Кирилл Манаков - Вторжение

– Ты же понимаешь, дорогая, что у нас сейчас происходит, – тяжело вздохнул Канцлер.

– Понимаю. Только это – не оправдание. Если ты находишься в Замке, то вечером я хочу видеть тебя дома.

– Это ультиматум?

– Это – руководство к действию. Надеюсь, дискуссии у нас по этому поводу не предвидится.

Элен легко соскочила с подлокотника кресла и подошла к столу, сервированному на три персоны.

– Прошу, дорогой, – и она царственным жестом показала на расставленные блюда.

Канцлер поднялся, подошел к столу и потянулся к тарелке с нарезанной копченой рыбой, за что немедленно получил чувствительный шлепок по руке. Вместе с ним к столу не спеша подошла огромная лохматая собака. Она равнодушно скользнула взглядом по заставленному едой столу и улеглась на полу у окна на резных керамических плитах, еще хранивших тепло дневного жаркого солнца.

– Ого! Это же покушение на неприкосновенную персону! – Канцлер потряс кистью – рука у жены была тяжелая.

– Еще раз, и эта персона останется без ужина. Бери пример с Джины. Позови Катерину и садись за стол.

– Ты ждала меня для того, чтобы я позвал дочку к ужину?

– Именно. Она ждала тебя всю неделю. Иди-иди.

Канцлер улыбнулся, прошел по коридору к двери, ведущей к комнате дочери, и постучал.

– Катя, можно?

– Да, папа, заходи!

Он толкнул дверь и вошел в комнату. Дочь стояла перед зеркалом и поправляла роскошные рыжие волосы. И, похоже, она посвятила этому занятию, уже, по меньшей мере, час-полтора.

– Ну-у-у, красавица, ты, видимо, готовишься не к семейному ужину, а к орденскому балу!

– Па-а-п, – Катя обернулась и капризно надула губки, – орденский бал бывает чаще, чем ужин у нас дома. Я тебя не видела уже два месяца. Может, ты закажешь свою миниатюру, буду на нее любоваться.

Канцлер рассмеялся и подошел к дочери и сказал с напускной строгостью:

– Катерина! Ты, все таки – дочь Верховного Канцлера. Поэтому, давно пора бы свыкнуться с моим отсутствием.

– А я не хочу свыкаться. Тебя нет, Андрюшка постоянно пропадает в своей Школе… Папа, я просто хочу, чтобы все было как раньше, чтобы мы собирались все вместе…

Улыбка на губах Канцлера едва заметно дрогнула.

– И, все-таки, моя дорогая, ко всему этому надо относится с пониманием. А теперь пойдем, мама ждет, она сегодня приготовила нечто фантастическое.

За столом они некоторое время сидели в полном молчании, отдавая должное кулинарным способностям Элен. Элен пригубила рубиновый напиток, поставила бокал на стол и внимательно посмотрела на Канцлера.

– Сережа, а как дела у Андрюши? Он все еще на маневрах?

Канцлер невозмутимо выдержал ее взгляд.

– Да. Ты же знаешь, перед выпуском курсантов неделями гоняют в поле. Поверь, ему сейчас не до нас.

Элен тяжело вздохнула.

– Все-таки я беспокоюсь. Мне кажется, мальчик легкомысленно отнесся к выбору карьеры и принял решение под влиянием эмоций. И, знаешь, сейчас ходят такие слухи…

– Вынужден не согласиться. Он уже давно не ребенок, очень давно. Я тоже считаю, что он создан для оперативной работы, а не для управления. А слухи… Не стоит на них обращать внимания. Ты же помнишь, двадцать лет здесь что-то происходит, и все слухи, слухи…

– Мам, вспомни, – вставила Катя, – мы с ним дрались с утра до вечера. Тут кто угодно научится.

– Оперативная работа – это не драка, – возразил Канцлер.

– Я знаю. Просто я хотела сказать, что драться он тоже умеет. Так что, мама, не волнуйся.

Элен печально улыбнулась.

– Я не могу не волноваться. Почему мальчики так рано уходят…

– Девочки тоже, – возразил Канцлер, – при первой возможности выскакивают замуж и все, пиши пропало.

– Что касается меня, – гордо заявила Катя, – то я замуж не собираюсь. Не вижу достойных кандидатов. По-моему, сейчас кавалеры озабочены только балами и своей внешностью.

– Ты несправедлива. Просто тех, кто занят делом, не встретишь на балах.

– Фу-у-у, папа, они же грязные и потные.

– Ну тогда ты определись, что тебе больше подходит – те, кто занимается своей внешностью, или потные и грязные.

– Нет, – категорически заявила Катя, – мужчина должен быть умен, красив, благороден, вежлив, никогда не опаздывать, и…и

– У таких людей есть только один недостаток, – серьезно сказал Канцлер.

– Какой? – осеклась Катя.

– У них сильно чешется спина, вот здесь, под лопатками.

– Почему? – захлопала глазами девушка.

– Прорезаются крылья.

От взрыва смеха заплясало неровное пламя свечей. Все-таки Катя не знакома с российскими анекдотами – национальным фольклером, не имеющих аналогов в Эдеме.

Закончив ужин, Канцлер поцеловал Элен, погладил по голове дочку – как маленькую, она так любила, и прошел в свой рабочий кабинет. За ним бесшумно, как тень, в комнату скользнула собака. Он плотно прикрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Сын Андрей, Андрюша… Его группа была на маневрах в отдельной бригаде Лазутчиков. Той самой, поголовно уничтоженной кинжальным ударом врага… Тело его не было найдено, но Канцлер, как никто другой понимал, что шансы на спасение были практически нулевыми. И, может быть, в сложившихся обстоятельствах, смерть была бы лучшей участью. Пока не было обнаружено агентов неприятеля в обличье Андрея, но, скорее всего, это просто дело времени.

Канцлер взял себя в руки. Он не мог позволить эмоциям хотя бы на мгновение завладеть своим разумом. Несколько глубоких вдохов, и мысли снова выстроились в идеальном порядке.

Зазвенел колокольчик у входной двери, появился дежурный Мастер-Референт, получивший категорическое указание докладывать в любое время о любых значимых событий, и доложил, что прибыл посыльный из Ложи Большого Совета. Канцлер накинул плащ и быстрыми шагами, в сопровождении двух Рыцарей и Мастера-Референта направился в Ложу. Небольшую процессию замыкала неотлучно следующая за хозяином белая собака. Для окружающих образ Канцлера и его собаки уже давно слился в единое целое, так что, если бы он появился на людях в одиночку, то все бы отметили, что чего-то в его экипировке не хватает.

Совет был в сборе, ожидали только его прихода. Это уже интересно, для того, чтобы быстро собрать шесть Магистров – членов Совета, над было проделать довольно серьезную работу. Совет – это не просто собрание восьми мудрецов. Любой вопрос должен быть предварительно рассмотрен, обсужден, решение выверено и интересы сбалансированы. Интересно, он один остался в неведении, или обошли еще кого-то. После выхода из Совета Виктора Александровича у него не было там абсолютно преданных сторонников. В любом случае, есть претензия Магистрату спокойствия – почему не было никакой информации о чьей-либо деятельности по сбору Совета. Хотя… Информация, возможно, и была, но до Канцлера ее не довели. Ну ладно, ребята, давайте поиграем.