Марина Ефиминюк - Игры по чужим правилам

— Не хочу тебя расстраивать, птичка, — Лиза с удовольствием облизала ложку, так и не решившись испробовать варева, — но обычно в черный четверг наш красавчик не выходит из дома. Не думаю, что его привычки резко изменятся завтра.

— А Филипп? — с безразличным видом спросила я и, стараясь не смотреть на собеседницу, сняла с плеча несуществующую ниточку.

— Этот, если мне не изменяет память, а она мне никогда не изменяет, вообще, из кровати не вылезал! — хохотнула Кошка и добавила с ехидцей: — Как правило, из чужой.

Невольно я поперхнулась, и насмешница спохватилась:

— Ох, прости.

— Все нормально. — Излишне поспешно пожала я плечами. — Мы с твоим братом только друзья.

На лице актрисы нарисовался восторг. Она одарила меня восхищенным взором, каким смотрят на слабоумное дитя, выдавшее очередной уморительный перл.

— Как бы сказал сам Фил, до пошлости наивно и до слез избито, — протянула блондинка и предложила с елейной улыбочкой: — Давай-ка, позовем всех твоих друзей ужинать, пока Аида не обнаружила эти потрясающие гастрономические изыски.

Покачивая бедрами, Лиза немедленно направилась к кухонным дверям.

— Я найду красавчика, а ты постучись к своему лучшему другу в библиотеку, — дала она указание, и у меня подозрительно задергалось левое веко. — Он там закрылся с несовершеннолетним очаровательным ребенком. Поверишь, если бы я была парнем, то, наверное, сама бы влюбилась в Марго…

— Слушай, перед экзаменом нервы шалят, и есть не хочется, — перебила я провокаторшу и поспешно собрала учебники с тетрадями в неровную стопку. — Так что я, пожалуй, тоже воздержусь от ужина. И для фигуры не повредит.

— Ну, хорошо, голодай. — Кошка не пыталась скрыть злорадства, следя за моим бесславным побегом, и деловито уточнила: — Подсыпать в тарелку Марго мышьяк?

От неожиданности я даже моргнула. Сграбастанные книги посыпались из рук. Чтобы удержать «гранит науки», пришлось подставить колено, неуклюжей цаплей балансируя на одной ноге.

— Лиза, ты же мудрая девушка! — поморщилась я, покрепче перехватив тяжелую стопку учебников. — Зачем грех на душу брать? Лучше добавь слабительного.

Заливистый смех актрисы слышался даже в пыльной кладовой, где находилась запасная лестница на второй этаж.

Время перевалило за полночь, и Гнездо дремало. В холодных комнатах что-то поскрипывало, и тихонечко постанывало, будто бы старые стены жаловались на ревматизм. Лампочка в люстре то и дело трещала, и периодически мигал свет.

Прислонившись спиной к дивану, я сидела на ковре и, вместо того, чтобы готовиться к экзамену, таращилась в беззвучный телевизор. На полированном столике укоризненно высилась стопка учебников, на коленях лежала раскрытая тетрадь с задачами, но на экране разворачивалась нешуточная, завораживающая битва киношных монстров. Герои практически прикончили друг друга, когда в комнате возник заспанный, раздраженный Заккари и испортил все удовольствие от просмотра.

— Что за гадость ты смотришь? — буркнул он недовольно и, не спрашивая разрешения, щелчком пальцев переключил телевизор на новостной канал.

— У тебя бессонница? — уточнила я.

— Кошмары, — отозвался парень недовольно. Звякнув графином, ведьмак налил виски, и в воздухе повеяло особенным сладковатым запахом. — Как успехи, студентка?

Он устроился рядышком и с любопытством заглянул в раскрытую тетрадь.

— Логику придумали для идиотов, — буркнула я.

— Дай-ка. — Ведьмак выхватил у меня карандаш и, склонившись, принялся исправлять решение задачи.

Замерев, я украдкой разглядывала его еще сонное лицо, по-девичьи густые ресницы, прямой нос, родинку у пухлого рта. Волосы в беспорядке торчали в разные стороны, отросшая светлая челка лезла в глаза. Руки так и чесались осторожно поправить прядь. Под ложечкой до странности сладко сжалось.

— Налюбовалась? — не поднимая головы, небрежно уточнил Зак.

Тут он посмотрел на меня. В темно-синих глазах не было ни единого воспоминания, зато плясали черти. Уголки рта подрагивали от едва сдерживаемой улыбки. Парень выглядел очаровательным и невероятно притягательным. Соблазнившись, я быстро нагнулась и сладко прижалась губами к его пухлым губам. Мой поступок, стоило признать, ошеломил нас обоих. Темные брови Зака изумленно изогнулись.

— Извини! — отпрянув назад, выпалила я и принялась лихорадочно собирать учебники.

— Саша, Саша, — насмешливо поцокал ведьмак языком. — Как же неловко…

Смотреть на блондина было не просто неловко, а по-настоящему стыдно.

Вдруг он жестко сжал мой подбородок, и, мгновение спустя, мы с упоением целовались. Дыхание ведьмака пахло виски, кожа — душистым мылом. Я выгнулась, от возбуждения прикусила парню губу, и он хрипловато застонал. Его глаза потемнели, рубашка расстегнулась, открывая подкаченный торс. Горячие ладони забрались мне под одежду, скользнули по ребрам, легли на грудь.

— Подожди, — тяжело дыша, я отстранилась. — Не здесь.

Чтобы собраться с мыслями, ему понадобилось несколько секунд.

— Пойдем. — Одним ловким движением Зак встал и потянул меня за руки, поднимая с ковра.

Бесконечно долго мы петляли по окутанным непролазной тьмой коридорам, и я плохо осознавала, что именно произойдет прямо сейчас. В голове совсем некстати всплыло воспоминание о нашем последнем разе с Филиппом. После сегодняшней ночи, завтра, смогу ли я смотреть ему в глаза?

Внезапно Заккари резко развернулся и, прижав меня к холодной стене, с жадностью поцеловал. Все доводы рассудка моментально улетучились, как утренний туман. Из груди вырвался судорожный вздох, внизу живота разлилось жидкое пламя.

— У тебя последний шанс передумать, — хрипловато прошептал ведьмак мне на ухо.

— Заткнись уже, — пробормотала я и впилась в его губы.

Не отрываясь друг от друга, мы валились в одну из пустующих спален в гостевом крыле дома. На что-то налетели в темноте и рухнули на заправленную кровать. Матрас жалобно скрипнул под весом тел, одежда беспорядочно полетела в разные стороны. Я не чувствовала тяжести Заккари, таяла от его прикосновений, задыхалась от жадных ласк.

Нежданно-негаданно в неземной тишине тихонечко запели. Тоненький женский голос затянул монотонный мотив, в каком едва угадывались непонятные латинские слова.

— Ты это слышишь? — чуть отстранившись, насторожилась я.

— Тебе кажется, — пробормотал Зак и нежно прижался губами к моей горящей щеке, оставляя влажный поцелуй.

Песня зазвучала громче и настойчивее.

— Подожди! — В замешательстве я уперлась ладонями в его твердую грудь.

Ведьмак навис надо мной на руках. Резко обозначились ключицы, длинная цепочка с медальоном свесилась с шеи.