Александра Лисина - Третья сила

- Долина... - горестно прошептал Эа, хорошо знающий, что там произошло двести лет назад.

Господин Георс быстро покосился в его сторону.

- Тебе не в чем меня упрекнуть: на жертвенники легли, в основном, те, кому ты велел найти меня и уничтожить. Я всего лишь вернул вам этот долг. Не больше. И, в отличие от вас, я никого из них не обманывал и не сулил вечной жизни.

- Там были дети...

- Да, и это печально. Но ты не оставил мне другого выхода. Я слишком долго уговаривал местного Хозяина коснуться Дабараэ, чтобы потом в одночасье его потерять. Нельзя было допустить, чтобы хоть кто-то из живущих в Долине эаров сообщил тебе о моем возвращении. По крайней мере, до того, как я закончу с Печатями. А поскольку для их открытия мне потребовалось много сил, то... сам понимаешь: я всего лишь использовал доступные средства.

- Женщины... совсем еще юные... малыши, не достигшие порога взросления... единственные, кто согласился попробовать довериться смертным Иштам, и единственные, кого мы не смогли удержать, - снова прошептал Эа, прикрыв потяжелевшие веки. - Их было немного - тех, кто рискнул пойти по новому пути и принять мир от смертных. По сравнению с остальными, совсем немного, но это были наши юноши, которые еще не успели понять вашего коварства, и юные семьи, которых просто некому было защитить. По той нелепой причине, что всех мужей в тот день ты выманил из Эйнараэ и заставил гоняться за призраками в Горах.

Господин Георс пожал плечами.

- Такова жизнь, Ра-Кхкеол. Ты сам учил меня, что надо смиряться с судьбой, но при этом всегда иметь собственное мнение. Жить в гармонии с миром, но при этом не забывать и собственных интересов. Вы обманули меня, я провел их... все честно, учитель. Я просто хорошо усвоил твою науку. А то, что Печати потом изменили Харон... ну, так это было естественно. Поэтому те, кто не смог его принять, покинули Долину и вернулись в старый Эйирэ, чтобы рассказать тебе о моих успехах.

- Ты использовал наши знания во зло, - покачал головой эар.

- А что есть зло? И что такое добро? Разве не в ваших книгах написано, что эти понятия неразделимы? И то, что для одного кажется хорошим, непременно окажется для кого-то плохим? Это всего лишь сказки, Ра-Кхкеол. Сказки, придуманные для детей и стариков, чтобы им было, о чем порассуждать перед сном. Тогда как сильные духом, так же, как и Боги, делают лишь то, что считают необходимым. Такие понятия, как "Добро" и "Зло", для них вовсе не существуют. Я хорошо осознал это, когда занял пост ал-тара и принялся, вопреки всему, восстанавливать Валлион из руин. Я, будучи владетелем Невирона, начал заниматься тем, что многие годы усиливал тех, кто считал меня своим личным врагом. Я сделал все, чтобы Киорт Седьмой одобрил идею создания Магистерии. Все, чтобы хотя бы на время примирить ее с Церковью. Еще будучи ал-лоаром, я начал сближать свою ячейку с королевским домом. Будучи у истоков формирования нового государства, я подсказал королю идею создания Вольницы. Моими усилиями появились подразделения Королевских Хасов. Только благодаря мне Валлион, наконец, избавился от старой кожи и вырос в абсолютно новую, сильную страну. Благодаря мне, его границы укрепились. Армия разрослась, подтянулась и превратилась во внушающую уважение силу. Он стала, наконец, настоящей, после чего ни один сосед уже не посмел косо посмотреть в нашу сторону. Я уговорил короля заняться обустройством дорог, дать послабление торговым гильдиям. Снизить налоги. Укрепить флот, который нам пока не особенно нужен. Даже Карающие, в итоге, стали заниматься не поисками еретиков, а охотной на нежить. Когда же они приволакивали очередного некроманта, я просто забирал его, потихоньку вывозил в безопасное место и переправлял туда, где ему нашлось бы более достойное применение. И то же самое делал с адептами все той же Магистерии, которых регулярно приводили ко мне на проверку и среди которых оказалось немало полезных молодых магов, охотно пополнивших наши ряды. Но это было единственным, когда мне приходилось использовать свое положение в личных интересах. А в остальном я почти два века потратил на то, чтобы добиться успеха и процветания своей страны, которая для меня тоже небезразлична. Хотя, конечно, изменить коренным образом отношение Церкви к Дабараэ мне так и не удалось. Но это уже неважно: теперь, после того, как все видели айри, это станет сделать на порядок легче.

Эа тяжело посмотрел на убийцу.

- Ты - не бог, Невирон... к счастью, совсем не бог. Потому что боги умеют предсказывать события на много тысячелетий вперед. И они, неся за это ответственность, способны предугадать отдаленные последствия от каждого своего поступка.

- Боги заигрались в свои Игры, - с презрением отмахнулся пренебрежением отмахнулся священник. - Запутались в Правилах, почти ни во что не вмешиваются и так же управляемы, как и простые смертные. Думаешь, я не знаю, о чем говорю? Думаешь, только вам когда-то предлагались так называемые Игры?

Он презрительно фыркнул.

- Боги давно уже делают все руками смертных. Им все равно, что происходит на Во-Алларе. Когда-то, быть может, они еще считали себя ответственными за нас, но те времена давно прошли, Ра-Кхкеол. И это случилось еще тогда, когда уставший от этих Игр Лойн уничтожил последних Ишт и покинул наш мир, предоставив смертных самим себе.

- Боги еще живы, - резко вскинул странно изменившийся взгляд эар, а в его голосе прорезалась смертельная усталость. - Они еще есть. Я чувствую их присутствие.

- Да что им сделается? Живы, конечно, - философски пожал плечами господин Георс. - И совсем недавно даже соизволили напомнить о себе, явившись именно в тот момент, когда этого никто не ждал. Но и тогда они ничего не решили. Вернее, просто не пожелали ничего решать. Ведь, если бы это было не так, сейчас все стало бы по-другому. Согласись?

Ра-Кхкеол отвел глаза.

- Мы не можем познать истинную подоплеку их поступков. Боги не обязаны перед нами отчитываться.

- Тогда я тоже не собираюсь этого делать. И, если уж зашел об этом разговор, прекрасно понимаю, почему ваша Ишта так решительно послала их обоих к демонам.

Присутствующие машинально обернулись и дружно посмотрели на мое несчастное тело. А потом так же дружно замолчали, скорбно опустив взгляды и нерешительно замявшись. Потом, правда, Гор отступил на шаг и словно бы поплыл, постепенно разделяясь на две фигуры: одна из них - вполне человеческая - устало помотала головой, медленно приходя в себя, а вторая, полупрозрачная и довольно страшненькая, снова развернула широкие крылья и, подлетев ближе, безошибочно заглянула в мои глаза.

- Тебе холодно, милая?

Я со слабой улыбкой посмотрела на "Гора". Единственного из всех, кого с каждым мгновением видела все отчетливее. И кто с каждым ударом моего замедляющегося сердца становился все материальнее, живее и ближе.