотрел на меня, поблескивая черными глазками.

Я поморщилась и пошевелила ногой, решив сбросить наглеца. Так, подождите… то есть как это пошевелила?

Все еще не веря в чудо, я пошевелила второй ногой, а потом дотронулась до ребер и поняла, что нигде и ничего у меня не болит!

— На, — сунул мне в руки горячую тарелку с похлебкой Тан, а потом сел рядом, заботливо разглядывая мое лицо, выражающее крайнюю степень удивления.

— Ты чего?

Ничего не ответив, я огляделась вокруг и увидела, что мы расположились у озера, окруженного со всех сторон лесом. Меня заботливо уложили на внушительную охапку еловых веток, накрытых сверху моим же плащом. Неподалеку горел небольшой, но веселый костерок с булькающей похлебкой в подвешенном над огнем котелке.

— А где… этот?..

Мне молча ткнули на деревья. Я с умным видом на них посмотрела.

— Он в лес за дровами пошел. Ну или еще зачем-то. С нами он не разговаривает, — сообщил Пых, почесывая лапкой ухо и заинтересованно посматривая на стоявшую на моих коленях тарелку с едой. Ну уж нет, не отдам, это мое!

И я сама начала поглощать наваристый супчик из какой-то птички, мясо которой было невероятно вкусным.

— А что было после того, как я потеряла сознание? — поинтересовалась я, благодарно принимая из рук Тана кусок хлеба.

Мышь горестно вздыхал и смотрел на быстро пустеющую тарелку такими глазами, будто вот уж неделю нещадно голодает. Я почувствовала себя садистом и решила ему чего-нибудь оставить.

— Да ничего особенного. Меня он сразу перенес (я, правда, так и не понял как) прямо сюда, к озеру. Представляешь: только что была пещера и эта гадость, и вдруг — бац! — озеро, — делился своими впечатлениями принц. — А потом он снова появился, держа на руках тебя и Пыха.

Мышь согласно хмыкнул, активно уплетая похлебку из отданной ему на растерзание моей тарелки.

— Я уже начал волноваться, когда он появился уже с тобой на руках. Положил тебя аккуратно на землю, а потом принялся что-то делать, водя руками над телом. Я не понял, что он делал, но помочь тебе ничем не мог, так как был все еще спеленат этими лентами. Кстати, сколько я его ни просил, он так и не соизволил меня освободить от них, закончив с тобой — просто ушел в лес и, наломав там еловых веток, соорудил лежанку, после чего положил тебя на нее и срезал все ленты, опутывающие тебя. Меня же освободил Пых, за что я ему очень благодарен.

Мышь икнул, лежа уже у меня на животе и поглаживая свое раздувшееся пузико.

— И больше он не возвращался? — поинтересовалась я.

— Нет, хотя, по мне, лучше бы он больше и вовсе не возвращался. А то как глянет своими огненными глазами, у меня аж пот от страха по спине бежит! Хотя я искренне считал, что после монстра в пещере мне уже никто не страшен. Ты где его откопала?

Тан забрал тарелку и осторожно погладил мыша по брюшку. Тот не возражал, даже что-то одобрительно пискнул. Ветер взъерошил мои волосы, принеся запахи воды и маня искупаться.

Я пожала плечами:

— Да понятия не имею! Посмотрела на свою тень и сказала с перепугу сама не знаю что. Он и появился.

Тан с мышом уважительно на меня посмотрели.

— Я так и знал, что ты волшебница. Пророчества фэрий никогда не врут.

— Да никакая я не волшебница, просто так само…

Но тут я замерла, уставившись на выходящего из леса нашего общего спасителя. Тан понял все по моему лицу и тоже заинтересованно оглянулся. Мышь, кажется, уже спал.

При свете дня я смогла лучше рассмотреть своего неожиданного спасителя. Он был и впрямь высок, кожа похожа на черный мрамор — такая же черная и гладкая. Черные же волосы спускались чуть ниже плеч (иногда отдельные пряди были заплетены в тонкие косички с вплетенными в них узкими лентами синего цвета). Из-под вороха волос выглядывают острые длинные уши. Тонкие и даже изящные черты лица… Весь его облик словно говорил, что он смертельно опасен. Из-под длинных, будто девичьих ресниц сверкает бушующее пламя, так напугавшее меня еще в пещере. Длинный острый нос и высокие скулы намекают на благородное происхождение, хотя… о чем это я? Он ведь не человек и вряд ли эльф — не похож. Строение тела — обманчиво хрупкое. Но не тощий. А уж силу его рук я могла себе представить хотя бы по тому, как ловко он обращался с двумя тяжеленными, в мой рост мечами, рукояти которых сейчас торчали из-за его плеч. Он тоже любит носить оружие за спиной, крест-накрест. Одет же был «моя тень» в серые, покрытые мелкими искристыми чешуйками штаны, такую же куртку, из-под которой виднелась вышитая золотом алая рубашка, так подходящая своим ярким цветом к его вечно-изменчивым глазам. Как же он красив…