Юрий Валин - Сага о живых и мертвых

— Наблюдай, наблюдай, — пробормотала Рата и нащупала следующую ступеньку. Вода обхватила голые бедра смертной стылостью — будто и правда прямиком в загробный мир спускалась.

Рата набрала воздуха и нырнула. Мгновенно уши заткнула полная тишина и особенно гулко в нем раздалось — бум, бум. Звук шел от светлого пятна. Рата, держась за корявый желоб, погрузилась еще ниже — башмак нащупал провал в стене.

Рата вынырнула, отплевываясь, доложила Витамину:

— Кажется, железкой о железку бьют. Как думаешь, — могу я по веревке нырнуть?

Баклан взволнованно затоптался по краю колодца. Его карканье донеслось как с вершины Клыка. В правильности идеи с веревкой Витамин убежден не был. Рата, когда привязывала веревку к нижней скобе-ступеньке, тоже особой уверенности не испытывала. Тут или неупокоенной утопленницей станешь, или еще что-то гадостное случится. С другой стороны, сколько этого бум-бума бояться можно? Подумаешь, нырнуть нужно. Островитянка ты, Рататоск, или не островитянка?

Нырнуть Рата, нырнула. И в проем втянулась, — хвататься было удобно, пальцы нащупали край металлической двери. Потом массивная дверь неожиданно поддалась, сдвинулась. Рата с перепугу рванулась вперед, оказалась целиком в темном туннеле. Веревка на прощание скользнула по ноге.

Настоящей ныряльщицей островитянка не была — воздух уже кончался, настал момент решать, вперед или назад? Впереди мутно сиял желтый свет. Рата попятилась, ободрала колено о корявую дверь. Веревка вовремя попалась под руку, и девушка пробкой вылетела на поверхность.

Витамин каркал-ругался.

— Ничего, — сказала, отдуваясь, Рата. — Там просто проход. Да перестань мне мусор на башку сыпать. Как думаешь, может, мне еще разок нырнуть? Там не так уж страшно, только обдираешься. Ты не уходи.

Воздуха в легкие Рата набрала ровно столько, сколько учил селк. Вот знатный ныряльщик был. Одно слово — тюлень. Ему бы этот коридорчик — один смех.

Вот он, проход. Дверь Рата постаралась не трогать — пальцы запросто отдавишь. Торопись, но без лишних движений. Успеешь вернуться. Успеешь.

В проходе Рата испытала ужасный миг — свет впереди погас. Он и раньше вроде бы подмигивал, но совсем не гас. Со всех сторон подступила холодная тьма, даже не зеленоватая, как в ужасах всю жизнь чудилось, а черная, как ночь в могиле. Рата в панике попыталась развернуться в узости коридора, еще раз врезалась коленом, но тут свет мигнул и зажегся. Такой свет Рата знала — от хитрой машины, что генератор называется. На «Квадро» такой же был.

До света было — рукой подать. Рата сделала еще гребок, уже не зная, хватит ли воздуха вернуться, и неожиданно оказалась над водой. Зашипела, стукнувшись макушкой о светильник, спрятанный в зарешеченном стеклянном колпаке. Хватанув в легкие тяжелого вонючего воздуха, которым и дышать-то трудно, Рата услышала ответное шипение.

Над водой скорчился дарк.

Собственно, не над водой, — на верхушке металлического шкафа он лежал, скорчившись в узкой нише, между тронутым ржавчиной металлом и каменным сводом.

Дарк еще раз зашипел, и предупреждающе замахнулся молотком.

— Дура, — прохрипела Рата. — Здесь драться негде.

Дарк, несомненно, принадлежал к женскому полу, хотя красотой не отличался. Длинные мокрые патлы свисали на лицо, открывая лишь нос в белесых разводах и сверкающие ненавистью глаза. В ответ на справедливое замечание Раты, чучело оскалилось и забормотало невнятно и бурно, тыча в сторону ныряльщицы своим молотком.

Рата пожалела, что не надела единственный амулет, оставшийся от Трайглетана. Амулет, правда, предназначался для защиты от кровососов-вурдулаков, но вдруг бы помог? Дарковское чудище, несомненно, накладывало заклятие. Рата поспешно нырнула.

Уже плывя к проходу, сообразила, что вряд ли заклятье действенным окажется. Выглядело дарковское отродье жалко. По сравнению с этим чучелом, и сама Рата магичка из магичек. Тьфу, а еще молотком грозит, мышь притопленная.

Когда Рата, предусмотрительно прикрывая голову, вынырнула под желтым кругом, чучело вновь замахнулось молотком.

— Экий ты воин неутомимый, — проворчала Рата, с отвращением вдыхая тяжелый воздух.

Девка-дарк плакала.

Рата посмотрела, как текут слезы по грязным впалым щекам, и ткнула рукой вниз:

— Поплыли отсюда. В сухости череп мне будешь пробивать.

Чучело снова залопотало, шмыгая своим белесым носом, и устрашающе стуча молотком по шкафу.

— Да хватит греметь! — заорала Рата. — И колдовать хватит! Не видишь — вода прибывает! Да заткнись — не действуют твои заклинания!

Дарково отродье заорало что-то в ответ и изо всех сил вцепилось в свой молоток.

Тут Рату осенило — чучело человеческой речи вообще не понимает. Бывает такое, Дурень рассказывал — в далеких странах есть люди, что на совсем ином языке говорят. Люди — и не по-людски говорят! Нелепость, а? А тут дарк. Сколько Рата дарков не встречала — все говорили понятно. Селк Сиге, правда, в тюленьем обличии разговаривал так, что одно слово из десяти разберешь. Ну, при его тюленьей морде, естественно, что язык у него плохо ворочается. Значит, и это чучело из редкого племени. Понятно, кто же из нормальных так, как эта лахудра, вляпается?

— Поплыли, — Рата показала знаком. — Нырять. Недалеко. Понимаешь? Нырять и плыть. Спасаться. Понимаешь?

Чучело вновь залопотало, пытаясь, в свою очередь, что-то показать. Вроде, в том смысле, что если нырнет, то задохнется.

— Поплыли, — Рата потянулась рукой, собираясь стащить дарково отродье в воду и показать, в какую сторону нырять.

Чучело шарахнулось, вжалось в свою щель, махнуло молотком.

— Кобыла тупая! — завопила Рата, отшатываясь и снова стукаясь головой о светильник. — Думаешь, я тебя утопить хочу? Да нужна ты мне, как…

В этот момент светильник мигнул.

Во тьме Рату мгновенно одолел ужас, — ведь проход можно и не найти. Со светом хорошо ориентироваться. А так, пока путь нащупаешь…

Свет тускло, неохотно загорелся.

Чучело тихо плакало.

— Ой, дурная ты! Откуда вы такие дикие только беретесь? — Рата, пытаясь оставаться на месте, завозилась под водой, у пояса.

Когда протянула кинжал в ножнах, дарковская девка только глубже забилась в щель.

— Да возьми же! Видишь, оружие свое отдаю, — Рата тыкала кинжал рукоятью вперед. — Не буду я тебя убивать, честное слово! Сейчас точно не буду.

Чучело неуверенно взяло кинжал, уставилось на него, как будто сроду оружия не видело. Залопотало, часто повторяя одно заклинание.

— Да не понимаю я твоих «фирштейнов», — в бешенстве зарычала Рата. — Ныряй давай. Тут плыть-то всего два мгновенья.

Свет снова погас.

Рата ахнула. Эхом донесся вздох ужаса, что издало чучело.